Артур Прядильщик - Этот охотник из Лисьих Лапок [СИ]

«Отпустило» почти сразу. Тело расслабилось, в ногах появилась дрожь от навалившейся вдруг усталости, захотелось куда-нибудь прилечь и вытянуться, прикрыв глаза. Или просто пройтись, сбрасывая дикое напряжение.

Но нельзя. Потому что ко мне целеустремленно топала Шу Шан, направляемая указующими пальцами окружающих, и восхищенными перешептываниями. Что-то там про мастера Лю, про его мастерство и невъе… охренительную меткость, про спасение иноземной принцессы… много про что. Кто-то, кажется, уже даже лав-стори на скорую руку сочинил.

В руках девица держала мою стрелу. Стрела выглядела плачевно: полностью пропало оперение и раздербанило хвостовик. А девица выглядела очень решительно… хоть и была перемазана сажей и растрепана. Почему-то сейчас такая характеристика ее прически, как «взрыв на макаронной фабрике», была удивительно к месту. Я даже усмехнулся невольно, в последний момент попытавшись замаскировать ухмылку под маской вежливого внимания.

Уж не знаю, что там привиделось в моей насмешливой улыбке изящной Шу Шан (Шан – «изящество», именно так переводится ее имя… и она, кстати, уже совершеннолетняя, раз имя у нее «взрослое»… самый сок, так сказать), но растрепанная девушка вдруг… сбилась с шага, зарделась и смущенно заулыбалась.

Окружающие зашептались. Эдак многозначительно. Дескать, они прекрасно понимают эту принцессу Шу Шан, которую только что спас доблестный «принц», мастер Лю!

Боги! А ведь я реально ее спас! Та стрела с взрывающимся наконечником порвала бы и ее, и защитное поле ее амулетов в клочья! Пусть нападающие и преподнесли мне это спасение на блюдечке… Но я ведь мог и не спасать! Я мог тупо не суметь «перебить» ту стрелу! Я мог, в конце концов, банально промахнуться! Это в ТОМ состоянии стрела казалась медленной, а так-то скорость у нее под полсотни метров в секунды была!

Ох и рискованная же эта Женщина, Ма У! Ох и рискованная тетка! Как, вообще, этот тупоголовый Ма Хонг умудрился дожить до сего дня?! Неужели, правда, любовь, которая слепа?

– Мастер Лю… – Пролепетала Шу Шан, потупившись. – Эту… скромную зовут Шу Шан («но ее блин, не зовут – она, блин, приходит сама!») Я хочу… Шу Шан хочет поблагодарить… принести самые искренние благодарности этому мастеру Лю. Вы спасли… Мастер Лю спас эту недостойную Шу Шан… эта стрела, она чуть… в меня… и я так…

Кажется, до дурехи начинает доходить, что только что произошло. Видимо, представила себе в красках, что бы с ней сделала та волшебная стрела (как ее там? «Чумовая Ворона»? «Громовая Ворона»?), взорвись она на три-четыре метра ближе.

Да что там… даже меня передернуло, а уж каково ей – даже представлять не хочу!

– И теперь не знаю… – Она начала всхлипывать. – Эта глупая Шу Шан не знает, как отблагодарить… меня спасли… вы спасли… мастер Лю…

Плечи девушки затряслись, по щекам потекли слезы от осознания. Да и ручки тоже трястись стали. Взгляды присутствующих, обращенные на этого дубового и непонятливого мастера Лю стали требовательными и даже угрожающими. Мастер Лю обреченно вздохнул и шагнул вперед, осторожно прижав к себе мило захныкавшую принцессу клана Шу.

Одновременно, мощным ментальным ударом – бац! – уничтожая самые логичные предложения о том, как эта куколка может отблагодарить этого наадреналининного мастера Лю! Кстати, не факт, что не менее испуганная Шу Шан будет против. Более того, она, скорее всего, будет очень даже «за»… Бац! Бац! Да «бац!» же, с-с-сука, сдохни!

– Для этого Лю Фана нет большей награды, чем сохраненная жизнь и здоровье этого прекрасного цветка, этой доброй красавицы Шу Шан!

Собственно, никаких других вариантов, как ответить, не было. Только так. Это читтер Ливей может нести любую дичь – окружающие даже не почешутся. А мастеру Лю положено изъясняться высоким «штилем». Тем более, в такие моменты.

Пока говорил, почувствовал, как Шу Шан прижалась теснее всем телом, буквально вжавшись в меня. Если сейчас у нее начнется истерика… Как выводить женщин из истерики, я знаю (спасибо, матушка!), но первый способ – не для принцессы клана в исполнении простого охотника, а для второго способа… тут слишком много народа – достанут своими советами.

– Фиалкового чаю, госпожа Шу Шан? – Пропели сзади… опять сзади. – Вам и вашему… – С подбором нужного термина затруднилась даже острая на язык Ри Сахон.

– … знакомому. – Быстро помог я, с трудом отдирая от себя вцепившуюся Шу Шан. – Меня зовут Лю Фан. А вы…?

– Ми Фухон. – Ри Сахон поклонилась. – Эта незначительная Ми Фухон помогает доброй госпоже Шу Шан не испытывать грусти и затруднений вдали от родного дома и родителей.

– Добавьте меду в фиалковый чай, уважаемая Ми Фухон. Это заставит прекрасную госпожу Шу Шан забыть о мелких сегодняшних неприятностях. И примите благодарность за заботу об изящной госпоже Шу Шан.

Взгляд Сахон выразил всю глубину моей неправоты и легонько намекнул, что всяким дилетантам не стоит лезть в области, в которых они ни демона не понимают: «Будет еще этот охотник учить меня, настоящего мастера ядов, готовить правильный чай! Я же не учу его стрелять из лука!» (В скобках замечу, что в специализации этой милой улыбчивой и смешливой девушки я даже не сомневаюсь!)

За спиной Шу Шан из начинающихся ранних сумерек соткался молчаливый и хладнокровный Ри Джу, поставил самую обычную табуреточку. За моей спиной тоже почувствовалась какая-то возня, но оборачиваться я не стал – актерам не положено обращать внимание зрителей на присутствие суфлера и реквизиторов.

За компанию налили пиалу чая и мне. Я под внимательным взглядом Сахон сделал вид, что пью, на самом деле только смочив губы – от чая разило всякими интересными травками, очень неплохо замаскированными с помощью аромата мелиссы. Кажется, на выходе мы будем иметь удовольствие наблюдать зомбиподобную Шу Шан, пребывающую всеми мыслями в мире розовых пони. Взгляд Сахон выразил некоторое разочарование… пополам с изрядной долей азарта, что меня несколько напрягло.

Шу Шан, неловко стукнув зубами по тончайшему фарфору, как заправский алкаш опрокинула в себя содержимое пиалы. Одновременно я уронил руку со своей тарой, незаметно выплескивая чай на землю. И тут же, вместе с девушкой, протянул пиалу за добавкой:

– Ми Фухон делает восхитительный чай! Аромат фиалок заставляет вспомнить о ранней весне, когда журчат ручьи, начинают петь о любви певчие пташки…

Я говорил еще минут пять, расхваливая этот ядреный… отвар, в котором от количества ингредиентов могла, как в сметане, стоять ложка. Откровенно заговаривал зубы Шу Шан, поплывшей и от чая, и от моего размеренного с особым тембром голоса, и от переживаний. Заодно вскользь перечислял травы, которые, по моему мнению, входили в рецептуру. Сахон довольно кивала в одних местах и едва заметно отрицательно качала головой в других.