Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

Народ молчал не от того, что был против, а оттого, что новости были слишком велики и даже непривычны ему. Но на вопрос князя следовало отвечать. Сначала один высокий голос из глубины моста закричал:

– Князю Бравлину – многие лета! Посаднику Гостомыслу – многие лета!

И уже через мгновение весь народ кричал это же. Если кто-то и был против, то не желал упасть с моста, как боярин Самоха – лед под мостом слабый, да и высоковато, и тоже кричал, хотя совсем не радостно, но то же самое…

– Я, честно говоря, ждал, что все будет гораздо сложнее, – признался князь Бравлин, сидя за столом в отведенной ему горнице. Через пару дней, необходимых на подготовку, князь Бравлин должен был, по совету князя-посадника Гостомысла, переселиться в городской дом, ранее принадлежавший боярину Самохе. Семье погибшего боярина князь-посадник разрешил выбрать себе по своему усмотрению любое из загородных поместий боярина, и переселиться туда, желательно, вне земель словен. Остальные загородные поместья Гостомысл приказал описать, и выставить на городские торги, чтобы пополнить посадскую казну. Среди не пострадавших жителей Людиного конца оставались люди зажиточные, которые могли бы позволить себе такую покупку. Та же судьба впоследствии должна была постигнуть и городской дом Самохи, но только после того, как Бравлин построит себе Кременец или Кром, как чаще говорили в народе. Не только себе, но и всем последующим князьям Новгорода.

– Ты мне хотел, княже, высказать новые мысли о строительстве города, – напомнил Гостомысл. – Это твои мысли или мысли твоих инженеров?

– Это мои мысли. С инженерами я уже советовался, они меня поддержали, и готовы переработать свой первоначальный план.

– Я слушаю, княже…

– В принципе, изменения я предлагаю такие. Здесь кругом местность холмистая [73] В Скандинавских странах Великий Новгород так и звали – Хольмгард, и считали этот город столицей Гардарики (Страны городов). Но существует и другая версия, согласно которой Хольмгардом звали целую цепочку поселений у истоков Волхова – Перынь, Рюриково городище, Холопий городок и прочие. Согласно этой версии, сам Новгород возник позже, а существование Славена вообще относится к летописным легендам. Однако у арабских авторов Истахри и ибн-Хаукаля (ибн-Хаукалема), чьи рукописи опираются на утраченную во времени рукопись более раннего автора ал-Балхи, многократно упоминается ас-Славийа, в другом прочтении транскрипции – Слава, Садау, как один из трех городских центров восточных славян наряду с Куйабой (Киевом) и Артанией (ни с каким городом пока не идентифицирована). Указанное арабскими хронистами месторасположение у истока большой реки, вытекающей из большого озера, дает право определить место ас-Славийа там, где раполагается нынешний Великий Новгород. А созвучие названий с рукописным упоминанием Славена подтверждает существование последнего. Более того, в описании ибн-Хаукаля в его знаменитом труде «Кетаб ал-масалик ва-л-мамалик» («Книга путей и стран») ас-Славийа называется главным среди трех славянских городов. . Я предлагаю строить городские концы на холмах, а потом все это обнести крепким укрепленным единым валом, и, в дальнейшем, стенами. Не секрет, что каждый холм уже сам по себе является природным укреплением. Центр города должен быть на самом высоком холме, или же иметь самые высокие башни, чтобы видеть все вокруг. И вообще очертания города должны быть максимально приближены к кругу. Это даст возможность в случае нападения контролировать все стороны одновременно, и искать у противника наиболее уязвимые места, чтобы перебрасывать туда часть войска, стрельцов или конницу, в зависимости от обстоятельств.

– Княже, не имея твоих знаний и опыта, я не могу высказать ничего, тем более, не могу ничего сказать против, – Гостомысл демонстративно показывал свое смирение перед волей нового князя. – По этому поводу тебе лучше беседовать со своими инженерами. Мои же новые обязанности требуют знания торговых и хозяйственных дел. Здесь я тоже не силен в знаниях. И потому всегда буду обращаться к тебе за советом.

– Да, вдвоем нам легче будет решить многие вопросы, – согласился Бравлин. – Но я обращаюсь к тебе по вопросам строительства по другой причине. Чтобы все это построить так, как я задумал, требуются значительные финансовые средства. Моих средств просто не хватит. Вводить какие-то новые налоги на обнищавший народ-погорелец неразумно. Людям нечем будет платить. А налоги хорошо собираются только тогда, когда люди живут в достатке. Это мне еще мой отец когда-то объяснял. И потому заботиться о благе своего народа – это первая задача правителя. Это забота и о княжестве тоже. Правитель должен это делать даже в ущерб всем другим важным вопросам. И я в затруднении.

Князь-посадник Гостомысл решился. Посадская казна пока была тоже почти пуста, как доложил новому посаднику посадский советник боярин Пустило, отвечающий как раз за эту казну. Но со дня на день должен был вернуться с полком Гостомысла воевода Военег, и доставить княжескую казну Буривоя.

– Я не могу утвердить ни тот, ни другой план города, – продолжая, пожаловался Бравлин. – Первый план меня уже не устраивает. А второй не обеспечен финансами. Мы можем начать строить то, что лучше, но потом придется остановиться, потому что строить будет не на что.

– Начинай строительство, княже, – твердо сказал князь-посадник. – Вот-вот воевода Военег вернется из Карелы, и привезет казну князя Буривоя. Это не личная казна моего батюшки. Это княжеская казна. И пойти она должна полностью на нужды княжества.

– Ты так решил? – спросил Бравлин. – Не передумаешь?

– Я хозяин своему слову, княже. Можешь утверждать план, и начинать строительство. С чего ты думаешь начинать?

– С кругового вала. Наши горожане заняты на сооружении землянок. Им нужно для себя жилье строить. Потому придется нанимать людей со стороны. Как ты смотришь на то, чтобы нанять на земляные работы русов?

– И русов, и псковитян можно позвать. Да и в Ладоге народ найдется. Заплатить им будет чем. Я не знаю запасов батюшки, но он никогда не был транжиром, хотя и особой жадностью не славился. Платил тем, кому, как считал, стоило платить, и столько, сколько заработали. Я думаю, в княжеской казне должны быть хорошие средства…

И, едва Гостомысл успел договорить, как в дверь постучали. С докладом пришел сотник Русалко, которого князь-посадник уже прочно держал при себе.

– Прибыл полк из Карелы. Воевода Военег едет к тебе домой, княже.

– Поезжай ему навстречу, прикажи сюда ехать, и казну доставить сюда же. Это княжеская казна Новгорода, и распоряжаться ею должен новый князь новгородцев. На эти средства будет строиться город.