Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян [litres]

Даны отступили. Причем, отступили достаточно далеко, чуть ли не до срединной крепости. Был ли среди этого войска сам король Готфрид, сказать трудно. Готфрид вполне мог направить на уничтожение дружины Дражко кого-то из своих военачальников, которых поголовно сделал герцогами и графами. А сам мог остаться на месте, чтобы держать оборону против Годослава и графа Оливье. Скорее всего, подумал князь-воевода Дражко, дело обстояло именно так, потому что в присутствии своего сурового и даже жестокого короля войско не посмело бы так позорно отступить. Впрочем, когда человек хочет жить, он не смотрит, присутствует рядом король или кто-то другой. Он просто убегает, спасаясь, как лошадь, повинуясь только собственному инстинкту самосохранения. Однако, этот инстинкт, бывает, спасает целые армии.

Даны долго не показывались на дороге. Это беспокоило Дражко, и он послал сотника Оскола разыскать проводников, которых князь-воевода уже опрашивал. Оскол поторопился, и нашел проводников почти сразу. Привел их к Дражко. Главный вопрос, который князя-воеводу интересовал – можно ли эту часть дороги обойти стороной, и выйти на скалы сбоку.

– Можно, – прямо сказал младший из проводников, тогда как два старших отрицательно замотали головами. – Мы в детстве здесь ходили. Только для такого обхода трое суток требуется. Придется со скалы на скалу перебираться. В темноте это вообще невозможно…

– А просто скалы обойти, чтобы в Обенро без дороги попасть?

– Только по берегу. А отсюда до берега полтора дня пути. Да и к берегу нужно сворачивать от последней крепости. А потом еще день до Обенро добираться.

– Нас, то есть, они обойти не смогут, и во фланг не ударят…

– Если только трое суток не пожалеют для этого.

– Но улизнуть от нас, когда в спину им ударят князь Годослав с графом Оливье, могут…

– Если только у последней крепости свернут. От первой с той стороны…

– А мы перекрыть им дорогу никакой возможности не имеем…

– Не имеем, княже… Нам тоже следует до последней крепости добираться, а там сворачивать. А как сейчас туда добраться? Все ноги переломаем… – проводник кивнул на дорогу по ту сторону каменного завала. – Да и дорога дальше скалами не так защищена…

Если не переломать ноги на камнях, то на телах убитых и раненых людей и лошадей без ног точно можно остаться. Выход был один – только ждать, и полагаться на уязвленную гордость короля Готфрида. Готфрид, наверняка, в ярости от того, что его войско не смогло пройти выставленную Дражко засаду. В ярости, если он сам присутствует в войске. Или будет в ярости, когда ему доложат об этом, то есть, если он остался против позиций бодричей и франков с остатками своей армии. Когда Готфрид бывает в ярости, его боятся больше, чем смерти. А ярость в такой ситуации – обязательное чувство. Это же унижение королевского достоинства, имея две с небольшим тысячи в своем распоряжении, князь-воевода удержал на дороге силы, превосходящие его не менее, чем втрое. Впрочем, подсчитать действительные силы данов мешала темнота. Но колонна, идущая по дороге, казалась бесконечной. Тем не менее, и бесконечная колонна сумела развернуться, и ускоренным маршем двинуться в обратный путь. Вернее, ее развернули стрелы руян. Стрелы противника, и собственные кони.

Теперь оставалось только ждать…

Выдвигаться вперед, теряя удобную позицию, Дражко даже не думал. Это было бы сродни самоубийству. Отходить со всеми своими силами в сторону Обенро, чтобы там попытаться запереть Готфрида – другой путь к самоубийству, поскольку берег более-менее широк, отлог и пустынен, и там нет возможности сделать каменный барьер, как на этой дороге. Высылать вперед разведку тоже смысла не имело. Даны отошли недалеко. И, если они ринутся в новую атаку, разведка может застрять на том самом пространстве дороги, что завалено телами. Это и стрельцам помешает стрелять по приближающимся данам, и данам даст возможность подойти близко, прикрываясь отрядом разведки руян.

Но ждать пришлось не долго. Металлический звук снова пришел с дороги. И князь-воевода сделал вывод, что король Готфрид присутствует в отряде. По крайней мере, если не лично, то в виде страха, который он внушает даже своим бесстрашным военачальникам.

Даны двинулись в атаку, прикрывшись, видимо, сомкнутыми щитами…

Темнело стремительно. И в темноте, когда князь Войномир рассчитывал увидеть впереди на фоне неба высокие стены Кореницы, в темноте около самого подъема к привратному барбикану, неожиданно для себя увидел задние ряды достаточно большой рати. Что-то в городе было не в порядке. Возможно, какой-то новый враг подступил к столице острова. В принципе, сделать это было не слишком сложно. Следовало только высадиться на берег не в людных местах, а там, где это было бы незаметно, и быстрым маршем добраться до города. Тогда на острове не успеют поднять тревогу, и собрать силы самозащиты. Но для такого смелого действия требовалось знать, что князь с войсками город покинул. Это тоже возможно, благодаря предательству бояр.

Первой мыслью Войномира была естественная – даны грозили нашествием, и это нашествие состоялось. И войска свои они сконцентрировали только около ворот, поскольку штурмовать крутые стены холма, а потом еще и высокие городские стены было бесполезным занятием. Но в город противник не вошел. Иначе город сейчас горел бы. Значит, стража бдит внимательно. Хотя войска в городе не много.

Князь уже думал объявить тревогу, и послать свои полки в атаку, но его смутили некоторые обстоятельства. Он не видел лагеря этого войска. Если город не горит, значит, взять его «извозом» не смогли. Тогда чужая рать должна была бы лагерь устроить в поле у дороги. Может быть, рать только-только подошла? И вообще, противник ли это? Перед атакой следовало бы разобраться, чтобы не перебить своих. Те же мысли, видимо, посетили и воеводу Славера.

– Надо разведку послать… – решил воевода.

– Распорядись…

Оказалось, Славер, хорошо знающий свое дело, пока Войномир раздумывал и соображал, уже распорядился. Разведчики выехали четырьмя маленькими группами, чтобы с разных сторон рассмотреть непонятное войско. Войномир жестом показал своему передовому отряду, чтобы тот отошел назад, пока его не заметили.

Но ждать пришлось не долго. Одна из групп вскоре примчалась вскачь, причем, вместе с разведчиками скакало несколько незнакомых воев. Один из них, внешне очень большой и молодой, на несколько лет моложе самого князя Войномира, о чем говорила только-только пробивающаяся борода, спешился, подошел к князю, которого сразу выделил по багряному плащу, приложил руку к медвежьей шкуре, покрывающей его доспехи, и представился сильным и весомым, хотя и ломким баском: