Дмитрий Павлов - Потеха колдунов: Пробуждение

– Я спасала людей…

– Да кого ты спасла? – заорал купец, махнув рукой от возмущения, на лбу у него явственно вздулись вены. – Ты дала им ложного кумира, привлекла к себе ненужное внимание. И что ты будешь делать, когда демиурги придут по твою душу? Когда Оно явится? Не спасут тебя, всех нас не спасут твои фокусы, даже вместе с волшбой кудесника. Не спа-сут! Пойми же… наша ниша здесь, а ты слишком далеко высунула свою худенькую шейку. Кинула фишки, да не на свое поле.

Мужчина замолчал, и пастух ощутил, как навалилась тишина, укутала тяжелым пледом, потянулась шелковой нитью к горлу. Эвон как повернулось! Оно – это про Лихо из Зачарованного леса? С ним у купца отдельные счеты. Однако что получается: с одной стороны хмырь, с другой – это Лихо, а между ними людишки…

Любава развязала завязки накидки, сняла капор и кинула его на лавки. Если Семушка, Влад, да и сам пастух раскраснелись, девушка бледнела с каждым словом отца.

– Людей взбаламутила, попробуй-ка прекрати теперь ненужные толки. Языки-то у всех длинные! Хорошо, что завтра уезжаем, – между тем сбавил обороты хозяин дома.

– Что?

– Да то. Вече в Дятловой крепи поход постановило. Собирают всех данников, идем в верхние земли, пора Княжий град обратно забирать. Так что ждет нас Святополк, и мы его не подведем. Влад уже объявил сбор, догонит с воинами в пути. И в такое время ты меня подводишь...

Косма прошелся, зачем-то передвинул нетронутые тарелки на столе и наконец сказал:

– Василько, проводи свою подружку в ее терем и проследи, чтобы она оттуда носа не показывала!

– Но тятя… – воскликнула Любава.

– Василько, ты слышал приказ, – твердо повторил купец. И никто больше не осмелился перечить.

Девушка схватила капор, помяла его в руках и снова швырнула. Затем вышла, а за ней проследовали один из витязей и, немного помедлив, Варена, которая так и не проронила ни одного слова.

Пока остальные отвлеклись, другой витязь нагнулся, поднял и украдкой спрятал брошенный капор под плащом. Его товарищ понимающе кивнул головой.

Когда дверь в зал закрылась, Косма выдохнул и сказал:

– А теперь разберемся с рядовичами. Присаживайтесь.

Митяй смотрел на дверь, за которой скрылась дочь купца. Его душа рвалась вслед за ней – утешить, успокоить. Но вместо этого он помог Дементию усесться на табурет и сам присел рядом. Слева от них расположился Велемудр, справа – Семушка, напротив центральное место заняли хозяин с Владом. Витязи остались стоять там, где стояли.

– Ну, за приезд, – дал отмашку Косма и показал пример, заглотив большую чашу с медовухой. – Теперь вас и щами побаловать можно. Приступайте.

Впрочем, насладиться едой не получилось. Горшок с ароматным варевом так и остался нетронутым. Ложки были подняты и тут же отложены в сторону.

– Значит, обозы доставлены, дочь возвращена, еще и Тугарин отогнан, – медленно перечислил купец, теребя бороду и пристально глядя на Дементия.

Рыцарь попытался что-то ответить, но вышло неразборчивое мычание. Рука воина совершила замысловатое движение и бессильно упала на стол.

– Так и есть, уважаемый Косма, – пришлось вмешаться пареньку, – так и есть. Прошу подтвердить, что ряд мы выполнили и больше тебе и твоему брату ничем не обязаны.

– Твоя правда, Митяй, – хозяин дома перевел на него взгляд, тяжелый, внимательный, таким взглядом болты можно вкручивать. – Ряд вы выполнили. И вроде бы ничего мне не должны. Но… Видишь ли, одним своим поступком ты, именно ты, поставил меня в неловкую ситуацию .

