Томас Баррон - Потерянные годы

Я сосредоточил «взгляд» на одном из нижних окон, где, как мне показалось, не было солдат. Затем направил Несчастье вниз. Мы летели прямо в окно. Зубчатые стены, башни, арки приближались. Внезапно я сообразил, что мы летим слишком низко и под слишком большим углом. Мы врежемся в стену! В мозгу промелькнуло воспоминание о кошмаре, приснившемся мне во время плавания.

Я изо всех сил потянул на перья, заставив сокола резко набрать высоту. Шим, зажатый в когтях, взвизгнул. Мы со свистом пронеслись мимо стены, едва не задев каменный парапет. Еще секунда — и мы разбились бы.

Я несколько успокоился и снова велел Несчастью облететь замок. На этот раз я постарался точнее определить скорость вращения здания. И все же я колебался. Я ничего не видел, я был слеп. Я не осмеливался предпринять новую попытку, полагаясь только на мысленное зрение.

Я резко втянул в себя воздух, затем снова направил сокола вниз. Мы опять устремились к тому же окну. Порыв ветра, ударивший мне в лицо, оглушил меня.

Окно приближалось, и я похолодел. Если птица ошибется хоть самую малость, мы разобьемся, думал я. Мы набирали скорость. Возврата не было.

И вот мы влетели в окно. В то же мгновение я заметил впереди каменную колонну. Я быстро дернул за перья и заставил птицу свернуть влево. Мы слегка задели столб, скользнули по полу и врезались в каменную стену где-то в недрах Черного замка.

Первым, что я заметил, когда пришел в сознание, было то, что Несчастье стал очень маленьким. Отважная птица сидела у меня на груди; она хлопнула меня сначала сгибом одного крыла, затем другого. И тут я сообразил, в чем дело: изменилась не птица, а я сам. Я снова стал таким, как обычно.

Заметив, что я очнулся, сокол спрыгнул на каменный пол и испустил негромкий, низкий свист, очень похожий на вздох облегчения.

Такой же вздох донесся из дальнего угла пустой полутемной комнаты, где на вделанном в стену железном кольце был укреплен угасавший факел. Шим сел, взглянул на Несчастье, ощупал себя от волосатой макушки до волосатых ног, моргнул, затем ощупал снова.

Маленький великан повернулся ко мне, и рот его растянулся в широкой улыбке.

— Как я рады снова быть большой и высокий.

Я приподнял бровь, но удержался от улыбки.

— Да, мы оба снова стали большими. Должно быть, Домну заколдовала нас так, чтобы мы вернулись к своим размерам только в замке.

Шим состроил гримасу.

— Какие она добрые.

— Я и за это ей благодарен. — Я погладил полосатые крылья птицы. — И за это тоже.

Несчастье решительно чирикнул что-то. Желтые ободки, окружавшие его глаза, казалось, стали ярче в свете факела. Он царапнул когтями по каменному полу, словно давая мне понять, что снова готов двигаться вперед.

Однако воинственный вид сокола ненадолго поднял мой боевой дух. Я оглядел стены, сложенные из огромных, кое-как обработанных камней. Стены, потолок и пол помещения не были ничем украшены, оно совсем не походило на жилую комнату. Черный замок был построен не с любовью, а из страха. Если те, кто его строил, и чувствовали какую-то любовь, то это была любовь к холодным камням и грозным укреплениям. В результате, если только эта комната не являлась исключением, замок был похож на мрачную темницу. Однако он, скорее всего, должен был пережить сами Темные холмы. И я начинал думать, что меня он тоже переживет.

Вдруг я обратил внимание на несмолкающий грохот, стоявший в крепости. Грохот усиливался, стихал, снова усиливался, подобно шуму океанского прилива. Это замок вращался на своем основании! С трудом поднявшись на ноги, я почувствовал, что теряю равновесие — оттого, что пол все время дрожал, и оттого, что меня отбрасывало к внешней стене. Я наклонился за посохом, но даже с его помощью не сразу смог твердо стать на ноги.

Я повернулся к Шиму.

— Я чувствовал бы себя намного лучше, будь у меня сейчас Галатор.

— Смотри-ка, — ответил тот, поднявшись на цыпочки и выглядывая из открытого окна. — Там все такое темное-претемное! И пол все время трясутся и ходуном ходят. Мне это место не нравилось.

— Мне оно тоже не нравится.

— Я боимся. Очень, очень, очень боимся.

— Я тоже. — Я кивнул маленькому великану. — Но со мной друзья, и это придает мне храбрости.

Крошечные глазки Шима заблестели.

— Храбрость, — негромко произнес он, обращаясь к самому себе. — Я даем ему храбрость.

— Идем. — Я осторожно подобрался к двери. За дверью виднелся темный коридор, освещенный лишь шипевшим факелом, висевшим на дальней стене. — Мы должны искать Рию! Если она жива, то скорее всего, сидит где-то внизу, в подземелье.

Шим выпятил маленькую грудь.

— Какой ужасные место! Я буду деремся со всеми, кто пальцем ее тронут.

— Нет, не будешь, — возразил я. — Замок охраняют боевые гоблины и вурдалаки.

— О-о, — плечи его тут же поникли. — Нельзя с ними драться.

— Верно. Мы должны перехитрить их, если получится. В драку лезть не будем.

Несчастье взлетел мне на плечо, и мы тронулись в путь. Мы прокрались по тускло освещенному коридору, стараясь производить как можно меньше шума. К счастью, шаги наши заглушал постоянный грохот замка, слышен был лишь стук моего посоха по камням. Я решил, что, поскольку нас до сих пор не обнаружили, охрана не слишком ревностно относится к своим обязанностям. Но тут же живо вспомнил, как ожидал того же от гоблинов, стерегущих ущелье у болота Призраков, и что из этого вышло.

Когда мы добрались до шипевшего факела, небрежно засунутого в щель между камнями, коридор резко свернул вправо. По обеим сторонам нового коридора виднелись двери, и здесь было лишь одно окно, узкое, как щель. Когда мы подкрались к окну, я насторожился: сквозь него струились лучи тьмы, подобно тому, как лучи света проникали бы в окно в стране, не тронутой Мраком.

Я осторожно подставил палец под один из темных лучей. Меня обожгло холодом. Мне показалось, что кожа на руке сморщивается, кровь застывает в жилах.

Вздрогнув всем телом, я отдернул руку и пошел дальше. Шим легко шлепал босыми ногами рядом со мной, когти Несчастья крепко вцепились мне в одежду. За вторым коридором последовал третий, тоже с одним-единственным факелом. Все попадавшиеся нам комнаты были пусты, мы не замечали никакого движения, кроме метавшихся по стенам теней. Я понятия не имел, сколько таких пустых этажей в огромном замке. Тем не менее, хотя мы ходили по замку уже довольно долго, мы не нашли ни одной лестницы.

Озираясь по сторонам, мы крались по коридорам, сворачивали то налево, то направо; снова направо, затем налево. Я уже начинал думать, что мы ходим кругами и никогда не найдем ступеней, ведущих на нижние этажи. Затем, когда мы приблизились к очередной двери, Несчастье зашевелился. До меня донеслись чьи-то хриплые голоса; какие-то существа обменивались грубыми фразами.