Сергей Тягунов - Парадигма [СИ]

Деревянное древко оказалось приятно прохладным. Стальное острие уперлось в ночное небо, поблескивающее разноцветными звездами — зелеными, красными, синими, фиолетовыми. Предстоит долгий бессонный обход, но не страшно — в животе урчат две чашки крепкой настойки.

— Готов? — спросил Мирт, надевая на голову угловатый шлем пехотинца с наносником.

Он за последнее время похудел, а потому пластины доспеха на нем несколько висят.

— Да, — бодро ответил Хен.

— Хорошего вам обхода! — бросил Рыжий, отдыхающий с парнями возле костра. Сидит он в одном хитоне. — Помните: спать придется стоя. Можете подпирать друг друга! И с шлюхами аккуратно. На их уговоры не видитесь — вы на службе, в конце концов!

Мирт изобразил тремя пальцами неприличный жест, после чего остальные разразились лающим смехом.

Ухмыльнувшись, Хен осмотрелся, хотя в этом особой нужды нет.

Звон и Толстяк хлебают вечернюю похлебку из глиняных мисок и лениво о чем-то болтают. Рыжий рассказывает новобранцам байку о рыбаке и его страшной жене. Вырви Глаз надраивает тряпицей Ялу. Из темноты шатра доносится оглушающий храп.

Взор упал на шушукающихся Вора и Лысого. Последний слишком часто стал проводить в компании новобранца, хотя раньше всегда держался отдельно от остальных. Да и не ускользало, как чуть ли не подобострастно он отзывался на все просьбы Вора — выполнял мелкие поручения, подробно объяснял, если задавали вопрос…

Дело в колдовстве? Бедняге, как и Черному, с помощью магического иероглифа изменили сознание, вселили духа-слугу или же тот изначально прислуживал своему господину?

— Ты чего такой кислый? — спросил Мирт, направляясь к главной дороге.

Положив древко копья на плечо, Хен ответил:

— Всё в порядке. Просто не охота идти в обход.

— А кому охота? К тому же ночь наступила — щас бы на коврик завалиться да заснуть, а не призраками бродить по лагерю. Но тут уж ничего не попишешь, да? Мы сами выбрали такую судьбу, нас за яйца никто не тянул. Есть ведь и хорошие новости: нас утром накормят до отвала и не отправят, как остальных, на тренировку. Согласись, бегать по такой жарище удовольствие не из приятных.

Хен кивнул, сказал:

— Тут ты верно заметил.

— Ну вот видишь! Нет повода для уныния. Наслаждаемся последними месяцами спокойной жизни. Ценим все доступные удовольствия, хе-хе-хе! Потом, как пройдем Великие Врата, будет не до отдыха. Я лишь раз в жизни участвовал в войне с Зигиром — и мне не понравилось, Болтун. Кровищи повидал — будь здоров. — Он запнулся. — Прости, я тебя зря пугаю.

— Всё хорошо.

Они замолчали на некоторое время.

Лагерь привычно готовится к отбою: солдаты оттирают грубыми щетками помытые чаны, бросают последние ветки в догорающие костры, проверяют клинки и щиты перед завтрашней изнурительной тренировкой, купцы пересчитывают оставшиеся товары в повозках, нищие бродяги отбивают лбы в молитвах Великому Баамону. Откуда-то издалека донесся женский хохот — видимо, проститутка увидела маленький член солдата. Несмотря на суровые условия похода, шлюх становилось только больше — и ведь идут они наравне с солдатами!

— Приятная сегодня погода, — он первым нарушил молчание. — Ветерок хоть подул…

— Спрашивай, о чем собирался, — сказал Мирт, ухмыляясь.

Они обошли лошадиное стойло.

Один из колдунов стоит напротив белого с яблоками коня и нежно, точно любимую девушку, поглаживает его холку, пальцы скользят по густой, блестящей гриве. Рабы, чьи шеи украшают тяжелые бронзовые ошейники, макают мокрые тряпки в наполненные водой ведра, а затем пытаются счистить слой грязи со стенок повозок. На них лениво ругается пузатый купец, сидящий на мешке.

— Только этот разговор останется между нами, — начал Хен, стараясь говорить как можно тише. — Пообещай мне!

— Хорошо, конечно. Что-то ты сегодня странный какой-то…

— Мы уже столько месяцев в армии, чего только не пережили. Скоро дойдем до Великой стены и отправимся в пустыню — на войну с кочевниками. И я вот о чем… — Он запнулся, не зная, как лучше подойти к нужной теме. — Ты ведь знаешь, что мы там сдохнем. Мы лишь тунолар-пехотинцы — мясо.

Капитан опасливо огляделся.

— Понимаю, к чему клонишь, — сказал он. — Продолжай.

— Мы накопили целое состояние. Я не мог и мечтать о таком! Но надо бежать из армии! Сейчас самое подходящее время: людей много, никто не заметит нашу пропажу.

Сильно покачиваясь из стороны в сторону, мимо прошел джиарист-капитан. Бросив на него взор, Хен поежился, его словно окатили ледяной водой — на миг почудилось лицо Вора с неизменной лисьей ухмылкой. В последнее время — и особенно в ночные обходы — в каждой тени кажется его силуэт. Тот преследует повсюду, в каждом темном углу, за каждым поворотом. Порой не отделаться от ощущения, будто колдун стоит за спиной.

Глупости. Конечно же, просто расшалившееся воображение.

— В твоих словах есть смысл, — сказал Мирт, как только пьяный капитан оказался достаточно далеко от них. — Лично я сложить голову в Великой Пустыне не готов. Но ты же знаешь: последнее решение не за мной, а за всей группой. Мы должны обсудить это. Вот только лично я не представляю, как выберемся из степи.

Хен махнул рукой.

— Ай, это не самая страшная наша проблема. Например, заплатим фуражиру, отправляющемуся обратно к озеру Плача. Тот нас спрячет. — Он сплюнул под ноги. — Я уже, честно говоря, устал от все этих ранних подъемов и бесконечных тренировок. Жду не дождусь, когда можно будет спать столько, сколько захочу, и не ходить отлить тогда, когда прикажут.

— Ты ведь знаешь, что придется долго скрываться? За дезертирство грозит суровое наказание. Если нас повесят, еще повезет. Скорее всего, с тебя станут медленно срезать лоскуты кожи и поджаривать над костром. Но я лучше в лесу пересижу пару лет, чем вновь полезу в бойню. С дуру сунулся в армию и теперь жалею.

— Согласен с тобой.

Мирт перекинул копье на другое плечо:

— Когда планируешь рассказать остальным о побеге?

— Завтра, незачем тянуть. Надеюсь, никого не придется уговаривать. Разве что Лысый заартачится.

— Убьешь его?

Брови Болтуна взлетели вверх.

— Нет, конечно же! Даже в мыслях не было!

Мирт кивнул.

Они уже дошли до огромных шатров знати, украшенных сложной золотой вышивкой. Всё чаще стали попадаться треножники с горящим маслом в специальных металлических блюдцах. Длинные прямые языки пламени неистово танцуют, отбрасывая подрагивающие тени на тканные, бугрящиеся складками стены. Несет благовониями.

Хен только сейчас заметил, как крепко сжимает древко копья. Внутри всё звенит от напряжения, его словно натянули как струну. Пытаясь успокоиться, он вскинул голову. Вот на небе горит холодным алым светом луна, ей подмигивают путеводные звезды Наз и Луш. Со стороны степи доносится недовольное гарканье хищников — или демонов. Лагерь затихает.