Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян [litres]

Рассвет только грозился осветлить небо, но на самой дороге было еще темно. И вести в темноте такую прицельную стрельбу было сложно. Поэтому били наугад, и по шуму и стонам понимали, что ломали строй данов. Однако, на место убитого тут же вставал кто-то из задних рядов, Задние ряды при этом прикрывали поднятыми щитами головы и плечи, и даны неуклонно приближались. Видимо, обыкновенной сечи избежать не удалось бы ни при каких обстоятельствах. Колонна данов была слишком длинной. Стрельцы со скал тоже стреляли не переставая, но и они не могли остановить эту черную реку. Реку остановить может только встречная скала. И князь-воевода Дражко такую скалу готов был выставить поперек дороги. Скала эта называлась вои-руяне…

Когда приближающуюся колонну свеев стало видно, Дражко перевесил меч за плечо, сам забрался на каменную баррикаду, и кивнул сотнику Осколу:

– Давай сюда первую сотню…

Передвижение колонны данов замедлилось. Они вышли на участок дороги, усеянный трупами людей и лошадей. И спотыкались в темноте. Стрельцы продолжали посылать стрелы в эту темную массу, но поток не становился менее мощным. Наверное, будь над дорогой больше света, даны ужаснулись бы своим потерям. И от этого могли бы отступить. Но пока они ничего не видели, перешагивали через трупы, наступали на них, и шли дальше. А скоро и побежали, продолжая спотыкаться, а иногда и падать, разрушая свой плотный строй, и открывая проломы, в которые тут же влетали стрелы.

– Стрельцы! Отступили! – спокойно и громко крикнул Дражко.

