Даниил Ященко - Двенадцатый [СИ]

-Не пора ли и нам присоединиться к Пирусу и Элозару? Бой-то все равно проигран.

-Согласна.

Через миг их путы бесполезно повалились, ибо тех, кого они держали, уже не было.

***

Владыка Льда был в ярости. Если бы не вмешался Инквизитор и паладины, победа была бы полной и окончательной. Конечно, его войско не проиграло бой. Но что значит какой-то там мир, если не удалось достичь главной цели. Хорошо хоть, Ириодал заперся в башне и носу оттуда не высовывал. Значит, не знал о том, как опростоволосились его союзники. Итак, итоги. Орден паладинов понес тяжкие потери, эти пару веков неопасны. Ариэль ранен, правда, не смертельно, но он устал . Значит, тоже не представляет опасности некоторое время. Самому в бою пока что тоже делать нечего, Пирусу так же. Остается только одно.

-Волк, распорядись всем некромантам работать в три смены. Бестиарам в две. Чудища себя не оправдали. Порталы держать открытыми для переброски войск из других миров.

***

Не нужно было быть гениальным полководцем, чтобы понять - дела плохи. Черные полки окружали одно соединение за другим. Пленных они не брали. Бесполезно было бросать оружие, равно как и спасаться бегством. Этих не пересидеть, партизанские укусы их не ранят. Атаковавших можно было разбить только на поле битвы. А разбить-то и не получалось. К кургану, на котором помещалась ставка командования объеденной армией, только что подъехал Оргон в измятых доспехах, на заморенной лошади, тут же околевшей, едва он слез с седла. Колонны гордых Лесных эльфов, изрядно потрепанных в рукопашной, перестраивались неподалеку. При этом половина отряда шмыгнула в ближайший лесок. Северяне Улафа еще держались где-то посреди океана чернобронных полков, окруженные и отрезанные, обреченные на верную смерть. Оба гномьих хирда тоже держались. Противник неоднократно сшибался с ними и неизменно откатывал назад, оставляя множество тел. К сожалению, бородатые воители тоже гибли, и теперь два хирда лишились чуть ли не половины бойцов. Они маневрировали, стремясь соединиться друг с другом, но атаковавшая с флангов летучая конница не давала двигаться. Маги Дукрана, точнее, уже не Дукрана, а Шакура, еще пытались что-то сделать, хотя две трети их уже лежали без чувств или вовсе мертвыми. Прочие же...а прочие или перегруппировывались, составляя из трех рот одну, или уже кормили налетевших еще до конца битвы стервятников.

Стоящая на холме Найтари, единственная из командиров, еще не ходившая в бой и потому уцелевшая (прочие были или на попечении лекарей или не вернулись с поля боя), поморщилась, словно от боли. Там гномов - последнюю надежду - обошли с тыла и взяли в плотное кольцо.

Плотная сфера, торчавшая посреди поля, распалась. Видны были только трупы в синих плащах и некогда белоснежных доспехах. Эльфийка заставила себя не думать о Канне. Что с ним, жив ли?

-Ваше величество, - обратился старший телохранитель, - вам лучше укрыться. Скоро здесь будет неприятель.

Найтари присмотрелась. Действительно, оставив всех, кто еще сопротивлялся в окружении, к кургану неспешно двигалось два крыла кавалерии во главе с неким субъектом, чей шлем был увенчан лихим алым чупруном.

-Готовьтесь к бою.

Курган был надежно укреплен и неодолим для конницы. Но неведомого командира это не остановило. По его команде вражеские маги разметали все укрепления, и конные продолжили победное шествие.

Рядом с Найтари встал Шакур с Рубилой наголо.

-Госпожа, мы не могли им помешать. Большинство наших уже не в состоянии колдовать. Я распорядился, кто в состоянии держать оружие встали рядом с вашими телохранителями.

У подножья кургана уже разгорелась схватка. Два с половиной десятка Ночных эльфов, при поддержке умеющих биться железом магов схватились с тремя сотнями коников. Командир же напавшей армии не остановился и сейчас. Он в одиночку, даже без телохранителей, погнал коня на вершину.

-Эх, сейчас бы огнешар ему зарядить. Но не могу.

Генерал Гунд, а всадником с алым чупруном на шлеме был именно он, налетел на Шакура и Найтари. Маг отбил его удар мечом, но повалился наземь, - сил не хватало - но сумел подранить коня. Особыми наездническими талантами Гунд не обладал, поэтому, когда раненый жеребец взбесился, предпочел не сражаться с животным, а соскользнуть с его спины. Правда, сделал он это не удачно - шпага заскрежетала по доспеху, но не пробила. Один его выпад, и тонкий клинок сломается, тогда добыча и победа моя, думал Гунд. Однако он просчитался. Шпага не только не сломалась, но и запылала непонятно откуда взявшимся огнем, перекинувшимся на его собственный меч. Сзади налетел этот задохлик, которого он опрокинул в самом начале. Пришлось отбиваться от него. Но Гунда ждало еще одно разочарование - меч его нового противника пробивал доспехи намного легче, чем любой другой клинок. Три раза раненый Гунд смог воткнуть ему в бок кинжал и развернуться к неподвижно ждавшей девушке. Но зря. Тонкий кончик шпаги проник в смотровую щель шлема, и успешный, как он полагал, генерал умер, не успев упасть.

И тут словно огненная коса прошла по смертному полю, страшной метлой, несущей погибель, выметая черные полки, задевая обороняющихся. Смотреть для Найтари стало больно - глаза словно опалило, зрение ее померкло, пришла боль в опустевших глазницах. Шакур что-то кричал, но его крик утонул в рокоте разразившейся бури.

Часть IV. Вместо эпилога

1

Мирные волны, покрытые пенными барашками, натыкались на стену волнорезов, покачивали заходящие, или, наоборот, покидающие порт корабли. Суетились грузчики, таможенники переругивались с капитанами купеческих каравелл.

У окна на третьем - самом высоком - этаже главного корпуса арведайской Академии магии, откуда открывался вид на припортовые районы и зеленоватое море, стоял седой ректор Академии, тяжко опираясь на старый, многое повидавший посох. Чуть скрипнула дверь его кабинета, ковер скрыл легкие шаги вошедшей эльфийки, преподававшей здесь основы целительной магии.

-Мои сородичи ушли , - проговорила она. - Эльфов больше нет. Только я и подданные Найтари дракморской.

-Этого следовало ожидать. Ночные эльфы отгородились от мира. Они не уйдут . Просто доживут свой срок и сгинут.

-Что это, Шакур? Что происходит с миром. Все меняется, вплоть до очертания материков.

Маг обнял эльфийку и прошептал:

-Мир изменяется. С того самого дня, сто пятьдесят лет назад, когда отгремела Великая битва и Канн Тин-Лаэрдинн стал последним, двенадцатым Инквизитором. Возможно, пройдет время, и вся магия, до последней капли, уйдет отсюда. Но я уже этого не увижу. Мне осталось столетья полтора, не больше.

-Но почему?

-Почему я умру? Потому что я смертен, хотя магия и поддерживает мою жизнь. Или почему мир меняется? Наверное, это плата за спасение.