Мелисса Бродер - Рыбы [litres]

– Я еще увижу тебя когда-нибудь?

– Конечно, – заверил он меня. – Просто мне нужно вернуться на время в океан. Освежиться. Что, если ты придешь к камням завтра вечером? В одиннадцать? Я буду на месте.

Он не поцеловал меня на прощание, просто сполз в воду и уплыл. Грудь сдавило, лицо сморщилось, и из глаз потекли слезы. Я верила ему, знала, что да, завтра вечером Тео будет здесь, но дело-то было в другом. Как нам быть вместе? Возможно ли это? Получалось, что мы можем общаться только вот здесь, на камнях. Рано или поздно это прекратится. Я дрожала всем телом, и это было что-то новенькое: никогда прежде такого симптома потерянной любви у меня не наблюдалось. Да и Доктор Джуд не упоминала ни о какой трясучке. Похоже, у меня открылся новый тип абстиненции.

Знаем ли мы, что для нас хорошо или плохо, или не знаем, это ровным счетом ничего не меняет.

Я вывела Доминика погулять, а потом на остаток ночи закрыла в буфетной. В нем я видела символ всего, что стояло между мной и Тео, что мешало нам быть вместе. Проблема была не в море, а на суше.

Не зная, как отвлечься, я отправилась на Эббот-Кинни. Если получится настроиться, не предаваться мрачным мыслям, вернуть то бодрое настроение, с которым я всегда делала покупки перед прошлыми свиданиями, то, может быть, удастся обмануть себя саму, поверить в то, что жизнь возможна и там, на другой стороне. Но останавливаясь на солнце перед бутиками, я видела темные, пустые, как киношные декорации, витрины. Заглянув в один из самых дешевых магазинчиков, я решила украсть что-нибудь и даже высмотрела колечко с регулируемым размером и голубым камешком. В примерочной я сунула его в бюстгальтер и вышла. Адреналиновый раж держался с минуту, но потом снова уступил место чувству обреченности. Грусть нахлынула на пару с тошнотой. На углу улицы, под пальмами, меня вырвало на решетку. Невероятно, как быстро мое одиночество отозвалось физическим проявлением. Мне требовалась помощь, какой-то комфорт, место, где можно отсидеться до следующего свидания с ним. Мне нужен был кто-то теплый, кто не стал бы осуждать и критиковать.

Я позвонила Клэр и оставила большое сообщение на ее голосовой почте.

Привет, это я. Втрескалась по уши в того пловца и облажалась. Теперь так плохо, будто умираю. У тебя когда-нибудь было такое? То есть да, знаю, что было. Но чтобы вот так, будто умираешь по-настоящему? Физически? В общем, перезвони, если можешь, ладно? По-моему, загибаюсь. Только что вывернуло на виду у пары евротуристов на Эббот-Кинни. Терпеть не могу людей с их нормальной жизнью. Можешь перезвонить? Пожалуйста. Извини, что наговорила всякого.

Меня еще раз вырвало напротив бутика под названием «Safe Sox», где продавались дорогие, с вышивкой, носки: в полоску, с ромбиком, с супергероями и листочками марихуаны. Мне было на все наплевать: кто увидит, что подумает. В задницу их всех с их гребаными носками. Зачем люди пытаются выделиться чем-то таким, что никто больше и не заметит? Неужели не понимают, что это полнейшая чушь? Что может быть бессмысленнее пары носков, украшенных суши и роллами? Словно призрак, я бродила по магазинам, смотрела на людей, и все казались ничтожными, обманутыми и взаимозаменяемыми. Все, о чем я обычно беспокоилась, теперь ничего не значило.

Но ничего ужасного так и не случилось. А случилось нечто прекрасное. По крайней мере, так предполагалось. Неужели боль начнет перевешивать красоту? Сколько боли придется принять, прежде чем я откажусь от погони за красотой? И что буду делать потом? Нет, я, конечно, не остановлюсь. Даже если это испытание обратится только болью и полностью затмит красоту, я буду ждать на тех камнях. Буду ждать той порции облегчения, которая и вскормила боль.

А если вообще остаться в Венисе и не возвращаться в Феникс? Возможно ли это? Но захочет ли Тео, чтобы я оставалась? Я ничего не знала ни о его паттернах миграции, ни о чем-то другом. Может быть, в какое-то время года он отправляется в другие места? Может быть, он уже собирается, а я и не знаю.

И как быть с Анникой? Сестра всегда любила меня на расстоянии. Даже этим летом, когда она проявила неслыханную доброту, мы толком не посидели вдвоем. Как она воспримет известие о том, что я собираюсь пустить корни в городе, где живет она? Не приведет ли это к тому, что дистанция в наших отношениях – не географическая, а глубоко внутренняя – только возрастет? Я боялась, что буду зависеть от нее, что попрошу больше, чем она сможет дать. И конечно, мне никак не хотелось снова почувствовать себя отверженной. Венис представлялся мне теперь такой же пустотой, как та, от которой я бежала из Феникса. Разница заключалась только в том, что здесь у меня еще был Тео. Он никуда не делся. Я увижу его завтра вечером. В прошлом пустота приходила, когда человек отвергал меня и не возвращался, как Джейми или Гаррет. Но с Тео-то я собиралась увидеться и знала, что увижусь. Мы были связаны. Так как же получилось, что, несмотря на это, пустота все же проникла?

Я забрела в круглосуточный магазин, поплакала тихонько рядом с чипсами и вдруг вспомнила, что не ела весь день. Взяла пинту клубничного мороженого и расположилась на скамеечке напротив входа, наблюдая за гуляющими. Больше всего было парочек, парни и девушки проходили мимо, держась за руки. Наверное, расставаясь на какое-то время, они не раскисали, и их не тошнило, как меня. Я была другая, не такая, как большинство. И как бы эта штука ни называлась, я определенно подхватила ее, и дальше было только хуже.

В тот вечер я пошла к камням, даже зная, что его не будет. Где он там, в океане? Я представляла, как он дышит под волнами. Как лежит на песочном дне в полной, кромешной темноте. Спит. Глаза закрыты, на губах легкая улыбка. Я хотела быть там, с ним, в тишине и покое, в бездне лучшей, чем эта. Хотела приплыть к кровати, свернуться рядом с ним и поцеловать в лоб. Чтобы вокруг, просаливая нас обоих, бурлила и колыхалась вода.

Над нашими головами зазвенела проходящая субмарина. Оказалось, это мой телефон. Я посмотрела на дисплей, но не узнала номер и не стала отвечать, но поднесла телефон к уху и представила, что разговариваю через буквы с Тео. Что бы я ему сказала? Привет, как дела? Кто ты? Ты – я?

Сколько же накопилось вопросов, которые я так и не задала. Не хотела портить то, что у нас было. Не хотела отпугнуть любопытством и назойливостью, когда он уже давал мне так много. Я не хотела знать, где проходят его границы, физические и эмоциональные. Видел ли его кто-нибудь таким, каким видела я. Я не знала, какие именно ограничения и обязательства существуют в его мире, и не хотела ничего ломать. Больше всего я боялась, что он исчезнет из-за меня.

Так ли бывает со всеми мужчинами? Все ли они обитают в совершенно иной реальности, где нельзя задавать определенные вопросы, если не хочешь разбить магические чары? Но то же было и со мной. Когда мужчина не подпускал меня к себе, держал на расстоянии, я обязательно его хотела. Но если он подходил ближе и оставался рядом слишком долго, чары рассеивались уже с моей стороны. Он не был тем, за кого я его принимала. Что такое любовь без чар?