Алексей Балахнин - Рождение Империи. Преемник магистра [litres]

– Завтра утром собери всех воинов на совет, – на ухо сказал Олаф Гудреду.

– Олаф, мальчик мой, посмотри на своих людей. – Седой воин жестом предложил охватить всех присутствующих взглядом. – Сегодня вряд ли хоть кто-то останется трезв. Ты же видишь, как народу не хватало праздника все эти годы.

Олаф проследил взором за жестом товарища и огляделся. Северяне обнимались, поднимали кубки и пили, восхваляя богов, новоиспеченного ярла и клан Вебьернов. Кто-то, уже изрядно опробовав бражку, запел походную песню. Тут же ее подхватили соседи. Олаф согласно кивнул и улыбнулся в ответ.

– Так и быть, соберешь совет ближе к вечеру, – хлопнув по плечу наставника, сказал Олаф. – Раньше я не замечал от тебя такой заботы о ближних.

– А я и не о них забочусь, а о себе. Я же говорил, брага у меня забористая. – С этими словами Гудред откупорил свой бочонок.

Несмотря на туман, рулевой уверенно лавировал среди торчащих из воды скал. Белая как молоко стена густого тумана могла бы стать серьезной проблемой в ориентации на воде, но не для него. Опытный моряк и воин уже не раз плавал в этих водах и знал их как свои пять пальцев. Еще когда клан Вебьернов был силен, ярл с воинами часто посещали соседей, чтобы торговать и организовывать совместные набеги.

– Вижу, Эвар не потерял сноровку и легко находит путь в тумане.

Олаф подошел к Гудреду, который расположился на носу их драккара, и присел рядом, укутавшись в волчьи шкуры.

– Это у него от рождения. Недаром он больше всего молится Ньорду [5] Ньорд – бог богатства, рыболовства и мореплавания. .

– Все равно поразительно. Туман хоть глаз выколи, вокруг тишина, лишь слышны волны, бьющиеся о борт, а Эвар точно правит, обходя все скалы и рифы.

– Только ему не говори, а то зазнается, – усмехнулся Гудред. – Но вообще ты прав. Чужак, который вздумает вторгнуться на наши острова, и мили не проплывет, как окажется поражен одним из многочисленных черных клыков. Когда-то все наши пять малых островов и Сиградд [6] Сиградд (Каменный Снег) – самый большой остров, на котором правит конунг. были одним большим островом. В центре него высилась, как и сейчас, огромная гора, и на ее вершине была кузница Одина, где он выковал молот Тора. Мощь творимой магии была настолько сильна, что остров раскололся, гора извергала огонь, а в ее вершину били молнии.

Олаф взглянул на старика с укором.

– Я, как и любой ребенок севера, знаю эту легенду. Великий Один создал могущественное оружие своему сыну, но при этом уничтожил половину деревень и живущих у подножия горы людей, заставив их бежать в страхе и разделив наш общий остров на пять поменьше…

– И превратив их тем самым в крепость, – закончил за друга Гудред. – Острые скалы, торчащие из воды вокруг островов, это Одд [7], крушащий корабли врага. Четыре острова – это стены крепости, Вальгард, авангард, встречающий врага. И сам Сиградд – Скьелд [8], за которым укроются выжившие для решающей битвы.

– Никогда не думал об этом с такой стороны, – задумчиво произнес Олаф.

– Вот и обдумай это на досуге, была ли это кара Одина или его дар, ну а пока соберись – мы уже почти на месте.

Олаф не заметил, как туман стал редеть и по обе стороны от драккара темной стеной возникли высокие скалы. Эвар дал команду, и северяне втащили весла внутрь корабля. Никто не спешил отдыхать, и мозолистые руки тут же легли на рукояти мечей и древки топоров.

К сожалению, Олаф никогда не встречался с ярлом Тордом, но с ним знаком Гудред, на что и был расчет. По крайней мере, они не будут просто чужаками, приплывшими неизвестно откуда и неизвестно с какой целью. Тем не менее напряжение отражалось на лицах воинов.

