Даниил Ященко - Двенадцатый [СИ]

-Но ведь оракул говорил, что ты найдешь того, кто спасет наш мир...

-Прошло восемьдесят лет, а я не нашел. Да и что значит СПАСЕТ? - милорд Шакур заговорил так, словно вещал с кафедры, - Мы сами спасли себя, при помощи, правда, существ иного порядка, ровно сто пятьдесят лет назад. Сейчас мир меняется. И от нас зависит, как и куда он повернется. Он может скатиться в пропасть, а может и не скатиться. Известно ли тебе, милая Тириэль, что вокруг нашего мира появилась непроницаемая оболочка, не дающая даже достаточно сильным магам выйти в межпространство к другим мирам.

-Но эльфы-то смогли.

-Их магия принципиально отличается от нашей. Тебе ли не знать. Признаться, вопрос о спасителе мира, который ты сейчас подняла, мне не дает покоя, - продолжил он помолчав и словно невпопад, - Каждый мальчик и каждая девочка, которых я встречаю в Академии, могут быть им или ею. А может, он еще и не родился. А может, он сам ищет нас. Я не знаю. Ох, ладно, мне сейчас надо принимать семестровые экзамены у третьекурсников. Да и у тебя есть дела. Увидимся позже.

***

Поздним вечером этого же дня милорд ректор сидел в своем любимом кресле перед весело скворчащим в камине огнем и готовил конспекты лекций для факультатива боевых магов (у этих все заключалось в том, что они изучали каждый раздел магии до уровня третьего-четвертого курса, плюс учились владеть холодным оружием) к следующему дню. Перо скользило по рукописным строчкам, отыскивая ошибки и исправляя их. Играющий на сосновых поленьях огонь приятно горячил протянутые к камину ноги. Под рукой стоял, издавая приятный аромат, бокал хорошего вина.

А в это же самое время где-то в неимоверной глуши в полуразвалившейся хижине, сквозь худую крышу которой просачивались дождевые капли, на грязной жесткой лежанке, похожей на тюремную шконку, некрасивая женщина в грубом домотканом платьице разрешалась от бремени. Вокруг не было ни души: ни отца ребенка, ни повивальной бабки, ни, тем более, лекаря, не говоря уж о чародее-целителе.

Сон сморил ректора. Перо выпало из пальцев, конспект, шурша бумажными страницами, свалился к самой каминной решетке. Сон его был странный. Какая-то изможденная крестьянка, рожающая в немыслимой развалюхе в полнейшем одиночестве. Для аристократа от рождения мага Шакура Орома из Арведайо сцена эта выглядела просто дико. Но от чего воображение показало ему во сне эту картину? Есть ли какой-то смысл в увиденном? Или это плоды его досады на то, что у него и Тириэль своих детей не будет?

Тем временем, крестьянка благополучно родила здорового, орущего младенца.

Вот он! Чуть не закричал ректор Ором (Шакуром его звала только его женщина и пара-тройка близких). Это тот самый спаситель мира!

***

По проселочной, забытой и людьми и богами, дороге идет путник, грудью в протертом сером плаще встречая ветер. Полы плаща вьются за спиной как крылья. Ветер бросает в лицо противную морось, орошающую длинную седую бороду. В руке странника посох с ярким камнем, как оборванный путник еще не продал его, удивительно. Вопрос, почему не отобрали, отпадает сразу: едва порыв ветра колыхнет ветхий плащ, любой увидит висящий на бедре длинный меч.

Он идет уже почти год. Он ищет. Странствуя по Творцом забытым уголкам, ищет, и по пути помогает нуждающимся. Чтоб его будущему воспитаннику потом пришлось меньше утруждаться.

А маленький мальчик, названый Ардалиссом, покойно агукает себе в грубо сколоченной колыбели и знать не знает, что его ищет не последний в этом мире человек - сам ректор Академии магии в Арведайо милорд Ором.

Но это совсем другая история.

THE END