Надо сказать, от этих слов юноша оробел. Сидя за столом, за рыцаря не спрячешься, да и рыцарь был, мягко говоря, сейчас не тем, за кем следовало прятаться. Более того, пастух чувствовал, как многочисленные обереги оплетают Косму Селикатовича двойной, тройной защитой, словно тому предстояла не просто битва, но кровавая сеча. А когда еще и волхв активизировал руны, ему совсем схудилось. Они что – убивать их собрались? Кушать расхотелось окончательно. Чур оскалил морду вепря.

– В неловкую ситуацию… – непонимающе повторил отрок.

– В чем неловкость, ты хотел спросить? – Отец Любавы выставил перед собой два здоровых кулака. – Велемудр, смотрю, не объяснил. Прошу, старче, исправь упущение.

– Кхе, кхе… – прокашлялся волхв. Руны затухли, он даже немного обмяк, затем недовольно проговорил: – Видишь ли, Митяй, в нижних землях есть древний обычай. Если незамужнюю от верной смерти или неволи спасает неженатый, то родители девушки обязаны предложить ему взять ее замуж. Обычай старый, применяется редко, но…

– Но обычай, – за него емко закончил Косма. – А ты спас мою Любаву от Тугарина, если никто ничего не попутал…

Вот это гром среди ясного неба! Пастух чуть не упал с табурета, теперь его уже рыцарь хоть слабой рукой, но удержал. Любаву? За него? Замуж?! Ничего себе поворотик!

Нет, конечно, красавица ему нравилась. Очень. Ее поцелуй до сих пор жёг губы. Такой страстный, неожиданный и резко прерванный. Ее тело безудержно манило. Не так, как когда-то тело Марфы, – от вдовы у него просто сносило голову, – но достаточно, чтобы ночью просыпаться в поту. Однако чтобы представить себя ее мужем, до такого его воображение не доходило!

– Только не могу я за тебя дочку выдать, – во взгляде купца сверкнул опасный огонек. – Родина не простит. Друзья не поймут. Потомки проклянут. Война на пороге. И как никогда нужен крепкий союз, вокруг которого сплотятся и владетели, и купцы, и прочая чадь. А основа союза – брак, брак моей наследницы с самым грозным воителем любичей.

– Со Святополком, – прошептал юноша.

– Да, с ним. Как видишь, я с тобой откровенен. – Косма осушил еще одну чашу с медовухой. – И теперь самое главное. У тебя будет выбор: либо сам прилюдно освободишь меня от обязательства, либо...

Митяй сглотнул, потер лицо, помолился всем предкам. Да как же так можно на повороте ссаживать?! Он до разговора и не думал претендовать на Любаву, а как подумал, ему такое в лицо!

– И правда, знатный выбор, – произнес глухим голосом Дементий.

Все посмотрели теперь уже на воина. Видок у того был не очень. Посерел, круги под глазами, выпирающие скулы, заострившийся нос, даже пальцы и те подрагивали. Но смотрел по-рыцарски: смело, не отводя глаз. Паренек почувствовал благодарность: не бросает, вмешивается.

– Какой ни есть, а все же выбор, – подтвердил Косма Селикатович. – А вот с тобой и такого нету. Мне сообщили, что ты соглядатай Изверга Пустошей, кашакского Кагана, ну и, как без этого, короля Буслава. Обвинения дикие, но идут от уважаемых людей. Нам ли спорить, нам ли сомневаться… Так что… в кандалы ублюдка.

Митяй не успел опомниться, как витязи кинулись к Дементию, по пути опрокинув отрока на пол. В горницу ворвалось еще несколько вооруженных мужей. Пастух смог только разглядеть их большущие сапоги со стальными носками. Воины накинули на голову рыцаря мешок и в краткий миг, словно куль капусты, выволокли наружу.