Дарья Головач - Записки странствующей травницы

— Мне очень жаль… — Зачем-то успела я сообщить трупу прежде чем Вернар с Риком подхватили и поставили меня на ноги.

Две молнии, ударившие нам в спины на середине лестницы маг отразил упругим воздушным щитом. Больше мордвары ничего сделать не успели. Схватка ворвалась в Тронный Зал, разом поглотив больше половины свободного пространства. Вспышки магии то и дело сотрясали старинные колонны. Несколько мгновений потребовалось для того, чтобы единая волна атаки воинов Картенлига разбилась на одиночные схватки.

— СОФИЯ!

Мощный заряд магии ударил сверху прямо у моих ног, оставив в ступенях глубокую продольную трещину. Пришлось остановиться и оглянуться. В руках у Дориана, окруженного десятком охранников, зрел очередной сгусток силы пронзительно голубого цвета. Лицо мага пылало от ненависти. Даже не знаю, что останавливало его от последнего удара, который наверняка оставит на месте меня горстку пепла.

— Ты проиграл, Рамир.

Я специально назвала брата первым «официальным» именем, которым отец пользовался, когда был чем-то недоволен. Такое случалось крайне редко, на моей памяти едва ли с дюжину раз.

— Может быть, София, но в ад с собой я успею утащить всех, до кого дотянусь.

Вернар, помедлив, зеркально отразил позу мордвара, собирая остатки своей магии в огненный шар.

— Зачем заканчивать все… так? Сдайся. Сдайся и попроси милости у короля. Если ты расскажешь все, что тебе известно о мордварах, он пойдет на сделку. — Приходилось кричать, чтобы мой голос пробился сквозь звуки схватки, не утихавшей и на мгновение.

— Слишком поздно. — Покачал головой в ответ мордвар.

— София!!!

В проеме арки с полуторным мечем наперевес появился Морен. Не замечая Дориана, он кивнул своим людям и начал пробираться мимо сражающихся, встав во главе ударного кулака. Мордвар угрожающе сузил глаза и усмехнулся, нацеливаясь на новую мишень.

— Надо же! Не думал, что когда-либо еще увижу ублюдка.

Огненный заряд сорвался с пальцев Вернара одновременно с моим предупреждающим криком. Дориан развернулся и в последний момент направил свой сгусток в нашу сторону. Два порождения противоположных сторон магии столкнулись в воздухе, расплескав вокруг радужные искры. Силы Вернара не хватило для того, чтобы погасить или хотя бы отбить смертоносный заряд Дориана. Клубок быстро вращающихся огней лишь отклонился в сторону, полетев не в нас, а под углом ввысь, прямо в колокол. Удар был такой силы, что заставил медный конус подпрыгнуть и удариться о противоположную стену. Звуковая волна, последовавшая за этим, обожгла барабанные перепонки раскаленной плетью. Я упала на колени, зажимая уши руками. Вокруг творился хаос. Грохот разбегающихся во все стороны трещин было слышно даже сквозь непрекращающийся звон в ушах. Первая глыба, сорвавшаяся с потолка, упала ровно на то место, где стоял Дориан, окрасив все на несколько шагов вокруг кровавым ореолом. Я не услышала свой крик. Величественный потолок, простоявший больше десятка веков рушился на глазах, осыпаясь водопадом каменных осколков на головы воинов.

Кто-то с силой дернул меня за руку.

«Быстрее!» — разобрала я по губам Вернара, — «Бежим!»

Маг потянул меня вверх по ступенькам, в сторону потайных дверей, скрытых в нишах. Горян успел добраться туда первым, дернул рычаг и навалился на открывающуюся дверь, стараясь ускорить ее. Отодвинувшись на полшага, каменная глыба остановилась, но проема хватило с лихвой для того, чтобы все четверо проскочили туда по очереди. В темном, запыленном коридоре Рик с Горяном активировали свои ночные амулеты и повели нас вперед на предельной скорости. Поворот, еще поворот, лестничный пролет вверх, развилка, правый край которой едва заметно освещается… мы бросились туда, чувствуя вибрацию пола и стен, и… вылетели на прогалину, окруженную кустарником. Свежий воздух толкнул в грудь, заходящее за горизонт солнце резануло по глазам прощальной вспышкой. Каменный проем выдохнул облачко пыли, осевшей на едва проросших травинках. Я оглянулась на высокий пылевой столб, поднимающийся над кронами деревьев. Мы выбрались на свободу. Наш путь был окончен.

Спустя несколько часов, побродив по окрестностям, мы нашли поляну с многолетней раскидной сосной, опустившей свои тяжелые ветви до самой земли. Посовещавшись жестами, так как звон в ушах ослаб, но никуда не делся, решили заночевать здесь. Жаль, что все мои травницкие припасы затерялись где-то в старом лабиринте. Хотя… где-то рядом росла Ночная Кобыла, уже распустились почки просны, а если пройти еще шагов двадцать дальше, то наверняка найдется ручеек…

Несмотря на то, что ноги подкашивались от усталости, нестерпимо хотелось чем-нибудь заняться. Хотелось жить, вдыхать чистый воздух полной грудью, слышать ночное пение птиц и смыть, наконец, с себя этот слой въевшейся пыли. Я показала знаками, что отойду ненадолго и направилась в сторону ручья, по дороге собирая травки просто в руки. Следовавшего следом Вернара заметила только окунув руки по локоть в кристально чистую воду, скатывающуюся в каменную выемку с небольшой горки. Маг молча умылся и присел прямо на землю, наблюдая, как я с наслаждением натираю кожу пучком мха. Видно было, что мужчина хочет мне что-то сказать, да и у меня накопилось немало слов, однако перекрикиваться в сонном лесу было как-то дико, по губам разбирать слова — уже темновато.

«Ох, аж сердце разрывается», — внезапно прозвучал в голове женский, до боли знакомы голос.

Я дернулась, едва не рухнув в ручей и подняла глаза на русалку, улыбающуюся словно кот, объевшийся сметаны. Кассидара в женском обличие спустилась с пригорка, потрепав мимоходом мои волосы и снисходительно кивнула почтительно вставшему Вернару. Глухота внезапно отступила, в уши полились звуки вечернего леса.

— Привет. — Не зная, что что сказать, поздоровалась я.

Вернар неверя потер свои уши и выразился более подобающе:

— Благодарю.

— Нус-с, похоже, вас немного потрепало…

— Ты знала? — Прямо спросила я, не желая поддерживать светскую беседу.

— Знала. — Не стала отрицать русалка, сразу поняв, о чем речь.

— Почему тогда…

— Прежде чем обвинять меня в чем бы то ни было, подумай о том, что в мире существуют вещи, не подвластные человеческому разуму. Судьбы, события… Эта материя настолько ранима, что одно единственное движение, даже одна мысль способна изменить ход истории. Я обожглась на этом десяток лет назад и вот по сей день искупаю вину…

Я не была уверенна, что подразумевала Кассидара под этими словами и предпочла подумать об этом позже.

— Что ты будешь делать дальше? — настал черед русалки задавать вопросы.