Даниил Ященко - Двенадцатый [СИ]

На исходе второй седмицы жизни в Тонгордириме Канн, как обычно, прогуливался по городу, безуспешно пытаясь найти подходящий меч (меч - не кобыла, абы какой не возьмешь) и свернул в совершено незнакомые ему кварталы. Заблудиться в большом городе - проблема не из трудных. Тем более, когда ноги сами ведут непонятно куда, а улицы и переулки сменяются сами собой, будто по волшебству. Это, кстати, и было волшебство. Лаэрдинна вели. Кому-то из одинадцатерых, что бились на Кромаленском поле (потоки времени везде разные, так что не стоит думать, будто один бой продолжался целую неделю) срочно понадобилось, чтобы он оказался перед неказистым с виду, но добротно выстроенным каменным домиком.

Канн постучал, ведь зачем-то его принесло сюда, и он хотел выяснить, зачем. Из-за двери рыкнули низким басом и чуть раскатывая р., что характерно для гномьего выговора, : "кого принесло?". Не дожидаясь ответа, дверь распахнули. На пороге действительно стоял гном. Классический такой гном - широкоплечий крепыш с бородой до пояса, заплетенной в две косы. Этот представитель подгорного племени был облачен в глухую шипастую броню, которую пробить можно было разве что отыскав слабое сочленение (а такое, как правило, отыскивалось, хотя за это и платили в бою многими жизнями), но шлемом гном пренебрег. Секиру он держал опущенной, но Канн не сомневался, был готов в любой миг взмахнуть ею и раскроить пришельцу череп напополам. Полуэльф уже хотел что-то ответить, но из глубины дома донесся второй голос, тоже бас, но более слабый, видно, от возраста.

-Дромар, пусть он пройдет. Это тот, кого я жду, - говоривший произносил слова на Общем языке, наверное, чтобы гость понял, что ему зла не причинят.

Застывший в проходе Дромар посторонился, но неотступно следовал за вошедшим Канном, как верный пес, с секирой наготове. Второй обитатель дома действительно был очень стар. Он полулежал на широкой постели (единственная вещь в доме, никак не связанная с кузнечным ремеслом или ратным делом). Броня, даже парадная, легкая, была ему уже не по плечу. Гном кутался в какой-то овчинный полушубок, потерявший свой цвет от долгой носки. Борода его, совершено белая, свешивалась с кровати и свивалась в пару колец на полу.

-Это ты. Наконец-то. Теперь можно и умереть спокойно. Дромар, принеси гостю пива. И убери свой дурацкий топор. Он тебе все равно не поможет, если что.

Канн проводил взглядом привешиваемую за спину секиру, отливающую голубым светом - верный признак первосортнейшей гномьей стали и прикинул, что, не приведи Творец, "если что" наступит, то он мало что сделает против такого топора.

-Прости, гноме, но ты уверен, что не ошибся? Я ведь просто проходил мимо.

-Не. Все верно. Приметы сходятся. Знаменья, ведомые только силе нашей, гномьей, тайной магии, прошли. Ты - Лаэрдинн. Последний из Инквизиторов, что стоят вокруг трона Творца и блюдут Равновесие между Тьмой и Светом. Увы, сам я сильно стар, чтобы сопровождать тебя. Но я подготовил себе хорошую замену. Дромар пойдет с тобой и будет, надеюсь, не бесполезен.

-Но гноме, откуда ты знаешь про поход и...все прочее?

-Думаешь, гномы ни шиша не делают, а только ковыряются в подземных штреках? Отнюдь. Сам Аррин Громовой Молот (легендарный первый властитель гномов, действительно воевавший бок о бок с Апостолами во время одного из вторжений Двора Хаоса) предсказал моему предку, что его род отличится перед самимии будет греметь во многих мирах. (Действительно, забегая вперед, скажу, что потомки Дромара появятся еще не раз в рассказах о важнейших событиях Пирамиды. А побочная ветвь его рода даже будет Королями-под-Горой много поколений в одном из ключевых миров и засветится в истории, едва не развалившей тот мир). Я вижу, у тебя нет меча. Мы с Дромаром сделаем тебе оружие.

На другой день к гостинице, ставшей сборным пунктом отправляющегося в путь отряда верхом на мышастом пони подъехал гном. В руках он держал сверток, замотанный в тряпицу. Уже извещенные о новом спутнике компаньоны Канна высыпали во двор. Дромар, опустившись на одно колено, вручил полуэльфу сверток. Тряпица отлетела - блеснули лезвия парных сабель - любимое оружие Лаэрдинна.

-Дед добавил в сталь какие-то свои камни и ворожил над мечами всю ночь, - сказал гном, - Теперь, он говорит, что они могут противостоять любому оружию, кроме, только Великих клинков, которыми сражаются владыки Тьмы. Вот только ножны к ним не успели сработать. Придется тебе заказать их у оружейника.

Интермеццо 2. Кромаленское поле (продолжение)

Бой кипит. Волны ратей накатывают друг на друга и вновь отступают, подобно морским волнам, что испокон века сражаются с берегом. О щиты ломаются копья, мечи скрежещут по доспехам, ржут кони, грудью прущие на ощетинившийся пиками строй, свистят вспарывающие аэр стрелы, кости земли трещат от раздирающих плоть мира заклятий и контр заклятий. Воины поскальзываются на крови, обильно смочившей почву, маги падают один за другим, не выдерживая колоссального перенапряжения сил. Гибнут целые полки, но на смену им подходят свежие тысячи, коим тоже суждено пасть. Кто берет верх непонятно - ни одна армия не дрогнула, несмотря на то, что передовые сотни сражаются, утопая в человеческих (и нечеловеческих) телах, как в болоте.

Вот окружили тысячу Элозара. Воины погибли, но сам он вырвался из кольца целым и невредимым, положив в одиночку всех оставшихся бойцов. Пирус и мрачный Ириодал вдвоем держали левый фланг и притом весьма успешно. А из тыла подходили все новые и новые шеренги бойцов.

Привлекший мое внимание воин Хаоса все еще держался, хотя почти все, кто стоял с ним перед строем уже или погибли, или находились в тылу под опекой целителей. Его броня была залита кровью, молот покрывали ошметки чего-то красно-белого вперемешку с кусками железа. Он остановил свою уже механическую деятельность - поднять молот, опустить его на голову врага - заметил в рядах супротивного войска того, кого искал. Я проследил его взгляд. Он смотрел на истинного хозяина замка Теней Лорда Ириодала. Тот тоже заметил странного воина. Направил только что поданного коня к нему. Все четверо Владык ринулись за своим мастером - их работу завершат смертные. Откровенно скажу, что стоять одному против всей этой четверки разом я бы не хотел. Но боец Хаоса продолжал поджидать их, стоя как вкопанный. Ириодал, явно опасаясь схватки, придержал вороного. Четверо его приспешников схлестнулись с одиноким воином. Лихо разогнавшиеся для молодецкого кавалеристского удара кони будто наткнулись на невидимую бечевку, натянутую по земле. Благородные животные переломали ноги. Но их седоки уже были около противника. Вкруговую махнул молот, отражая четыре удара разом. Над сражающимися образовалась черная воронка смерча, спускавшаяся с каждой секундой все ниже и ниже. Лично я не знал, что это такое. Видел лишь, что этот смерч не обычные ветряные вихри, но пробиться заклятьями познания к его истиной природе мне не удалось. А вот Ириодал, похоже, уже встречался с этим. Он всеми силами не давал опуститься воронке на головы своим. Делал он это не из альтруизма, а понимая, что без своих подручных он почти ничто.