Ярослав Морозов - Ларин Петр и волшебное зеркало

Бывший чернокнижник не сдвинулся с места. Он стоял, опираясь обеими руками на свой бесполезный посох. Голова его медленно качнулась из стороны в сторону.

— Нет, — просто ответил он.

— Что значит — нет?! — разъярённо воскликнула Королева. — Как ты разговариваешь?! Как смеешь обращаться ко мне без титула?!

— Вы больше не королева, госпожа, — сказал чернокнижник, — а я — не ваш придворный маг. Наша игра проиграна. Я не могу убить этого человека, потому что позабыл все заклинания…

— Убей его руками! Задуши! Проткни своим посохом, наконец! Плевать я хотела на твою магию, но будь же хоть раз мужчиной!

Бывший придворный маг снова отрицательно качнул головой.

— Нет, госпожа. Я не хочу брать на себя ответственность за смерть этого человека, ибо наказание за это последнее преступление будет воистину страшным. Если хотите, убейте его сами.

— Я?! — возмутилась Королева. — Но я… Я не привыкла… Я не умею!

Кранк пожал плечами.

— Тогда подарите ему жизнь, — предложил он. — Это вам зачтётся.

Королева вдруг бросилась к нему. Пётр думал, что она, как кошка, вопьётся ногтями в лицо волшебника, но Её Величество поступила иначе. Она прижалась к Кассиу-су Кранку, положила ладони ему на плечи и, заглядывая в его скрытое капюшоном лицо, сказала:

— Неужели ты меня больше не любишь, Кассиус? Неужели тебе безразлично, что со мной будет? Сделай это для меня, и я обещаю стать твоей навеки! Мы поженимся и спокойно заживём вдали от этого проклятого места… Разве не об этом ты мечтал целых пятьсот лет? Разве не этому посвятил свою жизнь, не об этом написал свою чудесную поэму? Убей его, Кассиус, и я подарю тебе свою любовь!

Кассиус Кранк задумался. Потом рука его крепче сжала посох, и, отстранив Королеву, чернокнижник шагнул вперёд.

— Я сделаю это, — глухо произнёс он. — Откройте дверь, госпожа.

Королева вынула из-под накидки ридикюль и принялась торопливо рыться в нём, роняя на зеркальный пол гильзы с губной помадой, салфетки и прочие мелочи, которыми, как правило, до отказа набита любая дамская сумочка. Пётр вскочил и что было сил ударил всем телом в стеклянную стену.

Стена даже не вздрогнула.

— Сделай что-нибудь! — отчаянно крикнул Пётр, обращаясь к Свистку. — Они же его убьют!

— Как пить дать, — согласился Свисток. — Что ж, отчаянные ситуации требуют отчаянных мер… Отойди подальше и ляг на пол. Уши заткни! — крикнул он и свистнул.

Пётр едва не оглох, несмотря на плотно прижатые к ушам ладони. Это был ужасный Таранный Свист, которым Свисток никогда прежде не пользовался. Толстая стеклянная стена разлетелась на миллион кусков, мелкие осколки градом посыпались на плечи и голову Петра. По всему подземелью со звоном и грохотом бились зеркала. Пётр услышал, как ужасно закричала Королева, открыл глаза и увидел, что стеклянной стены больше нет, а сломанная Таранным Свистом дверь железной клетки висит на одной петле. На глазах у Петра она качнулась и с лязгом рухнула на пол, едва не придавив Кассиуса Кранка.

В то же мгновение прутья клетки вспыхнули мрачным красным светом. Свет стремительно разгорелся, сделался нестерпимо ярким, и вдруг клетка с ужасным грохотом разлетелась на куски. Толстые стальные цепи упали на пол; человек, распятый на них, исчез без следа.

Из-под капюшона, скрывавшего лицо Королевы, раздался дикий вопль ярости и разочарования.

— Ушёл! — кричала она. — Ускользнул! Проклятье!

— Да, — сказал Кассиус Кранк, медленно наклонился и положил на пол посох. — Ушёл в один из неисчислимых миров-отражений. Но откуда этот ужасный звук?

— Разве это ужасный звук? — хвастливо выкрикнул Свисток. — Если хочешь, борода, я покажу тебе, что такое по-настоящему ужасный звук! Не хочешь ли отведать Мёртвого Свиста, жалкий фокусник?!

Чернокнижник и Королева отпрянули. Пётр зажмурился, когда луч фонарика ударил ему в глаза.

— Это он! — в ужасе взвизгнула Королева. — Всё пропало, бежим!

— Ага, попались! — ужасным голосом закричал Свисток. — Ату их!

Фонарь погас. В наступившей темноте на миг сверкнул серебристый свет и что-то с негромким стуком упало на пол.

Пётр засветил огонёк-обманку и, хрустя осколками стекла, подошёл к тому месту, где минуту назад стояли Королева и чернокнижник. Оба бесследно исчезли, оставив после себя лишь посох с резной фигуркой крылатого демона да серебристую дамскую сумочку. Сумочка была приоткрыта, и Пётр увидел выскользнувшее из неё зеркальце в оправе из дешёвой ярко-розовой пластмассы. Это было зеркало Входа; зеркало Выхода лежало чуть поодаль, на том самом месте, где только что стояла Королева. Оно было оправлено в золото, но Пётр бросил в его сторону лишь мимолётный взгляд, целиком сосредоточившись на сумочке.

— Ну что, пошли отсюда? — деловито спросил Свисток.

Пётр не ответил. Наклонившись, он поднял сумочку с пола и заглянул вовнутрь.

— Зачем она тебе? — удивился Свисток. — Хочешь что-нибудь свистнуть, маленький воришка?

— Нет, — сказал Пётр и аккуратно защёлкнул замок сумочки. — Просто эта сумка мне знакома. Кажется, я знаю, чья она.

Петра выпустили из изолятора сразу после завтрака.

Он вернулся в школу в седьмом часу утра. Окно изолятора было распахнуто настежь, и Большой Ключ всё так же стоял в углу. За окном уже рассвело. Пётр слышал тарахтение грузовика, подвозившего на школьную кухню продукты, шаги и голоса преподавателей в коридоре второго этажа. Возвращать Ключ на место было уже поздно, да и особенного смысла Пётр в этом не видел. Здесь, в школе, прошла всего одна ночь, тогда как странствия Петра по Островам длились добрых полтора месяца. Он похудел, загорел и окреп, его лицо обветрилось, а волосы отросли и выгорели на солнце. К тому же па нём всё ещё оставалась грязная и рваная шёлковая рубашка, некогда принадлежавшая младшему сыну правителя Тубанги, а также штаны и сапоги из белой акульей кожи — тоже потрёпанные, затёртые, уже не белые, а скорее бледносерые. Принимая всё это во внимание, ему вряд ли стоило пытаться сделать вид, будто он провёл минувшую ночь в постели или за чтением Дисциплинарного Уложения. Поэтому он просто притворил дверь, закрыл окно на задвижку и, не раздеваясь, прилёг на кровать. Сон к нему не шёл, и Пётр даже обрадовался, когда вместе с завтраком на столе сама собой появилась записка, отпечатанная на хорошо знакомой ему машинке. В записке ему предлагалось явиться в кабинет директора, прихватив с собой Большой Ключ и беглый Волшебный Свисток.