Виктория Самира - Примерное поведение [СИ]

Тагир оторвался от бумаг и встал. Прямой, полный сил, решительный. Опасный. Такой, каким Джеремиан помнил его, пожалуй, что только в далеком детстве. До того, как дед… сломался. И начал стремительно стареть.

Они оба стояли друг напротив друга и смотрели. Глаза в глаза. Ни один не сказал ни слова. Но оба все поняли.

Эйдан сидел под столом, стараясь не дышать. Через комнату только что пролетел массивный стул. Обломки туалетного столика уже украшали угол. По всему полу валялись осколки посуды. Джеремиан уже не орал, он молча громил все, что можно было разрушить, смять или превратить в пыль.

Наконец, все успокоилось. Друид с осторожностью выбрался из-под стола, который когда-то, видимо, из-за похожих обстоятельств был намертво привинчен к полу — во избежание. Джеремиан стоял над столом и сосредоточенно, с каким-то совершенно непередаваемым выражением лица смотрел на глянцевый журнал. Обложку украшало строгое и властное лицо императора Тагира. Принц двумя пальцами брезгливо взял журнал и нарочито медленно оторвал обложку. Рассмотрел лицо деда — внимательно, вдумчиво, будто стараясь запомнить каждую деталь.

В руке принца блеснула дорогая зажигалка. По комнате полилась отвратительная вонь горящей краски. Его высочество смотрел, как пламя пожирает глянцевое властное лицо императора Тагира.

Триединая империя, Альварские горы

Лабиринт

В лабиринте Виктору уже доводилось бывать. Сложнейшая система горных ходов, пещер, природных мостов и каменных нагромождений служила альвам чем-то вроде тренировочной площадки и полосы препятствий. Лет двадцать назад ее дополнили усложняющим элементом: зайдя туда, можно было выбраться только одним способом, добравшись до его центра. И больше никак. Особого риска подобным тренировкам добавляла нестабильность: горы периодически менялись. Одни ходы осыпались, другие вода протачивала там, где вчера их еще не было. В лабиринте жили странные создания, некоторых отличала агрессивность и ядовитость. В общем, приятного мало.

Виктор не понимал, зачем он здесь и чего от него хотят. Он не обладал способностью альвов видеть в темноте или перемещаться за секунды. И что здесь тренировать? Умение бегать?

Поэтому идея казалась ему полностью абсурдной, но противоречить матери не было моральных сил.

Фанни, переодевшаяся в ярко-красный тренировочный комбинезон, стояла на небольшом утесе, заняв выгодную позицию: Виктор ее не видел. Ему не приходило в голову поднять глаза на два метра выше и посмотреть. Он ее даже не чувствовал. Зато злился. И не нужно было быть эмпатом, чтобы это распознать: он тревожно оглядывался, прохаживался перед входом в лабиринт и что-то бурчал под нос. Пока не перешел уже на не самые приличные ругательства.

Фанни улыбнулась и легко спрыгнула вниз.

— То есть эмоции мы контролировать совсем не умеем? — поинтересовалась она, ускользнув от машинального удара. Реакция на неожиданное появление посторонних у агентов охранки, даже бывших, была всегда одинаковой. — Но они есть, это уже не так плохо. Теоретически есть с чем работать. И, если все пойдет чуть лучше, чем совсем плохо, возможно, мы даже успеем к ужину.

— У меня другие планы, — коротко ответил Виктор. — Мне к Мердоку надо.

— У меня тоже планы, — пожала плечами сводная сестра. — И представь себе, тоже… кстати, почему бы и не доктор?

— Тогда не теряй время, — посоветовал Виктор, уже начиная раздражаться из-за этой нескончаемого разговора.

— Карту помнишь?

— Нет.

— Все стандартно, — Фанни вытащила из-за пазухи сложенную вчетверо карту. Виктор молча просмотрел ее, запоминая многочисленные ходы. — Я убегаю, ты догоняешь.

— Это для тебя стандартно. Для меня нет.

— Твои проблемы. Но мы будем их решать. По мере поступления. Вперед!

Альва устремилась в лабиринт первой. Виктор, взяв скоростной старт, последовал за ней, стараясь не отставать и не терять из вида яркое красное пятно. Запомнить за несколько секунд сложнейшую карту было просто невозможно. Потеряться среди бесконечных пещер, подземных озер и виадуков — еще проще. Можно не выбраться даже за трое суток.

Только у Фанни было преимущество — она с детства была знакома с горными системами. К тому же, в полтора раза меньше ростом. В два раза легче. Ей не приходилось нагибаться или ползти, чтобы пройти некоторые участки с особенно низкими сводами.

В какой-то момент он не просто потерял ее из виду, он оказался в тупике. Отмахнувшись от ядовитой ящерицы, решившей закусить его косой, Виктор снова высказал все, что думает об инициативах своей семьи. И на этот раз догадался хотя бы поднять глаза повыше и осмотреть пещеру полностью. Фанни снова стояла на высоте четырех метров, почти слившись с каменной нишей. И насмешливо взирала на брата:

— Это никуда не годится, — покачала она головой. — Ты в тупике.

— Да уж, точнее и не скажешь… Я шел по твоей карте. Ты сама показала мне эту схему. Ты же сама показала.

— Так я тебе и трусы могла показать, — альва снова слетела вниз. Для нее подобные перемещения тоже были привычными. — С чего ты взял, что мне надо верить? Это горы. Здесь все время что-то меняется.

— Я думал…

— В этом и проблема, — Фанни перебила или не дала договорить, подошла ближе и положила руку Виктору на грудь. — Хватит думать. В горах надо чувствовать. За мной!

Она снова прыгнула и побежала. И еще один этап Виктор с треском ей проиграл.

О своей досаде он сообщил самым непечатным образом.

Фанни жестом своей матери потянула брата за косу:

— Еще раз. Выключи уже свою логику. Она здесь бесполезна. Здесь тренируют интуицию, а не рациональное мышление. Ты видишь гору, она незыблема. Кажется безопасной? Но где-то там внутри уже происходят процессы. Снаружи ничем не примечательные. Ты можешь только ощутить, что сюда ходить не надо.

Фанни легонько стукнула ногой по стене, и с потолка посыпалась каменная крошка.

— Осторожно, — Виктор схватил сестру за руку и потащил прочь из пещерного рукава.

— Почувствовал? — стоило им выйти, как потолок дрогнул, и на пол полетели уже грозные осколки.

— Нет. Я подумал…

— Чем ты там опять подумал?

— Головой. Люди головой думают.

— Ну так инстинкты живут не в голове, — Фанни хихикнула.

— И где, по-твоему? — Виктор никак не мог понять, куда клонит его сестра, и зачем все эти бесцельные упражнения.

— В жопе! Запомни, жопа — твой самый честный советчик там, где надо не думать. Если твоя жопа говорит — беги, значит, ноги в руки и пошел отсюда! Но нет, ты думаешь, в жопе же нет мозга! Так там его быть и не должно. Впрочем, если он у тебя там, дела еще хуже, чем я думала.