Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

— Они проехали сквозь скалу? —спросил я, надеясь, что мохову ха возразит.

Но она, словно лесное эхо, повторила:

— Проехали сквозь скалу...

Но где же они теперь?

— Кто знает. Эта скала — колдовская завеса. Лучше спроси у Лоскиты — она что-нибудь да подскажет.

— У Лоскиты? А кто это?

— Лоскита из Каменного Сада, Читающая-Судьбу-По-Песку. Если она прочтет про тебя и ту, которую ты ищешь, то ты все узнаешь.

Фубби, высвободив из-под необычного плаща корявую ручку, указала на восток:

— Ищи ее там.

И, повернувшись, так проворно засеменила прочь, что я не успел ее остановить. Моховуха нырнула в заросли — только я ее и видел. А я, в растерянности, остался стоять под проливным

Дождем, который старательно смывал следы проехавших сквозь черную стену. Куда же мне теперь идти? Я глянул на корявый мокрый лес, и все во мне воспротивилось возвращению назад. Фубби права, надо идти на восток, туда, где в каком-то Каменном Саду над песком сидит неведомая мне Лоскита. Я озяб и вымок, но ничего не поделаешь. И я зашагал вдоль чернокрасной скалы, а потом обогнул ее острый выступ.

Здесь не было ни деревьев, ни кустарника, только необычные растения с мясистыми желтыми листьями, собранными в пучок на конце толстой и колючей ножки. Об эти колючки я больно оцарапался, когда упал, поскользнувшись на размякшей от дождя земле. Некоторые из этих растений даже цвели, если, конечно, то, что я видел, можно назвать цветами. Из пучка листьев поднимался стебель с гроздьями мелких закрытых соцветий. И под ними, и под мясистыми листьями копошились какие-то омерзительные насекомые.

Мне не хотелось прикасаться ни к цветам, ни к листьям, и, чтобы обойти их, я все время петлял. Но они росли все гуще, поднимались все выше и выше, пока не стали вровень со мной. С неба спустилась крылатая ящерица со змеиной шеей и тускло-коричневыми перьями на спине. Она уцепилась лапками за стебель и, повиснув вниз головой, стала жадно хватать этих насекомых. Чтобы схватить новую жертву, крылатая рептилия всякий раз выбрасывала вперед свою узкую змеиную головку. На миг она замерла, и черные бусинки ее глаз с любопытством остановились на мне.

Крылатая ящерка понравилась мне еще меньше, чем все, что я здесь видел. Это был мир, чуждый человеку. Здесь от всего исходило то же самое предостережение, которое я уловил еще в каменном лесу. Нет, это место не было заколдованным. Просто оно было не для человека. Не предназначено ему. И потому людям тут было плохо.

По склону бежали мутные дождевые потоки. Я вдруг заметил, что странные растения тянутся к ним жадными усиками, а дотянувшись, погружают их в воду и начинают ее сосать. А, насытившись, опять поднимаются вверх. Видно было, что при этом они набухают, становятся толще, словно запасаются влагой впрок.

Мне давно уже хотелось есть, но останавливаться в таком месте нечего было и думать. Я пошел быстрей, чтоб уйти отсюда, и неожиданно вышел на открытое пространство. Как и весь здешний мир, оно тоже было странным. Казалось, землю острым ножом разрезали надвое. Здесь, с моей стороны, лес, кустарник, хоть и противные, но цветы. Там, в двух шагах от меня, только ровный голый песок. Здесь дождевые ручьи прочертили на земле множество канавок, а там все сухо, на безжизненном песке ни единой капли. Словно невидимая стена разделила эти земли. Я даже протянул руку, чтобы пощупать ее, но ладонь моя не встретила преграды. В раздумье смотрел я на эти две такие разные земли, лежащие сейчас передо мной.

Слева нависла черно-красная скала. Справа тянулась сложённая из нетесанных камней стена. А между ними лежала песчаная пустыня, к которой дождь не смел подступиться.

На подступах к Торовым топям в моем родном Эсткарпе были зыбучие пески. Только ступи на них — и они тут же тихо поглотят тебя, и никто не спасет. А что если и здесь так же? Я поднял камешек побольше и бросил его на песок. Он так и остался лежать на нем. Но, может, камень недостаточно тяжел? Я швырнул меч в ножнах, но он тоже как упал на песок, так и остался лежать на нем. Удивляло и то, что песок казался тонким и мягким, а отпечатков на нем не оставалось никаких. Словно и камень, и меч упали на каменную поверхность. Я стал на колени, вытянул руку и потрогал песок. Он и вправду оказался мягким и мелким, как пыль. Но сколько я ни надавливал на него ладонью, мне так и не удалось оставить на нем хоть какой-нибудь след. Значит идти по песку можно без опаски. Но кто и зачем воздвиг здесь эту каменную стену? Может, владения Лоскиты где-то здесь?

Я шагнул вперед, поднял меч и пошел дальше. Стояла такая сушь, словно над этой песчаной пустыней никогда не выпало ни единой капли дождя. Я шагал по каменно-твердому песку, и вскоре мне стало ясно, что и черно-красная скала, и стена параллельно друг другу поворачивают и уходят дальше на север. Стена эта была сложена из разных по величине камней. Внизу лежали огромные необработанные валуны, потом шли камни помельче, а наверху их сменяли камешки совсем маленькие. Но все они настолько плотно были подогнаны друг к другу, что между ними нельзя было просунуть и лезвия ножа.

За поворотом лежала круглая песчаная долина. Стена старательно огибала ее, чтобы затем сомкнуться с черно-красной скалой. Я заглянул вниз, в долину. Песок на ее дне казался голубоватым. А на нем лежали беспорядочно разбросанные каменные глыбы. Песок окружал их причудливыми волнообразными складками.

И вдруг у меня возникло необъяснимое ощущение, словно внизу подо мной были не камни и не песок, а огромный океан, омывающий горные утесы и острова. И я парил над ним, словно дух облаков, и с небесной вышины взирал на горные вершины, высящиеся над туманной бездной океана.

У моих ног лежал целый мир, и я, как исполин, шагая с одного острова на другой, мог в два счета перебраться через морскую бездну. Горы были для меня не больше брошенных в ручей камней. Я был огромней и сильней целого мира...

— Сознаешь ли ты свое величие, человек? Посмотри и ответь.

Я окинул взглядом мир подо мной — с его океаном, горами и островами. Да! Да! Конечно! Я мог пинком опрокинуть целую гору. Мог схватить кусок суши и зашвырнуть его на другое место.

Разрушить ты можешь, человек. Теперь ответь: что можешь ты создать?

Я перевел взгляд на свои руки. Пальцы левой действовали свободно — сжимались, разжимались. Но искалеченная правая... Нет, я не Великий, чтобы перекраивать мир, как мне захочется. Я всего лишь человек, обыкновенный человек, какой-то там Кемок Трегарт. Наваждение исчезло. Усилием воли я отогнал безумие. И снова увидел внизу только голубоватый песок да камни.

— Значит, ты не всесилен? — спросил насмешливо голос ниоткуда.

— Нет, не всесилен...

Мне было горько, я был уязвлен.