Anne Elliot - Песнь темной воды

«В таверне, наверное, сейчас посетители, — думала она, вздыхая. — Мокрая и красная от жара кухни Тинни мешает в котле суп, который так вкусно пахнет, а отец и Рэм разливают вино. На улицах города царит настоящее лето, вечерами все выходят гулять, на пристани продают мягкие булочки и сладкую воду. Я могла бы принять ухаживания Рэма, вдруг мне удалось бы привыкнуть к нему. У нас бы родились дети: дочь, а потом сын. Мы бы все вместе ухаживали за отцом, когда он совсем постареет. Меня бы ждала хорошая, спокойная жизнь, а вместо этого я помчалась за Эрином. Принц всегда говорил, что я его лучший друг, но бросил одну в этом жутком замке, променяв на девчонку, которую едва знает».

Отчаяние, пахнущее пылью и паутиной, как и все предметы этого замка, опустило на Литу свои черные крылья. Она вытянулась на постели и горько зарыдала. Вдоволь наревевшись, девушка заснула — усталость взяла свое. Во сне Лита стояла на берегу моря и махала руками приближающемуся кораблю. На палубе судна отчетливо был виден улыбающийся принц Эрин, который радостно что-то ей кричал.

«Я сбегу отсюда, — решила девушка, проснувшись. — Мне только нужно дождаться подходящего корабля».

В комнате царил полумрак, видимо, солнце почти опустилось за море. Пока она спала, кто-то, наверное, Мика, разжег камин и оставил на столе блюдо с едой. Поужинав, Лита решила пройтись в надежде найти старуху и расспросить ее о том, чего девушке стоит теперь ожидать.

Миновав переход, соединяющий две башни замка, девушка остановилась. Через окно одного из залов виднелось спокойное море и узкая полоска заката над ним. Зрелище было поистине впечатляющим, и Лита решила дождаться, когда день окончательно уступит ночи, а на небе появятся первые звезды. Она простояла так несколько минут, вдыхая воздух, пахнущий ветром и морской водой, пока где-то внизу не услышала голоса. Беседа шла между мужчиной и женщиной. Девушка узнала говорящих — это были Ворон и Мика. Лита решила уйти — подслушивать было не в ее правилах, но имя принца Эрина заставило девушку остановиться.

— Вы жестоко поступили с мальчишкой, Ваше Величество, — сказала старуха. — Унизили его перед подданными, заставили отказаться от девчонки. Наверное, сейчас он больше всего мечтает вам отомстить.

— Мне наплевать, что там думает сынок Элина, — недовольно отозвался Ворон.

— Сын Элина — не сам Элин — возразила Мика. — Вы ведь совсем его не знаете.

— Он даже в путешествие взял двух девушек, сколько ж у этого щенка возлюбленных во дворце? Ты бы слышала, как наша гостья, которую принц бросил здесь одну, кричала ему, что любит. Он ее предал, а она в любви признается. Эрин такой же, как его отец, сегодня я в этом убедился, — в голосе хозяина замка звучала злость.

Мика вздохнула:

— Он не только наследник Элина, он сын королевы Рейны.

— Не смей говорить о ней, — закричал вдруг Ворон. — Я запрещаю произносить ее имя.

Но старуха не послушалась.

— В вашей душе слишком много обиды и боли, — сказала она. — Вы увидели в Эрине его отца и решили отомстить мальчишке, хотя он перед вами ни в чем не виноват. Но Рейна когда-то любила этого мальчика больше всех на свете, и она бы не смогла смотреть на тот позор, который вы заставили его пережить.

— Не надо, Мика, — простонал король. — Все эти годы ты была мне словно мать, и всегда поддерживала меня. Много лет назад мы договорились никогда не говорить о ней, разве ты забыла?

— Сейчас самое время поговорить, Тилли, — тихо ответила Мика. — Если ты запретил себе даже думать о Рейне, то хотя бы вспомни, что парень — твой племянник, твоя родная кровь.

Лита зажала рот ладонью, чтобы не закричать.

«Племянник? Эрин — племянник Ворона? — лихорадочно думала она. — Тогда получается, что жуткий хозяин замка — никто иной, как…» От озарившей ее догадки девушка даже присела.

«Старуха назвала его Тилли. О Боги, все сходится: здешний король — это живой и кажется, даже вполне здоровый младший брат нашего короля, несчастный, оплаканный всеми, принц Тиллиан. Эрин называл Ворона предателем, но, несмотря на это, верил, что тот меня не тронет. Он, кажется, сразу догадался, кто перед ним, и я должна была понять».

После долгого молчания хозяин замка вновь заговорил.

— А ведь мальчишка похож на нее, Мика. Глаза, улыбка… — в голосе Ворона звучала горечь.

Старуха вздохнула:

— Пойду я, Тилли. Добрых тебе снов, если ты, конечно, сможешь сегодня уснуть.

Первое время Лита отказывалась выходить из комнаты, требовала, чтобы ее вернули домой или отправили вслед за Эрином и пренебрегала едой, которую исправно носила ей терпеливая Мика. Затем, осознав, что глупыми истериками горю не помочь, девушка стала потихоньку покидать покои. Старуха показала ей необходимые закутки, где Лита могла бы мыться и приводить себя в порядок, заставила переодеться в черное, а затем сказала, что больше обслуживать ее не намерена, пусть девушка, как только проголодается, приходит на кухню, где остальные обитатели замка имеют обыкновение принимать пищу.

День на пятый Лита наконец-то решилась и отправилась искать место, где можно было бы хорошо поесть. Попытки отказаться от пищи, чтобы заставить Ворона отослать ее из замка, не увенчались успехом, только живот, измученный этими отказами, принялся возмущаться и сильно болеть.

Найденная кухня оказалась огромной, видимо, обитатели замка переделали под нее один из залов. На дощатом, очень длинном столе, горели свечи, а в углу дымился очаг. Вкусно пахло горячим мясом, какими-то травами и свежеиспеченным хлебом. Трое мужчин, обедавших за столом, увидев Литу, молча поклонились, быстро расправились с едой и покинули кухню.

— Садись и угощайся, — Мика поставила перед Литой блюдо с ароматным мясом. — А пока обедаешь, расскажу тебе об обычаях замка, раз уж ты являешься нашей гостьей.

— Ничего себе гостья, — пробурчала девушка. — Очень мне хотелось у вас гостить.

Но старуха была невозмутима.

— Итак, наши обычаи, — продолжила она. — Жители замка одеваются только в черное и не носят никаких украшений.

— Но Ворон скрепляет плащ золотой булавкой, — возразила Лита.

— Это не украшение, а памятная вещь. Мы не возражаем против этого, — серьезно ответила Мика.

— Кому бы пришло в голову возражать королю? — усмехнулась девушка.

— Его Величество не против, чтобы жители замка иногда с ним спорили, — сказала старуха. — Как я уже говорила, он очень справедлив. Мы все гордимся им, нам не нужен другой правитель.

Тут Литу словно кто-то дернул за язык:

— Попробовали бы вы сделать другого человека своим господином, в обход особы королевских кровей.

Мика прищурилась:

— У нас был выбор, девочка, и мы, если б захотели, смогли бы избрать другого короля. Но никто об этом даже не думал. А ты, я вижу, кое в чем осведомлена. Очень бы хотелось знать, откуда?