Виктор Рябинин - Жили-были

Однако, вскорости возроптал Адам от такого изобилия праздной жизни. Нет, сначала он возгордился от своего единоначалия в подлунном мире, когда ты указ даже для самой малой козявки, не говоря уже о полновесных представителях флоры и фауны. Тут живи и радуйся на полную голову, ликуй на всём готовом и веселись, подыгрывая сам себе на лютне во дни безмятежного досуга. Любой бы пахарь-пекарь почивал безмятежно на лаврах, но не Адам! До того истосковался он в безделье, что рай казался ему одиночной камерой со свободным выгулом в любое время.

— Господи, — обратился он ко Творцу со слезою в голосе, — сотвори мне подходящую утеху для дальнейшей жизни, чтоб существовал я полноценно, познавая радости и печали в достойной компании, а не истлевал в одиночку, яко голавль среди кувшинок.

И до того надоел он Создателю своим нытьём и гореванием на пустом месте, что слепил он на потребу Адама другого человека из красной глины и с иной начинкой в голове, а назвал нового идола женщиной по имени Лилит. Статуй получился исправный, однако, не совсем разумный, если пообщаться с ним вплотную, но зато с репродуктивной программой, которую мог легко запустить самостоятельно первый на земле человек Адам, хотя не ведал ещё как.

А в целом, новый человек получился под стать старому, с мелкими отличиями по внешнему виду, но с явной ухватистой способностью к верховенству, что проявилось буквально на третью ночь знакомства. Уже при первом взгляде на объект сожительства Адам подсознательно решил, не вдаваясь в подробности, что перед нам явление небесной красоты, что оно есть само совершенство, которому надо покланяться и петь дифирамбы во весь голос.

Творец тоже остался сносно доволен своей новой лепниной, а поэтому напутствовал пару новожителей отеческим наставлением:

— Плодитесь и размножайтесь! — только и сказал он устало.

И вот теперь, когда свершилось желание Адама, первый мужчина невольно прикоснулся к первой женщине, зачем-то поцеловал ей нежную лапку и необъяснимо надолго задержал свой пытливый взор на коренном отличии телес Лилит от своих собственных.

В ответ на такое проявление интереса к своей особе, огненнорыжая красавица рая рассыпала свой хрустальный смех по округе и, как бы догадавшись о неясных помыслах мужчины, игриво заметила:

— Адам, ещё успеем надоесть друг другу! Знакомь со своими владениями, а все радости семейной жизни оставь на потом, — и жёнушка игривой козочкой запрыгала по поляне, разбрасывая рыжую копну волос по сочным плечам.

Целый день Адам водил Лилит по окрестностям, знакомя подругу с достопримечательностями рая и не спуская глаз с очаровательной голенькой фигурки своего божественного дара. Говорили о разном, но всё больше ни о чём, ибо Эдем о ту пору событиями не изобиловал. К вечеру, как говорится, усталые, но довольные угостились малинкой и полегли спать под ракитовым кустом, как голубки, голова к голове, но ногами врозь. Адам привычно и безгрешно задремал, а Лилит долго вертелась и хихикала, словно готовила какую-то пакость всему будущему роду человечества. На другой день райские жители долго грелись в лучах щедрого солнца, угощаясь сладкой земляникой и кисленьким гонобобелем. Ночь провели вместе, но не единообразно. Лилит снова хихикала в ночной тишине, мешая спать Адаму. Третий день опять прошёл в спокойной созерцательности, если не считать постоянных и непонятных вопросов женщины о размножении себе подобными существами каким-то противоестественным для здравомыслящего человека способом. И лишь только первая звезда воссияла под пологом ночи, Лилит воспламенилась телесным огнём и стала склонять Адама к сожительству всеми хитроумными способами зрелой женщины. Старания райской девы незамедлительно увенчались успехом, и Адам практически познал, для какой цели служат излишние и непримечательные части тела, упрятанные в шерсть подальше от любопытных глаз, но столь отличные друг от друга у одинаковых, как мерещилось ранее, людей. Строго говоря, эти половые излишества оказались настоль умело и выгодно подогнанные одно к другому, что их не хотелось надолго разлучать и хранить по отдельности. Тем более, что при трении друг о друга они издавали не только завлекательные звуки болотного причмокивания, но и в определённые моменты приносили сладостное облегчение от телесной напруги молодой крови в жилах и головах первых райских практикантов.

Лилит оказалась прекрасной наставницей в семейном деле, интуитивно находя всё новые и новые способы общения двух разнополых людей в пока что основном роде их ежевечерней деятельности. Однако, Адам, войдя во вкус, этой никчемной, как казалось со стороны, деятельности, всегда норовил оказаться во главе процесса, то есть просто поверх сладостной Лилит в силу своей мужской прямолинейности. Однако, для райской женщины роль безропотного места гнездования для порхающего под луной дятла явно не подходила. В конце концов, ей надоело вглядываться снизу в потное лицо мужа, и она, отряхнувшись, заявила:

— Дорогой Адам, мы оба слеплены из глины, поэтому имеем одинаковые права на расположение в пространстве, так что в эту неделю я буду верховенствовать над тобою.

Казалось бы, обычное желание свободного человека, тем более, первопроходца в лоне страстей человеческих, но Адам воспротивился. Во-первых, не позволяла первородная гордость, а, во-вторых, он просто не представлял иного способа человеческого сношения. До времён Камасутры ещё пролегали века и века.

— Нет, — сказал он старозаветно и с чужого голоса, — жена да убоится мужа, а потому никакого твоего каприза я не стерплю.

Вот так и попутал бес первого на свете мужика, лишив его первейшей радости и даже в некотором роде смысла существования.

— Посмотрим, посмотрим, — задумчиво ответила жена на этот никчемный словесный выпад муженька и удалилась в кущи.

Лилит умела и любила плодиться, но отнюдь не размножаться, справедливо полагая, что времени для плодовитости ещё не наступило, и надобно пожить для себя. Поэтому разобидевшись на твердолобость Адама, Лилит решила оставить его в прежнем гордом одиночестве. Она громко произнесла тайное имя бога Яхве, дарующее чудесную силу посвящённому, и унеслась на крыльях ночи прочь из Эдема. Да, всё предвидел Создатель, вселяя в суть женщины таинственные познания чародейства. И пустоголовое своеволие, и неуёмную наглость, и умение без надобности наломать дров даже в раю. Поэтому сообразительная женщина легко воспарила в воздух и со свистом убралась, как ей казалось, в светлую даль.

Через сутки суровый Адам хватился нежной Лилит. Он долго искал жену, тоскливо петляя между Тигром и Евфратом, вспоминая попутно усладу жарких ночей, бурные ласки чаровницы и их мирные беседы в часы отдохновения. Через перу дней он предстал пред ликом Творца и возопил со скорбию: