Александра Баркова - После пламени. Сборник

Я вздёрнул подбородок и скрестил на груди руки. Терпеть не могу крика. Не будь Феанор моим другом, ему бы не поздоровилось. Затея с Венцом, которая поначалу представлялась мне опасной, сейчас, когда Пламенный начал спорить, показалась куда более привлекательной. Так всегда: препятствия меня раззадоривают. Заставляют упорнее стремиться к поставленной цели.

— Одному упрямому нолдо может попросту не хватить сил в бою,— промурлыкал я, глядя на Пламенного из-под ресниц.— Кроме того, его могут ранить, а из балрогов скверные целители, чтобы не сказать хуже. И ещё,— я резко перешёл на деловой тон и в упор посмотрел на Феанора,— пока Венец на тебе, гоняться за Паучихой не придётся. Он притянет её, как магнит железную стружку.

— Мелькор,— Феанор покачал головой; впрочем, мой тон подействовал на него успокаивающе,— спорить ради спора — наше любимое занятие, но, прошу тебя, не будь безрассуден. Приманка — да, отличная. Но не слишком ли хорош Венец для того, чтобы быть просто приманкой?! Исцеление? Полезно, но спроси меня , могу ли я воспользоваться им для исцеления? Да, конечно, власть над материей, то есть и над телом тоже. Но — я не умею направлять его силу на целительство. И уже некогда учиться.

Пламенный посмотрел на меня умоляюще:

— Мелькор, не будь безумен!

— Феанор,— ответил я очень тихо.— Венец уже своё дело сделал. Две Темы соединились в мире. Да, его можно — и должно — использовать. Но никто в Арде, кроме тебя, не способен полностью управлять его силой. Даже я. Быть может, Венец — это именно то, что поможет решить бой в твою пользу. Если же…

Я не договорил — горло болезненно сжалось при мысли об ином исходе.

— Вот с этого и надо было начинать,— совершенно спокойно ответил он. Замолчал. Задумался. Понял, что я не мог с этого начать, потому что только в споре сам осознал, для чего необходим Венец в бою.

— То есть ты хочешь сказать,— Феанор размышлял вслух,— что если я погибну и Унголианта бросится сожрать Сильмарили, то ей придётся одновременно поглотить и Тьму, и Свет; она это способна уничтожать по отдельности, но, слитые воедино, они её разорвут. Так? — он посмотрел мне в глаза.

— Так,— ответил я твёрдо.— Два начала соединились через Пламень. То, чем Паучиха не обладает. Совсем. Я бы даже сказал — она ему противоположна.

Я не был уверен в том, что Венец погубит тварь. Я вообще ни в чём не был уверен. Я мог лишь надеяться, что не ошибся в расчётах. А ещё я знал, что в случае гибели Феанора это будет последний шанс победить Унголианту.

Даже заканчивая Венец, я волновался меньше. Хотя жизнью рисковал одинаково.

Или — нет? Битва с воплощённой Пустотой… что ждёт меня при поражении?!

Нет. Поражения быть не может. Не будет.

Я просто стоял, держа меч напротив сердца. Фехтовальное мастерство — ничто против той силы, которой я осмелился бросить вызов.

Что, Феанор, ты хотел быть выше Валар? Хотел мочь то, что недоступно им? Вот, наслаждайся: Мелькор не мог одолеть Унголианту, а ты идешь против неё, уверенный в победе.

Наслаждаться не получалось. Ничто не тешило гордость. Не до гордости сейчас.

Я всё-таки не мог видеть в Мелькоре — Валу. Он был моим единственным другом. Другом, из которого эта тварь медленно тянет силы.

Я уходил в Пламень, и я сейчас впервые в жизни был готов молиться.

«Пламень Предвечный, бывший прежде Бытия, и сделавший предпетое — сущим…»

…ослепительно фиолетовое, фиолетовое до синевы, до рези в глазах —

«Пламень Предвечный, ставший Сердцем Мира и давший Музыке Айнур бытие…»

…оранжевая стрела сквозь фиолетовую глубину —

«Пламень Предвечный, сделавший Жизнь — жизнью…»

…красные, голубые, зелёные сполохи, нестерпимо яркие —

«Пламень Предвечный, в тебе — Жизнь и Смерть, в вечном двуединстве…»

…белый, невозможно белый, запредельно белый, белый до слепоты, до черноты —

«Пламень Предвечный, не допусти в Мире Явлённом — Пустоты!».

Молния. Незримая молния, бьющая в мой меч и огнем змеящаяся по нему.

И Рок Огня становится твоим роком, тварь!

Я убью тебя.

— Это здесь.

В каменной стене справа появилась трещина. Оттуда потянуло жаром. Язычки пламени показались между краями разлома, словно пальцы, которыми кто-то невидимый раздвигал скалы. Пол под ногами ощутимо дрогнул. Казалось, весь Тангородрим пришёл в движение. Скалы разошлись, образуя проход. Достаточно просторный — в него могли бы свободно заехать три всадника в ряд. Только вот желающие едва ли нашлись бы: путь преграждала сплошная завеса ревущего пламени.

Мелькор взглянул на Феанора, молчаливо предлагая следовать за собой, и шагнул в огонь.

Нолдо чуть помедлил. Одно дело — идти сквозь пламя в экстазе боя, когда сам бьёшься его Силой, и совсем другое — сделать вот этот спокойный шаг.

«Да что я, в самом деле? Ещё при самой первой встрече я показал Мелькору, что умею защищаться от огня».

Пламенный в два шага догнал Тёмного Валу.

Прикосновение подземного пламени показалось Феанору похожим на мягкий удар лапы хищника, спрятавшего когти,— он легко может уничтожить, но сейчас настроен дружелюбно. Феанор сощурился: ему было приятно это касание багровых протуберанцев.

Мелькор словно не замечал бушующего вокруг пламени и, похоже, отлично знал дорогу. Через несколько дюжин шагов Тёмный Вала остановился, и Феанор увидел, что в огне движутся тени. Высокие, постоянно меняющие форму. У некоторых можно было различить подобие головы и рук, иные казались языками тёмно-багрового пламени. Балроги придвинулись ближе, окружая вошедших. Похоже, Мелькор сейчас говорил с ними — мысленно. Даже не видя глаз обитателей пещеры, Феанор чувствовал, что его внимательно изучают.

Впрочем, Пламенный занимался тем же самым. Он видел балрогов второй раз в жизни, и сейчас смотрел на них со смесью любопытства и рабочей сосредоточенности.

Тёмное Пламя. Когда-то он рьяно доказывал Финроду, что тёмного или светлого Пламени не существует, что Пламень — един. Ну, вот они — несуществующие. Во всей красе.

За иными балрогами тьма простиралась, подобно крыльям или плащу. В пещере бушевал огонь, но приходилось напрягать глаза, как в сумраке. «Значит, балроги менее опасны для Паучихи, чем я думал: в них не Пламень, но часть Пламени. Учту».

Властелин! Наконец-то! Мы так ждали тебя. Приказывай, дай же нам дело, выпусти нас на волю, мы так устали ждать этого!

Приказывай.

Мы готовы.

Мы сокрушим всех врагов твоих.

Мы расплавим камни, освобождая место для твоих подземных чертогов.

Мы будем танцевать для тебя, Властелин.

Мы будем петь с тобою.