Сергей Тягунов - Парадигма [СИ]

Мир до сих пор не оправился от той катастрофы.

Найват на миг представил, как он и тысячи его братьев лишатся всего, станут легкими жертвами для тех же Золотых Посохов, и похолодел.

Чудовищные перспективы.

Из глубин памяти всплыли картинки из далекого прошлого.

Вот он, еще несмышлёный послушник, лежит в келье на узкой деревянной кровати и плачет — его родителей убили на войне, страшное, ледяное одиночество наваливается, душит. К нему подсаживается худой Певец, гладит по спине и вместо успокаивающих слов кладет на подушку вырезанного из дерева солдатика. На краткий миг отчаяние притупляется…

Вот он, уже ученик-маг, будущий Шепчущий, упражняется до изнеможения на песчаном поле. Посох в его руках свистит, разрезает воздух и уничтожает воображаемыхврагов. Незаметно за спиной встает Пророк и молча наблюдает за тренировкой. Когда он, Найват, делает слишком сильный замах — его левая нога соскальзывает назад — и, потеряв равновесие, оказывается на земле, глотая пыль и проклиная себя за глупую нерасторопность.

Раздается смех — не злой, добрый, искренний.

Заслоняя солнце, над юным учеником возникает Пророк.

В слепящих лучах он выглядит одновременно и богом, и простым человеком: в больших карих глазах горят озорные искорки, длинные светлые волосы завитушками ложатся на плечи, на красивом, с заостренными чертами лице нет ни одного шрама или морщинки, в неухоженной бороде, напоминающей больше козлиную, застряли хлебные крошки.

Впрочем, он действительно был — да и есть сейчас! — живым воплощением сверхчеловека — бессмертный, вечно молодой, существующий уже больше полторы тысячи лет.

Он протягивает ему, простому юнцу, руку, помогает встать и учит правильному замаху…

Найват тяжело вздохнул.

Школа, эта огромная, подчас неповоротливая структура с советами смертных и священных исполнителей, архимагов и Пророка, мастеров-магов, их учеников и послушников, для него всё! Певцы Смыслов нужны миру — и это не пустые слова. От них зависят сотни тысяч людей — землепашцы, торговцы, знать, цари, кожевенники, эвпатриды, прядильщики, кузнецы и многие-многие другие.

Без их магии Оранеш, Великий Кулгер попросту исчезнут в быстрорастущих джунглях, а Тошатханский Союз и Аккарат усохнут под наступлением Великой пустыни.

Вора необходимо остановить, пока еще не поздно.

Найват глубоко, до предела, до боли в легких вздохнул теплого воздуха, пытаясь привести мысли в порядок.

Его кошмары не проходят, наоборот стали более живыми и пугающими. Ренай оказался прав: как бы далеко от мертвого кипарисового леса они не ушли, проклятье неисчезает. Мало того: сны начали повторяться, будто пытаясь что-то вдолбить, показать. Все эти чудовища с изломанными телами отошли на второй план, уступив место иному — Фрактальной Цитадели, шепоту тысяч голосов и Откровению, разворачивающемуся в мире.

И какая тут связь с Вором?

Найват покачал головой, закрыл окно и вернулся к свиткам и книгам.

Хватит занимать мозги пустыми страхами, нужно как можно больше узнать о геометристах!

Совет решили провести в зале архимага. За огромным гранитным столом собрались пятеро Смертных и двенадцать высших мастеров.

Больше половины отрастили длинные, промасленные бороды по оранешской моде и ходят в бесцветных рубахах-юбках, подпоясанных широкими кожаными ремнями. Свое высокое положение никто не выпячивает, не кичится богатством — увидь таких за пределами дворца, например, на рынке, легко спутаешь с обычными горожанами.

Слушают внимательно, не пытаются перебить или как-то выказать свое несогласие. Разве что время от времени поглядывают на восседающего за троном в центре стола архимага — прямого, точно копье, гордого.

— …таким образом необходимо поймать Вора как можно скорее, — закончил свой длинный монолог Найват и уселся обратно в резное кресло.

На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь чириканьем воробьев на потолочных балках.

— Точно ли все братья, отправленные в разрушенную крепость, мертвы? — спросил лысоватый старик-мастер. Его черные татуировки придают лицу пугающий вид. — Насколько я понял, вы нашли только одного Певца, тогда как судьба остальных… неизвестна…

— Повторяю: их жизни оборвались. Тел я не видел, но колдовство, появившееся после атаки Вора… Впрочем, я уже это объяснял.

— Тогда как удалось выжить вам, священный исполнитель? Если всё было так, как вы рассказываете.

— Моя воля сильнее, чем у обычного мастера. Пророк учил меня справляться с куда более опасным магическим воздействием. Но, стоит признаться, даже мой рассудок едва не покинул меня.

— Был ли проведен необходимый обряд погребения с найденным усопшим? — задал новый вопрос татуированный. — Его душа не застряла в этом мире?

— Обряд мы провели. Признаться, меня смущают ваши иррациональные представления о мире.

Мастер молча проглотил неприкрытое оскорбление, кивнул и принялся перебирать шарики четок. Остальные лишь переглянулись друг с другом, то ли боясь, то ли не желая вступать в диалог. Даже архимаг насупился и смотрит на поверхность стола, прокручивая какую-то мысль в голове. Его усы висят.

— Надо действовать, — заявил Найват. — Вор не ушел далеко. Объявлять войну геометристам мы не станем, однако у меня есть план. Устроим обряд и отследим местонахождения ублюдка. Затем отправимся в погоню. Предполагаю, Вор сейчас в Малом Коате или в Пепельных горах…

— Боюсь, священный исполнитель, это невозможно, — за долгое время сказал архимаг.

— Это еще почему?

— Как я уже вам говорил, от Пророка пришло важное сообщение. Противиться его воле мы не можем.

Он взмахнул рукой.

Стражники-колдуны одновременно открыли входные двустворчатые врата, в зал неспешно вошел незнакомец. По тому, как грациозно двигается он, как держится, в нем легко опознать воина. Большой плотный капюшон скрывает в тени лицо. Серая рубаха на нем изрядно потрепана, длинный, до самого пола, халат испачкан в пыли, отчего истинный его цвет не разобрать. Шаровары в многочисленных заплатках. На поясе висит сильно изогнутая сабля в обычных кожаных ножнах.

Пустынник — да не простой, судя по дорогим сапогам до колен. Лишь по ним можно определить знатный статус.

— Это наш гость из самой столицы Келигира, — представил незнакомца архимаг, — Тешанас Высокий, один из знатных отпрысков бедуинов Немата. И боюсь, священный исполнитель, мы должны его внимательно выслушать.

Найват нахмурился, ничего не понимая.

Пустынник низко поклонился и скинул капюшон.

Загорелая, испещренная тонкими морщинами кожа, длинное вытянутое лицо с ястребиными чертами, до синевы бритый подбородок, уголки зеленых глаз опущены вниз, отчего кажется, будто новоприбывший чему-то печалится, тонкие губы, большой нос с горбинкой.