Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Том 2

— Он не похож на Лабиринт в Амбере, — заметил я.

— Да, — подтвердила она. — Он похож чем-нибудь на Логрус?

— В общем-то нет. Логрус на самом деле постоянно меняется. Он более угловатый, так как состоит, по большей части, из кривых и изгибов, — я еще немножко посмотрел на узор, а потом возвратил Фионе зеркальце. — Интересное заклинание на этом зеркале, — заметил я, так как изучил также и его.

— И намного более сложное, чем ты думаешь, — отозвалась она, — потому что там на самом деле не туман. Смотри.

Фиона подошла к началу Лабиринта поблизости от громадного дерева, где проделала такое движение, точно собиралась поставить ногу на яркую черту. Однако, прежде чем это произошло, вверх ударил небольшой электрический разряд в ее подошву. Она быстро отдернула ногу.

— Он отвергает меня, — вздохнула она. — Я не могу ступить на него. Попытайся ты.

Что-то в ее взгляде мне не понравилось, но я подошел к тому месту, где она стояла.

— Почему твое зеркальце не может показать самый центр этой штуки? — внезапно спросил я.

— Кажется, сопротивление нарастает с углублением в него. В центре оно самое сильное. А вот почему — не знаю.

Я поколебался еще с миг.

— Кроме тебя это еще кто-нибудь пробовал?

— Я приводила сюда Блейза. Лабиринт его тоже отверг.

— И он единственный, кто еще видел это?

— Нет. Я приводила и Рэндома. Но он не захотел попробовать. Сказал, что не стремится в данный момент экспериментировать с этим.

— Весьма осмотрительно. При нем был тогда Камень?

— Нет, а что?

— Просто любопытно.

— Посмотрим, как он поступит с тобой.

— Ладно.

Я поднял правую ногу и медленно поднес ее к черте. Примерно в футе от нее я остановился.

— Кажется, что-то удерживает меня, — сообщил я.

— Странно. Никакого электрического разряда не было.

— Радости мало, — отозвался я и опустил ногу еще на пару дюймов. Наконец я выдохнул: — Нет, не могу, Фи.

На ее лице я прочел разочарование.

— Я надеялась, — произнесла она, когда я отступил, — что его может пройти кто-то иной, кроме Корвина. Его сын казался самой подходящей кандидатурой.

— А почему тебе, важно, чтобы кто-то прошел его? Просто потому, что он существует?

— По-моему — он угроза, — уверенно заявила она. — Его требуется исследовать и одолеть.

— Угроза? Почему?

— Амбер и Хаос — два полюса существования в том смысле, в котором понимаем мы, — растолковывала она, — гнездящиеся в Лабиринте и Логрусе. Между нами веками поддерживалось что-то вроде равновесия. А теперь, как я считаю, этот незаконнорожденный Лабиринт твоего отца подрывает их сбалансированность.

— Каким образом?

— Между Амбером и Хаосом пробегают своего рода волны обмена. При этом, кажется, возникает интерференция.

— Это больше похоже на лишний кубик льда в стакане, — возразил я. — Через некоторое время все придет в норму.

Она покачала головой.

— Не стихнет. С тех пор, как была создана эта штука, стало куда больше теневых гроз. Она раздирает ткань Теней и воздействует на саму природу реальностей.

— Не подходит, — заявил я. — В то же самое время произошло еще одно куда более важное событие — был поврежден Лабиринт в Амбере, и Оберон отремонтировал его. Произошедшая из-за этого волна Хаоса прокатилась по всем Теням. Она воздействовала на все, но Лабиринт выдержал и все успокоилось. Я больше склонен считать все эти лишние теневые грозы похожими по своей природе на шок последствия…

— Хороший довод, — согласилась Фиона. — Но что, если это не так?

— Не думаю.

— Мерль, здесь сосредоточилась какая-то мощь… огромная мощь.

— Не сомневаюсь.

— У нас в обычае было не терять из виду таких мест. Попытаться понять их и сделать мощь управляемой. Потому что в один прекрасный день она может стать угрозой. Корвин хоть что-нибудь рассказывал тебе про то, что представляет собой эта штука и как мы можем ею управлять?

— Нет. Ничего, кроме того, что он создал Лабиринт в спешке для замены старого, который, по его пониманию, Оберон не смог отремонтировать.

— Если бы мы только сумели его найти.

— Все еще нет никаких известий?

— Дронна утверждает, что видел его в ресторане «Дюны» на любимом вами обоими Отражении Земля. По его словам, он находился в обществе привлекательной женщины. Они пили вино и слушали музыку. Дронна помахал рукой и направился через толпу к ним, подумав, что Корвин узнал его. Однако, когда он добрался до столика, они исчезли.

— И это все?

— Все.

— Не густо.

— Знаю. Но если он единственный, кто смог пройти эту проклятую штуку, и если она все-таки является угрозой, то однажды мы можем оказаться в большой беде.

— По-моему, ты паникуешь, тетушка.

— Хочется верить, что ты прав, племянничек. Пошли, я отведу тебя домой.

Я еще раз изучил это место, впитывая в себя не только подробности, но и ощущения, так как мне хотелось нарисовать для него Козырь. Я так никому и не сказал, что, когда опускал ногу, никакого сопротивления не возникло, потому что, коль ступишь на Лабиринт или Логрус, возврата уже нет. Либо ты пройдешь его до конца, либо ты будешь им уничтожен. А я, как бы ни обожал тайны, не располагал достаточным временем, так как каникулы кончились и мне требовалось вернуться к занятиям.

Мощь… Мы были вместе в лесу Черной Зоны, того района Теней, с которым Хаос поддерживал торговые связи. Мы охотились на жанда — рогатого, невысокого, черного, свирепого и плотоядного зверя. Я не особенно любил охотиться, считая охоту бессмысленным убийством. Однако организовал ее Юрт, а поскольку это, вероятно, было моим последним шансом добиться до своего отъезда хоть какого-то примирения с братом, я решил принять его предложение. Ни он, ни я не отличались особой меткостью в стрельбе из лука, а жанд очень проворен. Поэтому при самой минимальной удаче никто не будет убит, а мы получим возможность поговорить и, наверное, добиться к концу охоты лучших взаимоотношений. На каком-то этапе, когда мы потеряли след и отдыхали, у нас произошел долгий разговор о стрельбе из лука и придворной политике, о Тенях и о погоде. Последние дни Юрт держался со мной немного вежливее, и я принял это за добрый знак. Он отрастил длинные волосы, так, чтобы они закрывали недостающее ухо. Мы не говорили о нашей дуэли и о споре, приведшем к ней. Так как мне вскоре предстояло уйти из его жизни, я считал, что он, наверное, желал бы забыть об этом периоде своей жизни и чтобы мы разошлись по-хорошему. И я оказался наполовину прав. Позже, когда мы остановились перекусить, он поинтересовался:

— Так на что похоже это ощущение?

— Какое? — не понял я.

— Ощущение мощи, мощи Логруса, способности ходить по Отражениям и работать с магией более высокого порядка.