Его слова тут же повторил на своем языке березовый рожок, и только после этого стрельцы стремительно сдвинулись назад, уступая место на камнях уже готовым к схватке арконским викингам, большинство из которых, презрев щиты, пользовалось двуручными топорами – бродаксами, хотя встречались вои и с мечами, и с пиками, и с боевыми молотами-кистенями. Позицию викинги заняли на самом гребне. Даны подошли вплотную, и, поднимая щиты, полезли, спотыкаясь, на камни. Первый удар провели одновременно, по команду. Викинги с Руяна обрушили свое оружие на противника, сразу свалив весь первый ряд. Пока вперед выдвигался ряд второй, защитники баррикады успели снова поднять оружие. И так, удар следовал за ударом, а под каменной баррикадой с внешней ее стороны уже скопилась куча тел убитых и раненых данов. Идти по телам было мягче и легче, чем по камням, беда была только в том, что при ударе по щиту тем же самым бродаксом наступающий дан лишался и щита, и руки, которая оказывалась, в лучшем случае, разрубленной. Раненый падал. На него пытались наступить, он начинал шевелиться, и ронял своих товарищей. Товарищи падали на него, и образовывалась многоэтажная куча тел, которая самим данам сильно мешала. А тут еще стрельцы с верхних скал сообразили, что березовый рожок отозвал только нижних стрельцов, и начали осыпать наступающих стрелами. Таким образом, каменная баррикада за счет человеческих тел расширилась втрое. Но стала иметь более пологий спуск. С одной стороны, стрельцы сверху здорово помогали защитникам, с другой стороны, стрелы сразу убивали, тогда как рукопашное оружие оставляло больше раненых, которые мешали своим же прорвать оборону баррикады. А по убитым даны смело шли вперед, ничуть не стесняясь того, что ступают по телам своих товарищей. А сзади передовых подпирали новые и новые ряды. После нескольких идущих волнами атак викинги сменились следующим рядом. Просто отошли на отдых. Узость дороги позволяла производить смены часто, и отбиваться успешно даже теми малыми силами, что были в наличии у Дражко. Тем не менее, после рукопашного боя первая смена защитников потеряла одного убитым, и троих ранеными. Во второй смене уже было трое убитых, и один раненый. Вместе с третьей сменой на камни забрался и сам князь-воевода. Он имел настолько быстрые руки, что ни один дан не успевал закрыться щитом, если Дражко наносил удар не по нему, а, например, по шлему. При этом князь-воевода пользовался тем, что у него были очень сильные кисти рук. Это позволяло показывать сначала одно направление удара, а потом, без остановки, менять направление движения лезвия длинного меча, и наносить удар в незащищенное место. При этом князь-воевода удачно орудовал и щитом, не только отбивая чужие удары, но и нанося свои удары средством защиты. Он легко убирал своим щитом щит противника, просто надавив на него, и бил мечом. У Дражко не было такого же меча, как у князя Годослава, заказавшего себе настоящий клинок из харлужной [100] Харлужная сталь – попросту – харлуг, славянский аналог булатной стали, только, в отличие от стали дамасскского или хоросанского производства, славянский булат не отливался в болванку, которую потом расковывали на клинки. Славянские кузнецы чередовали заготовки из простой и углеродистой стали, разогревали их, перекручивали в разогретом виде, и так расковывали. Харлужные мечи ничем не уступали настоящим булатным. Цена харлужного меча равнялась его весу в золотом эквиваленте. стали, и он пользовался обыкновенным, хотя и очень длинным мечом каролингского типа, правда, сделанным в знаменитой германской мастерской кузнеца Ульфберта [101] Мечи Ульфберта – знаменитое оружие, произведенное в Германии в сети мастерских кузнеца Ульфберта. Специалисты предполагают, что центр производства этих мечей находился где-то на среднем Рейне между Майнцем и Бонном. Мастерские, производившие знаменитые мечи, принадлежали, видимо, целому семейству, о чем говорит тот факт, что выпускались они на протяжении нескольких сот лет. В клинках этой фирмы содержалось углерода на четверть больше, чем в обычных клинках, что придавало им особые свойства. Популярность этих мечей была такова, что король франков Карл Каролинг и его потомки пять раз выпускали указы с запретом вывозить за пределы королевства мечи и кольчуги, изготовленные в кузнецах Ульфберта. Тем не менее, эти указы не действовали, а контрабанда оружием процветала. Эти мечи пользовались популярностью даже на Руси. Так, мечи Ульфберта были найдены при раскопках Старой Ладоги. . Но этот меч, в отличии от меча князя Годослава, не позволял наносить колющие удары. Впрочем, князь-воевода и не был обучен такие удары наносить. Но его быстрые, не знающие усталости руки, наносили такое количество ударов рубящих, что перед ним быстро образовалось пустое пространство. К тому же даны, возможно, узнали князя-воеводу по знаменитым усам, и не находилось желающих помериться силами со знаменитым славянским воем и полководцем. А если и находился такой смельчак, то быстро падал. В итоге Дражко даже перелез за верхнюю кромку каменной баррикады, чтобы продолжить бой перед ней. Викинги не оставили своего предводителя, и даны начали отступать. Но сзади их подпирали, подталкивали, а на такой неустойчивой поверхности, как человеческие тела, залитые кровью, трудно бывает удержаться на ногах, в результате чего в данской колонне образовалась свалка, а свалка всегда бывает первопричиной паники. И паника на колонну напала. Колонна побежала. И тут же сотник Оскол, занявший место наблюдателя на гребне баррикады, дал команду стрельцам. Стрельцы вернулись, и принялись посылать стрелы над головами князя-воеводы и других викингов, прогоняющих данскую колонну. Однако тут что-то произошло вверху, там, откуда река данов вытекала. Там послышались крики, колонна встала, и опять сдвинулась в сторону баррикады, но на незначительное расстояние. Князь-воевода остановился, и прислушался. И сквозь крики и вопли отчетливо разобрал звук боевого рыцарского рога, который многажды слышал в то время, когда по приказанию князя Годослава участвовал со своим полком в войне против баварского герцога Тассилона и поддерживающих его аваров. А это значило, что данская колонна наверху атакована подоспевшим князем Годославом и графом Оливье.