Мара Вульф - Возвращение ангелов [litres]

Я почти перестала паниковать и уже надеюсь на то, что вернусь домой в целости и сохранности, как вдруг сзади меня что-то скрипит. Я поворачиваюсь и вытаскиваю свое оружие из-за пояса. Семьяса прислоняется к стене и улыбается мне. От напряжения я не могу дышать. В это мгновение сразу две мысли овладевают моим разумом: я не смогу принести Кассиэлю пенициллин; надеюсь, Феникс позаботится о Стар, а Алессио – о Тициане.

Я слышу еще один знакомый мне звук и поворачиваю голову в сторону, в которую хотела бежать. Порыв ветра спутывает волосы. Конечно. Могла бы и сама догадаться. Там, где Семьяса, там и Люцифер. У меня пересыхает во рту, а волосы на руках встают дыбом.

– Проклятье! – выдавливаю я сквозь сжатые зубы. Я не должна была попадаться ему на глаза, но теперь мы снова стоим друг напротив друга. Ну, вернее, я стою. Он не может раскрыть крылья в переулке полностью, но, несмотря на это, они двигаются туда-сюда и держат его в воздухе в полуметре над землей. Он гневно смотрит на меня сверху вниз.

– Мун? – Он наконец приземляется, складывает свои крылья и подходит ко мне. Его шаги изящны и элегантны, они противоречат жестким линиям его лица. – Что ты тут делаешь? Посреди ночи!

Я могу задать ему тот же вопрос, все-таки это мой город.

– Я гуляла, – объясняю ему я, крепче обхватывая нож. Он замечает это и сочувственно мне улыбается. – И вообще-то сейчас еще не ночь. Солнце село только час назад.

Или два часа. Он ни в коем случае не должен почувствовать мой страх. Это второе правило, которому меня научила мать.

Семьяса позади меня тихо смеется.

– Она та еще штучка, – замечает он. – Стоило бы обрезать ее наглые крылья.

Какая идиотская ангельская метафора. Я прикусываю язык, чтобы не выпустить очередную наглую фразу на волю. Мне стоит опустить взгляд и быть максимально покорной, может быть, хоть тогда они будут со мной не так беспощадны.

– Я всегда думал, что тебе нравятся упрямые женщины, – замечает Люцифер, подходя ко мне поближе. – В отличие от меня.

Что бы они ни хотели, я не дам им этого без боя. Я буду кричать, бороться и топать ногами.

– Эта, к сожалению, не только упрямая, но еще и тощая, – замечает Семьяса.

Я скрещиваю руки на груди.

– А ты еще и требования предъявляешь к женщинам, которых собираешься изнасиловать? – ругаюсь я. – Делайте, что хотите, но я не собираюсь выслушивать ваши оскорбления. – Ну, теперь я точно буду считаться виноватой в том, что со мной произойдет. Надеюсь, они не заметят того, как я трясусь. Я проклятая идиотка. Почему я просто не осталась дома, зачем мне нужно было спасать Кассиэля?

Теперь уже смеется Люцифер. Он поднимает мой подбородок указательным пальцем.

– Что, по-твоему, мы хотим с тобой сделать?

Этот вопрос меня смущает. Я выпрямляюсь. С покорностью явно ничего не получится:

– Мне нужно еще и рассказать тебе обо всем? Ты забыл все за последние десять тысяч лет?

Люцифер стоит так близко, что я вижу гнев, сверкающий в его глазах. Внутри меня все сжимается от страха. Почему я забываю о том, с кем имею дело, когда нахожусь рядом с ним?

Смех Семьясы прерывает наш поединок взглядов.

– Все знают, что вы делаете с женщинами, – добавляю я. Слухи, которые доходят до меня каждый раз, когда я нахожусь на рынке, описывают все в мельчайших подробностях. Может быть, там в переулке были не обычные мужчины, а ангелы?

– Наш отец одарил вас возможностью фантазировать, а не нас. Поведай нам, пожалуйста.

– Мне слишком противно. Вы отпустите меня и мы забудем обо всем?

– Слишком опасно гулять здесь по ночам. Особенно девушке. – Он снова становится серьезным. – Поэтому патрули летают по улицам – Сэм и я.

– Ясно…

Так я им и поверила. Что за очередной идиотский трюк?

– Я отведу тебя домой, – говорит Люцифер, потирая шею, будто он только что объявил о том, что собирается петь песню, стоя на голове. Видимо, мое общество не настолько ему неприятно, как я думала.

Я качаю головой. Ни в коем случае не допущу того, чтобы они с Семьясой вели меня по темным улицам. Лучше пойду одна. Они наверняка хотят увести меня, похитить и запереть.

– Я сама найду дорогу домой, но спасибо за предложение.

– Это не то предложение, от которого ты можешь отказаться, – холодно отвечает Люцифер. – Сэм, ты можешь продолжить дозор?

– Конечно. – Семьяса улыбается мне еще раз, странно шевеля бровями, а затем снова поднимается в небо и машет нам на прощание.

– Удачи вам.

Люцифер презрительно фыркает, а я пытаюсь собраться мыслями и сопротивляюсь желанию убежать прочь. Я убираю нож за пояс, так как в нем нет никакого смысла, и убираю руки в карманы. Люцифер идет рядом со мной, я шагаю дальше. Он действительно собирается провожать меня до библиотеки? Это же просто смешно. Ну а вдруг? Вдруг он захочет зайти в мою квартиру?

Он наверняка считает, что я прячу Кассиэля у себя. Пот стекает вниз по моей спине.

– Ты такая молчаливая, Мун. Тебе нечего мне сказать?

Я пытаюсь взять себя в руки.

– А я должна что-то сказать? – пищу я, не в состоянии скрыть свой страх. Я издаю тихий стон. Мне нужно собраться. Но он ведь зло во плоти. Мой отец всю жизнь говорил мне о том, что его нужно остерегаться. Правда, он совсем не такой, каким отец его описывал.

Люцифер останавливается и смотрит на меня. В моей голове пусто. Он знает об этом. Он знает о Кассиэле. Мне нужно сделать реверанс, пасть ему в ноги и просить о том, чтобы он сжалился над моими братом и сестрой. Пусть накажет меня, а не Стар и Тициана. Не Алессио и даже не Феникса.

– Ты назвала ангела «пернатым другом». Было очень глупо с твоей стороны, – прерывает он мысли, проносящиеся у меня в голове.

Я моргаю:

– Что, прости?

– Ты меня поняла. Было бы умнее не попадаться нам на глаза. Но теперь тебе будет трудно этого добиться. – Его взгляд пробегает по моему лицу, а затем по фигуре. Он набрасывает на меня капюшон, который свалился с головы, и застегивает верхнюю кнопку моего пальто. Я стою, словно парализованная, и совсем не понимаю, что происходит в этом мире. Если истории с рынка были правдой, он должен был сорвать с меня одежду. Вместо этого он меня одевает.

– Я не могу постоянно быть рядом и отвлекать внимание моих братьев от тебя, когда ты не можешь держать язык за зубами. – Он поворачивается и идет вперед. Я в растерянности следую за ним. Люцифер ведет себя очень странно.

Остаток нашего пути он не говорит ни слова, как и я. Мы быстро идем по покинутым темным переулкам, переходим площадь Сан-Марко, – там сделали проход между руинами башни, – и Люцифер провожает меня к самому входу в библиотеку. Я шепчу «спасибо» и открываю дверь. Не удостоив меня взглядом, он все же ждет, пока дверь за мной закроется. Я прислоняюсь к ней с обратной стороны, тяжело дыша. Я вернулась в безопасность и принесла пенициллин для Кассиэля.