Сергей Тягунов - Парадигма [СИ]

Боясь погони седобородого, Найват пошел вперед.

Лица, так похожие на печальные маски, сопровождают его, орут ему в след, умоляют помочь. Кто-то пытается вырваться, выпячивает подбородок, насколько позволяетнатянутая кожа, кто-то бросает в след проклятия, а кто-то рыдает — по серым гладким щекам стекают слезы.

Но вот коридор закончился, и взору предстал просторный круглый зал.

Два гигантских панорамных окна выходят на улицу, на развернувшееся Откровение. С алых небес срываются огненные точки, падают на далекие скалистые горы, превращая те в пылающий ирреальный кошмар. И все это под аккомпанемент криков стен за спиной. На линии горизонта, то появляясь, то исчезая в кровавом тумане, расхаживают гиганты. Их длинные ноги медленно — так неестественно медленно! — поднимаются над землей и опускаются; под ними встают столбы пыли. На гладких, слишком красивых, точно у скульптур, лицах выражения ярости. Массивные кулаки сжаты, пальцы испачканы в крови.

Простирающиеся равнины перед дворцом усеяны белыми костями, клинками, частями доспехов и деревянными столбами с трепещущими на них лоскутами кожи. Тут и там снуют твари, напоминающие одновременно и ящериц, и летучих мышей. Они копошатся в останках, изредка бросаясь друг на друга.

Вся земля умерла, нигде невидно ни травинки, ни даже скрюченного деревца — одна выжженная пустыня. Из мира исчезла большая часть ярких цветов, остались лишь черное и красное с их оттенками.

Найват вышел из оцепенения тогда, когда слева послышался скрежет. Он дернулся, инстинктивно сделал шаг назад.

В зале перед ним толпятся изломанные высокие фигуры, похожие на ту, что он видел после лужи крови. Пошатываясь и по-детски хныкая, они набросились на него.

А затем сознание померкло, словно опустилось в чернильный ледяной омут.

Сон. Всего лишь сон…

Широко зевнув, Найват надавил указательным и большим пальцами на закрытые глаза, пытаясь избавиться от сонливости и вернуть четкий строй мыслей.

Помогло мало.

Туман в голове не прогнал ни крепкий чай, ни утренняя разминка, ни свежий воздух. В висках засела ноющая боль и, похоже, не собирается проходить до завтрашнего дня.

В миллионный раз скользнув взглядом по рядам иероглифов и не разобрав их смысла, Найват отошел от пюпитра со свитком и осмотрелся.

В здешней библиотеке много книг, скрижалей, глиняных табличек и древних рукописей. Тут есть и Неклай Ревущий со своими «Апокрифами к Мератету», «Первой книгой света», «Жизнью», и Стонтас с «Геометрией», «Апориями мер», «Основами», и Зенас Одноглазый с «Элементами гармоники» и «Теоремами».

Но главную ценность представляют копии рукописей Певцов, собранные за две тысячи лет существования школы. Можно найти и выкладки по геометристам, по Золотым Посохам и даже чародеям Кси'Хэ, хотя те уже многие века не вылезают из мертвого города в горах.

Найват глубоко вздохнул, ощущая приятные запахи чернил, пожелтевших листов бумаги и пыли. Подошел к панорамному окну — стекла безупречно вымыты, на них нет ни пятнышка грязи, — взглянул на тренировочное поле.

Сейчас ученики-маги выстроились вокруг высокого бронзового столба и под руководством мастеров пытаются сколдовать простое заклинание — призрачный рой Ратхиг.

Татуированные Поющие сидят на коленях в трансе; Шепчущие, такие нелепые в этих огромных балахонах, размахивают руками в сложных пассах, пытаясь создать облако энергетических светляков.

Найват растянул губы в улыбке.

Обычные люди даже не осознают сложность магии. В их представлении всё просто: чародей что-то там говорит, создает огненный шар и бросает его во врага. Или призывает грозу. Или сдвигает силой мысли горы. Или заставляет семенам прорости в сухой безжизненной земле.

Легче легкого!

На деле же всё обстоит иначе.

Он-то, Найват, воспринимает это как само собой разумеющееся, интуитивно понятное, но, частенько сталкиваясь с тгонами и царями, приходится растолковывать базовые принципы работы любой школы.

Магия осуществляется только через связки татуированных и так называемых «ключей». Татуировки на теле не просто записи заклинания, а настоящие шифры реальности. Тогда как человек-ключ — носитель некоего понимания абстрактных терминов этих теорий и транслятор колдовства в реальность. Разумеется, у каждой школы собственная картина мира. И если сам мир откликается на каждое заклинание, то возникает проблема соизмеримости и непротиворечивости шифров и разных картин мира.

У Певцов Смыслов татуированных называют «Поющими», ключей — «Шепчущими». В других школах — иначе, но суть остается той же.

Найват открыл окно, позволяя свежему воздуху остудить голову.

На тренировочном поле один из мальчишек, громко выкрикнув заклинание, вдруг запнулся и кружащие вокруг его пальцев светлячки исчезли. Мастер тут же подскочил к нему, саданул бамбуковой палкой по заднице, принялся бранить его за нерасторопность и нерадивость. Юные Поющие очнулись от транса.

Найват пригляделся к ним.

Татуировки мальчишек — суть теория, шифр мира. Они что-то вроде парадигмального писания, пучка концепций, осознаваемого лишь в качестве целого сразу. « Ключи» же — передаточные звенья, категоризаторы явлений природы, переводчики на языки данной школы, проекторы значений.

Тут уместна следующая аналогия: все татуированные есть синтаксис, а ключи-маги — семантика (то есть обороты речи, его смыслы и отдельные слова). Певцам Смыслам повезло, если так можно выразиться, куда больше, чем геометристам, Золотым Посохам и чародеям Кси'Хэ. Ведь они по сути вобрали в себя учения других, нашли обобщающие точки. И потому сейчас главенствуют в мире. Их обители есть практически в каждой стране, кроме Геткормеи, Великого Нокронга и, конечно же, Малого Коата.

Они всесильны, потому что в системе их учения есть элементы других школ.

Во время волшбы татуированные Поющие мысленно строят особые абстрактные геометрические фигуры. Как только эти фигуры достигают определенной симметрии, они наделяются особым, интуитивным смыслом. Затем они, постигнув свою сущность, начинают издавать особую «мелодию» — сложно подобрать слово к тому, что на самом деле вбирает в себя куда больше значений, чем есть. Эта «мелодия» начинает обладать собственным голосом, который и способен менять реальность. Шепчущий слышит её и переводит в мир в виде энергетических лент, сияющих шаров и прочего…

И вот в дело вмешался Вор с геометристами. Пока он нашел лишь в нескольких системах концепций противоречия, не влияющие на базовые принципы, но даже такой удар — ощутим. Врагов необходимо остановить, нельзя дать хотя бы малейшую возможность для того, чтобы лишить Певцов их колдовства, как было тысячи лет назад с Аккаратской школой.