Ярослав Морозов - Ларин Петр и машина времени

«Пора!» — подумал Пётр и, не давая возможности поразглагольствовать выпущенному на свободу Свистку, поднёс его к губам. Эльза, разумеется, даже не заметила незнакомого мальчика, по возрасту тянувшего класс на седьмой, не сводившего с неё глаз. Однако она громко ойкнула, когда стакан горячего чая непонятным образом вывернулся из её рук и покатился по столу, заливая бурой лужицей «Остров сокровищ».

Свирепый взгляд вскинувшего голову Спасакукоцкого немедленно смягчился, когда он увидел, что произошедшее было вовсе не очередной злобной выходкой соучеников, а досадной неловкостью побагровевшей красавицы. Эльза, поняв, что облила чаем и недотёпу, и его книжку, отнюдь не вздохнула с облегчением.

— Извини, — сухо сказала она и стремительно встала из-за столика.

— Да… дад-а ладно… — вдруг начал заикаться Спасакукоцкий. Петру показалось, что он готов произнести целую речь, чтобы только рассерженная красавица поверила в то, что он ничуть не огорчён из-за маленькой аварии. И тут ему на колени шлёпнулась булочка, выпавшая непонятно каким образом из рук порывающейся уйти Эльзы. Шлёпнулась она, разумеется, очень неудачно — клейкое повидло оставило жирный след на форменных брюках «дяди Жоржа», сахарная пудра усеяла их белым мусором. Спасакукоцкий испуганно дёрнулся, и стакан с лимонадом оставил на его рубашке мокрое жёлтое пятно. Младшеклассники за соседним столиком загоготали. И тут Волшебный Свисток перестал быть приспособлением для магического свиста и быстро вскарабкался по наклонной ножке стрла. Картинно подбоче-нясь и вращая во все стороны своими выпученными глазками на пружинках, он прошёлся по «Острову сокровищ». Спрыгнув на стол, он попробовал медной ножкой образовавшуюся сладкую лужицу, скрипуче вздохнул и пошевелил своими многочисленными лапками.

— Недотёпа! — провозгласил он прямо в лицо бледнеющему на глазах Спасаку-коцкому. — Немедленно скажи этой пигалице, что ты чрезвычайно рад тому, что такое досадное недоразумение позволило тебе наконец-то познакомиться с ней! Ты же видишь — она остолбенела, увидев меня. Сейчас её можно брать голыми руками. Она впечатлительная истеричка даже сейчас. А уж потом, когда она начнёт хлестать коньяк как сапожник…

Вконец ошалевшая Эльза бросилась прочь из буфета. Спасакукоцкий продолжал тупо сидеть за столиком. Он уставился на Свисток. Пётр разозлился: тот явно почувствовал себя главным героем сценического действа. Боясь, как бы нагловатое медное существо не переборщило и Спаса-кукоцкого не увезла карета «Скорой помощи» (разумеется, в специальное заведение, где невротическим юношам помогают привести в нормальное состояние расстроенную психику), Пётр метнулся к столику, упрятал протестующе визжащий Свисток в карман и, пользуясь недвижностью Спа-сакукоцкого, зашептал ему в ухо:

— Ты должен с ней познакомиться. Это очень важно. Я тебе всё потом объясню, но от этого зависит вся твоя жизнь. Пожалуйста, иди за ней, скажи, что это недоразумение тебя приятно позабавило. Поболтай с ней о чём-нибудь, скажи, что очень странно — учиться из года в год в параллельных классах и так и не познакомиться до конца школы. Послушай, ты должен это сделать сейчас, именно сегодня, понимаешь, именно сегодня, пока не истёк день, в который вы должны познакомиться…

Совершенно сбитый с толку лихорадочным шёпотом Петра, Спасакукоцкий смотрел на него тоскливыми, как у коровы, глазами. Пётр успел подумать о том, что завтра, наверное, будет уже поздно… Истории жизней Георгия Спасакукоцкого и Эльзы Капитановой начнут развиваться независимо друг от друга, и, как знать, может, судьба всё же не захочет вносить существенные поправки, и уже нынче вечером какого-нибудь бедового парнишку отколотят хулиганы во дворе Эльзиного дома, и его, а не Георгия Спасакукоцкого притащит в дом умываться мать Эльзы…

— Сегодня после танцев я собью спесь с Капитановой, — услышал Пётр сзади грубый голос. Интонации, с которыми это было произнесено, заставили его вздрогнуть.

— Я уже договорился, что зайду за ней перед началом, — самодовольно продолжал у него за спиной Руслан Зайченко. — Это же последняя школьная вечеринка перед экзаменами, всё затянется, потом мы пойдём домой парком, я позову её смотреть спящих лебедей в пруду… Там посмотрим, что на самом деле представляет из себя эта недотрога.

«Бал», — отчаянно заработали мысли Петра. — Сегодня этот чёртов бал старшеклассников, про который прожужжала ему и своим детям уши тётя Эльза. Там дядя должен поцеловать её так, что она не скоро придёт в себя. Вернее, уже никогда в себя не придёт».

Он посмотрел на Спасакукоцкого. На лице того читалось всё что угодно, только не способность поцеловать девушку из параллельного класса так, чтобы навсегда отбить у неё охоту искать себе других женихов.

Пётр снова зашептал в ухо Спасакукоц-кому:

— Сегодня ваш бал, ты помнишь? Давай ты сейчас пойдешь за ней и предложишь встретить её возле подъезда, когда она будет выходить из дому! Девчонки такое ценят, она согласится хотя бы из любопытства, слышишь…

— Слушай, да что ты ко мне прицепился, а? — казалось, что Спасакукоцкий не способен даже как следует разозлиться.

Прозвеневший звонок вынудил его испуганно вскочить из-за столика. На ходу осматривая пострадавшую книжку и отряхивая с брюк сахарную пудру, не слушая больше Петра, Спасакукоцкий двинулся в сторону лестницы. Расстроенный Ларин Пётр вернулся к Ситникову, который издали молча наблюдал за его бесплодными попытками расшевелить своего дядю.

— Ладно, первый блин комом, — Ситников снисходительно улыбнулся. — Мы обязательно должны свести их вместе.

— Сегодня, — уточнил Пётр. — Иначе обстоятельства могут сегодня свести её после бала с Русланом Зайченко. — Он не стал уточнять, что ехидно-насмешливое отношение нынешнего Зайченко из его времени к тёте Эльзе даёт ему основания полагать, что, кажется, судьба лишь на миллиметр в прошлом разъединила жизненные линии Зайченко и тёти Эльзы. И как знать, не проляжет ли сегодня этот миллиметр с другой стороны, приблизив тётю Эльзу к Руслану Зайченко и трагически отодвинув её от Георгия Спасакукоцкого.

— Они должны встретиться, у них должна завязаться взаимная симпатия. Мы должны им организовать свидание, — не унимался Ситников.

— Как? Похоже, что у вас в семьдесят седьмом свидания организовываются не совсем так, как у нас в две тысячи втором. — Пётр умолчал о том, как поразила его и нелепая школьная форма с чёрными передничками девчонок, и идиотское заигрывание мальчишек, выражающееся в плоских шутках и дурацких шлепках, за которым, впрочем, проглядывало знакомое Петру по нравам собственной школы подростковое смущение.