Дэн Патрик - Колдовская метка [litres]

– Он говорил по-сольски, – прошептала Хьелльрунн, повторяя в четвёртый или пятый раз.

Она ждала у двери, постоянно выглядывая в окно.

– Многие говорят по-сольски, – заметила госпожа Камалова. – Это не значит, что они – плохие люди.

– Но это мой отец! – Хьелльрунн посмотрела на старуху. Почему она не понимает? – Он говорил на сольском, языке Империи!

– На языке Сольминдра, – поправила госпожа Камалова, подняв палец. – Язык Империи – страх. И он звучит иначе.

– Но они враги. Да ещё и отец по-сольски заговорил.

– И? Я тоже говорю по-сольски. – Сутулая крестьянка исчезла, и теперь перед Хьелль предстала женщина с красивой осанкой, уверенным взглядом и неодобрительно поджатыми губами. – Не все в Империи жалуют Императора. На сольском говорили ещё в те времена, когда Империи даже в планах не было. Не связывай язык и культуру с поступками жаждущего власти тирана.

– Извините, – прошептала Хьелльрунн.

– Насколько стало бы проще жить, если бы о зле можно было судить по языку, – продолжила госпожа Камалова. – Или по цвету кожи.

– Я не встречала добрых людей Сольминдра.

Госпожа Камалова нахмурилась.

– Да не в этом суть! Суть в том, что бывают добрые и злые люди. А ещё бывает так, что человек, которого ты считал плохим, делает что-то хорошее, чтобы сбить тебя с толку.

– Но зачем отцу разговаривать на сольском с Охранцами?

– Может, у него и спросим?

– Что?

Старуха указала в окно.

– Он на поляне.

Хьелльрунн бросилась к шкафу и схватила нож. Распахнув дверь, она выставила перед собой лезвие.

– Держись подальше. Мне ничего от тебя не нужно. Ничего, слышишь? Ты лжец!

Марек и Вернер обменялись взглядами, и отец протянул руки ладонями вверх.

– Я хочу поговорить, Хьелль, – убеждал он. – Я слишком долго молчал, и теперь настало время правды.

– Мы оба молчали, – признался Вернер.

Госпожа Камалова обняла ученицу за плечи и забрала нож из её рук.

– Прошу, заходите. И перестаньте уже кричать в моём лесу. Вы всех животных разбудите. Или мёртвых из могил поднимете.

Все четверо быстро собрались в кухне.

– Пора объясниться, Марек. – Госпожа наливала чай. – С тех пор как забрали её брата, Хьелль попрощалась с детством. Она должна знать.

– Знаю, но… – Отец покачал головой.

– Я и не думала, что вновь увижу тебя , – обратилась Камалова к Вернеру.

– Вы знаете друг друга? – удивилась Хьелльрунн.

– Я должен признаться. – Дядя с сожалением глянул на Марека. – Как ты и просил, ради безопасности Хьелль я отправился в Хельвик, чтобы убить Тройку. Я хотел дать понять Империи, чтобы не смели приходить за нашими детьми. – Вернер заглянул в тёмную кружку чая и вздохнул. – Первые двое умерли быстро, потому что я застал их врасплох. Но когда настал черёд третьего, я не смог. Она словно ждала меня, будто нет ничего необычного в том, что убийца ворвётся в дом среди ночи.

– Почему не рассказал? – спросил Марек, суровый и бледный.

– Я увидел её без маски и плаща. Из Зоркой она превратилась в обычную старуху, которая лежала в постели, пытаясь заснуть.

Хьелль перевела взгляд на госпожу Камалову.

– Что?

– Думала, ты знаешь. – Наставница пожала плечами.

– Я подозревала, что вы были Зоркой, – пробормотала Хьелльрунн. – Но никак не думала, что вы – та самая пропавшая без вести из Хельвика!

– Почему бы и нет?

– Что ж… – Хьелльрунн сморщила нос. – Вы такая старая, что я решила…

Госпожа Камалова закатила глаза.

– А Хигир и Ширинов – весенние цыплята, да?

Марек встал из-за стола и уставился в окно.

– Я не мог признаться, что потерпел неудачу, – признал Вернер, не глядя на Марека. – После всего, что ты для меня сделал…

– Что? – Хьелльрунн перевела взгляд с дяди на отца. – Что он для тебя сделал?

Вернер открыл рот, чтобы заговорить, но Марек перебил:

– Давным-давно, прежде чем мы с твоей мамой встретились, я был солдатом. Однажды я увидел, как два имперца избивали мужчину, намереваясь отнять последние гроши. Это случилось ночью, и человек был пьян, но он всё равно не заслужил такого обращения. Я пытался их остановить. Но… всё обернулось трагедией.

– Он спас мне жизнь, – пояснил Вернер, отрываясь от чая.

– Ценой двух солдат, которым следовало быть умнее, – признался Марек.

– Ты их убил? – спросила Хьелльрунн.

– Я не брат Марека, Хьелль, – объяснил Вернер, – я его шурин.

– Значит, ты знал мою маму? – Девушка приблизилась к Вернеру.

– Можно и так сказать, – ухмыльнулся дядя, на секунду превратившись в того Вернера, которого она знала всю жизнь – чуть выпившего, лучезарно улыбающегося рыбака с кучей историй. – Твоя мать была моей старшей сестрой.

– Была? – Глаза Хьелль наполнились горячими слезами.

– Нас было трое, но Империя забрала двоих. – Вернер выдавил горькую улыбку. – Остался только я.

– Но ты всё ещё мой дядя.

– Верно. Дядя со стороны матери.

Хьелльрунн крепко обняла Вернера.

– Ты был солдатом? – спросила она отца, держась на расстоянии.

– Служил с твоей мамой, и со временем мы влюбились друг в друга. Да вот только любовь в Империи запрещена, как и всё остальное. Мама бросила службу, но потом вернулась. Она не хотела, но знала, что они станут охотиться на неё до конца дней. Так мы оказались в Циндерфеле.

– Она?.. – Хьелльрунн не могла заставить себя произнести слова.

– Она была Зоркой. Высокопоставленной Зоркой. Империя всё больше и больше нуждалась в ней.

Марек зажмурился и прижал кулак к губам. Голос его звучал тихо; каждый слог был пронизан болью.

– Колдовство высосало из неё жизненные силы. Вот почему я не мог позволить забрать тебя на Владибогдан, Хьелль. Я не мог допустить, чтобы с тобой случилось то же самое.

– Она устала править, – объясняла госпожа Камалова. – Мы встречались однажды. Она сказала, что Империи нужно внутреннее сопротивление. Нападение извне означает смерть. Она всегда надеялась изменить Империю.

– Я бы не сказал, что она устала, – возразил Марек. – Она просто не хотела, чтобы Охранцы появились на пороге дома и убили наших детей.

Не говоря ни слова, Хьелльрунн поднялась со стула и крепко обняла отца.

– Теперь в нашем круге появилась новая Зоркая, – заметил Вернер.

– Нет уж, с меня хватит. – Камалова нахмурилась. – Знала бы, что ты живёшь в Циндерфеле, я бы никогда сюда не явилась. Я решила, что ты из Хельвика. Но я всё равно благодарна за помощь в побеге. Всяко лучше, чем смерть, пусть и не менее холодно.

– Что теперь? – поинтересовалась Хьелль.

– Теперь будем искать способ, чтобы забрать Стейнера с Владибогдана, – ответил Марек.

– Я вернее отвечу, – заявила старуха. – Нас сейчас арестуют. Твой отец пришёл сюда, не понимая, что ведёт за собой Охранцев.