Ирина Нельсон - Кома. Первая и вторая книги. [СИ]

Тот был в своей комнате и, беспечно дергая ногой, слушал плеер с песнями AC/DC, который я ему подарил после своей вылазки в большой мир.

— Сириус! — громко позвал я. — Мне нужно уйти! Помоги мне…

Я судорожно сжимал и разжимал кулаки, лицо горело, рисунок татуировки то вспыхивал, то тускнел. Сириус с беспокойством осматривал меня, в особенности мои руки.

— Что случилось? — спросил он, заглядывая в глаза и сдергивая наушники.

— Клятва… — я начал задыхаться. Потребность в действиях становилась нестерпимой. — Прикрой меня, мне нужно уйти.

— Хорошо, хорошо, только дыши, — успокаивающе проговорил Блэк и гаркнул. — Кричер!

Явившийся на зов домовик недовольно зыркнул на Сириуса и только открыл рот, собираясь сказать очередную гадость, как Блэк приказал:

— Перенеси Вадима туда, куда он скажет. Присмотри за ним, тебя не должны заметить, а потом верни его обратно, ты понял? — грозно прорычал Блэк.

— Понял, хозяин, — захлопнулся Кричер и схватил меня за руку.

Блэк быстро вышел из комнаты. Вот и ладушки, никто не будет знать, куда меня понесло. Я назвал адрес. Секундная дезориентация — и мы на месте, на дорожке около дома Гарри. Я оглянулся, но домовика уже не было видно. Татуировки притихли, потихоньку успокаиваясь. Туман в голове понемногу развеивался. Я поднялся на крыльцо и решительно постучал в дверь. Через пару минут, когда моё терпение уже было на исходе, дверь открыла заплаканная Петуния.

— Вадим?..

— Где он? — перебил я женщину. — Где Дадли?

— В больнице… — все еще не понимая, что мне нужно, растерянно ответила миссис Дурсль. — Что?..

— В какой больнице? В нашей? Вы можете провести меня? Я могу помочь, — снова перебивая ее, зачастил я.

— Ты… Ты правда можешь помочь? — в глазах Петунии вспыхнула надежда. За её спиной замаячил муженек.

— Скажи этому ненормальному, чтобы убирался отсюда.

— Нет! — громко выкрикнула женщина и, с силой схватив меня за руку, втащила в дом. — Раскрой глаза, Вернон, это воспитанник покойных Стоунов. Он поможет Дадли!

Глаза Петунии лихорадочно блестели, она заламывала руки, мечась по гостиной, а Вернон начал наливаться злобой — лицо покраснело, усы распушились. Он словно надулся и сразу стал походить на огромного моржа.

— Нам ничего не надо от этих уродов! Мы…

— Нам — нет, а Дадли нужно, — прервала его Петуния, взяв себя в руки. Она планомерно собирала документы, что-то выкладывала из сумки, что-то, наоборот, складывала в нее.

— Я и на пушечный выстрел не подпущу их к своему сыну! Они уже сделали всё, что могли! — орал мистер Дурсль, брызгая слюной.

— Вернон Дурсль! Ты сейчас замолчишь и послушаешь меня внимательно! — зашипела Петуния страшным голосом. Я поежился. В этот момент они со Снейпом были жутко похожи. Кто кого копирует, интересно?.. — Он способен помочь, поэтому он пойдет со мной и вылечит моего Дадли. И ты этому не помешаешь! Тебе лучше не стоять на моем пути.

Да-а-а… Лучше не вставать на пути матери, которая защищает своего ребенка. Заметно, Лили и Петуния выросли в одной семье. Вернон поперхнулся, но замолчал, разом сдувшись и упав в кресло.

— Делай, что хочешь, — устало сказал он, махнув рукой.

Мужчина будто разом постарел.

Миссис Дурсль не ответила и, схватив ключи с тумбочки и поманив меня за собой. Мы сели в машину и уже через десять минут заходили в холл больницы. Как уж она договаривалась о моем присутствии, не знаю и знать не хочу. Факт в том, что через три минуты я смотрел на бледного Дадли, который безжизненно лежал на больничной койке. Провода опутывали его руку, снимая показания. Глаза были закрыты, а на лице расплывалось умиротворенное выражение, которое я никогда не видел у него прежде. И вообще парень выглядел осунувшимся и чрезвычайно бледным. Он совсем не походил на того колобка, которого я запомнил. Клятва снова беспокоила меня, словно намекая, что мы теряем время.

Я, прищурившись, смотрел на Дадли через Изнанку. Его нити разительно отличались от того, что я видел у Седрика. Если у Диггори были будто длинные язычки пламени, то здесь это реально были нитки. Махристые, толстые и тонкие, перепутанные, местами оборванные нити. Некоторые из них тянулись куда-то за пределы стен здания. Прямо на моих глазах одна сильно дрогнула, максимально натягиваясь, и лопнула. Клятва заколола запястья. Я похолодел, машинально дернулся и, толком не понимая, что делаю, подхватил оборванный конец.

— Серый, иди сюда… Ищи!

Петуния вздрогнула при появлении волка и нервно вздохнула. Всё-таки она сквиб. Волк повел головой, дернул носом и пошел в ту сторону, где исчезали нити. Я лихорадочно прикидывал варианты.

Так, чтобы вернуть Дадли, нужно сначала распутать нити и посмотреть, что оборвано, а что нет. Это как минимум. Серый не упустит душу, вернет. Надо приказать, чтобы он следил за парнем, чтобы сын Петунии не смел уходить от своего тела, иначе вот эти несколько нитей не выдержат, и Дадли можно будет смело хоронить. А насчет распутать узлы… Как странно дементор всё-таки повлиял на него. У магов эта субстанция совсем другая. А здесь… Нитки и нитки. Вот только мне гораздо проще разжечь огонь, чем сидеть и распутывать клубок. Поджечь их, что ли?.. Чем? Нет, эксперименты лучше оставим на потом, когда Дадли выздоровеет.

Волк вернулся, подталкивая в спину растерянного Дадли. Парень не осознавал ни что с ним произошло, ни где он оказался. Его глаза равнодушно скользнули по собственному телу и сфокусировались на матери.

— Да-адли? — дрожащим голосом с надеждой прошептала Петуния.

Я удивленно повернулся к ней.

— Вы что, его видите?

Женщина судорожно кивнула, не отрывая взгляда от сына.

— Не-нечетко… В-волк п-подсвечивает…

Дадли в призрачном состоянии значительно отличался от своей физической оболочки. Его душа сияла мягким светом, выражение глаз было печальным и словно бы чуть виноватым. Весь облик его выражал растерянность. Он был словно маленький потерянный ребенок. Через что он успел пройти? Что успел испытать, пока я его не вернул?

Я, внимательно рассмотрев Дадли, повернулся к дрожащей Петунии.

— Так, миссис Дурсль, я сейчас постараюсь исправить то, что натворили дементоры, а вы, пожалуйста, зовите Дадли. Вы должны удержать его здесь, напомнить, кто вы для него, говорить с ним. Он должен захотеть вернуться и остаться здесь.

А сам я полез в сумку за книжкой, пролистнул испещренные пометками листы и задумался. Вообще, специального заговора для вывода из комы не было. Люди раньше просто не знали, что это такое. Разве что… Я вернулся в содержание. Разве что, заговор от летаргического сна? Пробежавшись взглядом по строчкам, я хмыкнул. Заговор был из христианских времен, а Дадли не слишком похож на верующего. Ну, в любом случае, попытка не пытка.