Александр Гром - Приключения Алекса

— В Ренвуде месяц назад умер Старый Бэн, — янит отвечал тихо, но слова его громом небесным обрушились на меня.

— Что случилось? Убит? Кто посмел поднять руку? — ослепленный непоправимой потерей и гневом, я вскочил, непроизвольно вытягивая из ножен меч: — Знаю! Синдирлин, сучка, точно она!

Вспышка ярости была столь дика и необузданна, что Рыжик, всерьез опасаясь сверкнувшего клинка, кубарем откатился куда-то в сторону. Джон, бедолага, и тот отшатнулся. Один лишь янит остался непоколебимо спокоен. Участливо взяв за руку, он печально сказал:

— Годы, Алекс, его убили годы. Старость не щадит никого. Он умер в саду, вкапывая яблоню, твой дед Бэн. Хорошая смерть…

— К чертям собачьим! — бешено заорал я, с размаху зацепив кучу золы ногой и подняв целое облако пепла. — Не бывает хорошей смерти, не бывает! Чушь, выдуманная сопливыми мещанами. Смерть, она и есть смерть!

Отшвырнув меч, словно палку, я бросился к ближайшему, арочному проему, цепляясь в темноте о лавки, падая, ударяясь и вскакивая вновь. Выбежав за пределы капища, я остановился, тяжело дыша и оглядываясь. Невдалеке спокойно похрустывали овсом кони, далекий волчий вой их больше не пугал. Прислонившись спиной к камню строения, я замер, всецело отдавшись огромному горю. Ведь Старый Бэн был для меня всем! Он приютил, воспитал бездомного сироту, заменил семью. Был неизменно справедлив, добр, хотя и строг. И вот теперь его нет… Мать, отец всегда вспоминались в какой-то полуреальной дымке детских впечатлений, а дед же виделся четкой опорой в жизни. Незримо присутствуя рядом, даже в годы службы на Границе. Да и как же иначе? Ведь он был жив, пусть и находился в тихом, заросшем зеленью Ренвуде.

Холодный ветер успокоил меня, остудив пылающий лоб, но не умерил горе. Время, только время могло притупить эту боль, знал я. И ничто иное… Я уж было, собрался вернуться к оставленным спутникам, как сзади подошел Джон, его шаги я узнал бы из миллиона других. Здоровая, тяжелая рука побратима легла мне на плечо. И это так напомнило, привычку Старого Бэна молчаливо утешать подобранного им мальца, что я, не сдержавшись, поневоле заплакал. Джон терпеливо дождался, пока высохнут мои слезы, потом мягко обнял и повел назад.

Янит Сен и Рыжик неподвижно лежали на своих матрацах. Они не спали, Чувствовал я. Да и как заснешь, если искренне разделил беду друга? На сердце потеплело и даже, стало немного стыдно за свою вышедшую из-под контроля, вспышку. Опять, наверное, подвела раненная Черным Королем голова. Отрубал бы ее кто, что ли…

— Ложись, — Джон подтолкнул меня к приготовленному матрацу, и постарайся уснуть, отдых нужен всем. Ведь никто не знает, что ожидает нас завтра. Спи, Дружище…

Я послушно закрыл глаза и, странное дело, тут же будто провалился в заполненную ватой бездну, куда не проникало ничто: ни звуки, ни запахи, ни само горе… Очнувшись под утро от холода, я осмотрелся: вокруг царил предрассветный покой. Укутавшись в одеяло получше; я отключился опять. И мне приснился сон: Старый Бэн принес яблоки… Спасибо, деда…

Разбудил меня приглушенный разговор Джона с Фин-Дари. Друзья вспоминали прежнюю жизнь в Обреченном форте. Теперь, кажется, это было так давно… Еще минут пять я полежал, притворяясь, потом, решившись, встал.

— Доброе утро! — повернувшись; как по команде, приветствовали меня друзья..

— Ага, — без, особой радости откликнулся я, — И вам такое же. — Как твоя рука, Джон?

— Будто новенькая, — с готовностью, широко ухмыльнулся великан, демонстративно сжимая и разжимая громадный кулак.

— Почтенный Сен — воистину великий лекарь, наверное, Гробовщика и того за пояс заткнет. Я и не думал, что все так быстро пройдет!

— Э, Джонни, подхалим чертов! — рыжик погрозил пальцем. — Помнишь, че те янитский батюшка наказывал? Или забыл уже, что ли? Не назвать его всякими лестными словами. Хм, неужто возгордиться боится? А, Каланча, как считаешь? Прав я или нет?

Великан отмахнулся от гнома, словно от надоедливой мухи.

— А где он сам, наш таинственный янит? Надеюсь, не покинул нас из-за болтовни Рыжика? — спросил я, оглядываясь. Хотя в таком случае грех не понять человека.

— Ну-у! — гном сделал вид, что обиделся. — Зачем возводить напраслину на такого золотого собеседника, как я? Нехорошо, Алекс, нехорошо.

— Золотого, — не удержавшись, едко хмыкнул Джон, — да после пяти минут разговора с тобой у непривычного человека уши начинают пухнуть и отвисать до земли, — а потом уже со всей серьезностью ответил мне: — Монах взял Волка и куда-то уехал. Попросил подождать его до полудня, затем, если он не появится, отправляться дальше. Обещал в таком случае сам догнать.

Я только головой покачал, ибо тайны и загадки мне не нравились никогда. Но что тут поделаешь? Сен не обязан перед нами отчитываться. Не верить же ему не было совершенно никаких оснований.

Не торопясь позавтракав, мы занялись починкой одежды, осмотрели лошадей, вычистили Оружие, даже успели множество раз сыграть в кости. Пытаясь развеселить меня и прогнать тяжкие думы, друзья старались вовсю: блистая красноречием, припоминали сногсшибательные анекдоты. Наперебой рассказывали когда-то приключившиеся с ними удивительные, невероятные истории. В свою очередь и я старался, как мог: растягивал рот в улыбке, неестественно смеялся, но с каждым разом это получалось все хуже и хуже. Наконец Рыжик не выдержал:

— Алекс, братан, прости, нас с каланчой за этот шутовской балаган. Ну не можем мы видеть тебя таким подавленным, не можем, и все. Понимаешь? Вот и хотели отвлечь… Не получилось. Но ты крепись, чертов ты князюшка, мы-то, побратимы, с тобой ведь. И до смертушки самой вместе, думаю, теперь будем. Как считаешь?

В ответ я просто крепко пожал им руки. И на душе впервые после получения страшного известия немного полегчало. А незадолго до полудня, когда мы уже почти собрались в дорогу, явился монах. Испытующе посмотрев на меня, он вежливо поздоровался. Потом сообщил:

— Выступление придется, ненадолго отложить: с северо-запада в Спокойные Земли движется большое войско, его разведчики, высланные во все стороны, рыщут далеко и старательно. Полагаю, это идет на помощь Черному Королю один из его вассалов. Но через пару часов путь на север будет свободен. Отдыхайте пока.

— А че, нормально, — мигом согласился гном, — доставай опять кости, Джон. Все же время с пользой проведем.

Монах снисходительно улыбнулся, покачав головой. Почти в два часа он дал сигнал выступать, и друидское капище осталось позади. Равнина; простирающаяся вокруг, действительно подсохла: Ну не совсем, конечно, но езда по ней была теперь вполне терпима. А вскоре показалась ведущая с северо-запада на юго-восток широкая, взрыхленная полоса. След вражеского воинства, спешащего успеть на грабежи и насилия.