Драккар замедлил ход, начал разворот и пошел боком. Неожиданно из тумана появился скалистый берег с деревянным причалом, вдоль которого стояли чужие корабли. Драккар шел медленно, лишь на одном парусе, проплывая мимо смотровых вышек, чтобы стрелки клана Хольми могли рассмотреть гостей. Все воины по команде Олафа встали, показывая себя дозорным. Стрелять по ним из луков не стали и пропустили дальше. Хоть Олаф и не видел ни одного лучника, но предупредительный сигнал рога дал понять, что их заметили.

Так, не спеша, судно подплыло к причалу, на котором уже собрались воины, предусмотрительно разогнав всех рыбаков. Два десятка хорошо вооруженных северян, а за их спинами еще около десятка лучников наготове. Как только драккар причалил к деревянному пирсу, Олаф легко спрыгнул на бревенчатый настил и медленно направился к встречающим. Рядом уже шагал Гудред. Шкуры, укрывающие их плечи, остались на борту, демонстрируя, что оружие находится в ножнах. Не дойдя пары метров, гости остановились. Им навстречу вышел молодой воин, не старше двадцати пяти зим, но уже со шрамом над правым ухом. Черноволосый, с кривым, не раз сломанным носом и щетиной. Он был ростом чуть ниже Олафа, но уже с цепким властным взглядом. Взор молодого вождя на секунду зацепился за красные полосы на щеке встречающего их воина. Он узнал эти знаки, это засохшая кровь, символ берсерков. За спиной воина стояли еще пятеро с такими же отличительными знаками и взглядами, полными то ли ненависти, то ли бешенства.

– Кто вы? – спросил воин. Его голос звучал как команда.

– Я Олаф Вебьерн. Я приплыл говорить с ярлом Тордом Хольми.

– Вебьерн?! – Воин как-то странно произнес название клана, скривившись, будто отпил несвежего эля. – Проклятый клан. Разве еще кто-то остался из медведей?

– Остались. И немало, Хрут, – вступил в разговор Гудред. Хевдинг клана не без удовольствия отметил, как удивился молодой воин. – Я узнал тебя. Последний раз мы встречались, когда ты был совсем мал и еще не получил браслет клана.

Воин присмотрелся к старику. Некоторое время изучал его лицо, пока в глазах не появилось понимание.

– Гудред! – выпалил Хрут. – Ты постарел.

– А ты возмужал.

– Теперь мне понятно, откуда я знаю этот драккар. На нем плавал прославленный Асбьерн.

Последняя фраза наконец смогла хоть немного развеять напряжение, висевшее в воздухе, и воины за спиной Хрута заметно расслабились. Берсерк сделал жест рукой, и стрелки опустили луки, ослабив натяжение тетив, но вот прятать стрелы в колчан никто не спешил.

– Хорошо. Пойдемте за мной, отец уже заждался новостей, кто же эти незваные гости, посетившие нас, – с улыбкой Хрут пропустил гостей вперед.

Воины прошли в Долгий дом клана Хольми, который внешне не отличался от других домов ярлов у северян, но внутри заметно было влияние клана. Черепа диких животных, как и щиты на стенах, были окрашены в цвета клана, а деревянные колонны украшены грубой, но в то же время довольно точной резьбой, изображающей богов и сражающихся воинов. В центре помещения, в котором легко поместились все люди Олафа, горел очаг, дающий тепло и свет. За столами вдоль стен, в полной тишине, сидели хмурые воины Хольми. Еще несколько, видимо охрана, расположились за спиной ярла. Тот, как принято на островах, восседал на небольшом постаменте и, как и сын, был не очень высок, а седина уже до конца покрыла его голову, в том числе и ухоженную бороду. Олаф предположил, что Торд примерно одного возраста с Гудредом, но в отличие от его старого друга ярл засиделся на троне и кроме нескрываемого брюшка, которое мешало до конца завязать тесемки его черной кожаной куртки, имел второй подбородок. Его лицо типичного северянина выражало обманчивое спокойствие и добродушие. Он внимательно рассматривал гостей, и когда его взгляд пал на Гудреда, лицо выразило удивление. Ярл не спешил начинать разговор, давая возможность сыну представить гостей.