Максим Бондарчук - Научиться любить [СИ]

Гирм покорно склонил голову и был готов выполнить любое условие союзников, лишь бы они смогли как можно скорее организовать оборону замка до прихода клана Шахгара.

— Что же… В общем, положение оказалось не таким критическим, как вы говорили нам.

— Я рад, что вы оценили наш вклад в общую победу над орками.

— Пока еще рано праздновать победу. Уверен, когда Шахгар вернется и мы встретимся с ним лицом к лицу, пощады никому из нас ждать не придется. Я возвращаюсь к армии. Сделайте все, чтобы мы не оказались разочарованы, что помогли вам.

— Слушаюсь, — Гирм вытянулся по струнке.

Северянин покинул зал, громыхая тяжелыми доспехами.

Ясным ранним утром лагерь Шахгара закипел словно рой взбешенных пчел. Казалось, будто его жителей бросили в огромный котел и принялись варить, усердно помешивая. Все переселенцы из диких орков уже прибыли в лагерь. Теперь великий народ был собран.

Собравшись у статуи бога войны, они ждали Шахгара, который должен был объявить о том, что всех ожидает по приходу в Тройтийские долины.

Плотное кольцо из черных и смуглых орков, столпившихся в центре лагеря, покорно расступилось перед вождем, как только он покинул шатер. Шахгар прошел к статуи Баррука мимо стены соплеменников, будто самое острое лезвие сквозь кусок сливочного масла.

Осмотрев собравшихся, которые тут же почтительно замолчали, Шахгар громко заговорил. Его голос громом разнесся по лагерю.

Толпа слушала. Внимала его словам. Он оправдал надежды каждого, кто доверился ему и поверил обещаниям. Блефа не чувствовалось. Это утро было буквально пропитано ощущением скорого ухода из этих мест.

Шахгар говорил, что медлить нельзя, что наступил самый важный момент в жизни не только его самого, но и целого клана. Призывал орков сплотиться в своём последнем путешествии, дабы в конце получить награду в виде нового дома, в котором не будет недостатка в воде и еде.

Толпа взревела на заключительных словах вождя. Под общий ор и крики начала собираться в поход.

Шахгар вернулся в шатер и устало посмотрел на жену. Она была уже близка к родам. Каких-то пару недель, может быть, месяц и на свет появится его ребенок. ЕГО. От женщины-человека, от той, кто когда-то была лишь рабыней.

Но теперь все изменилось. Даже его отношение к людям и к тем, кто должен быть первым сражен в бою, стало иным. Теперь могучий орк относился к ним с достоинством, ведь она, Лориэль, была такой же, как и они, а значит само понимание врага для Шахгара начало меняться самым кардинальным образом.

— Мы уходим прямо сейчас? — спросила она, пытаясь подняться на ноги.

— Нет, чуть позже, когда все будут готовы.

Он посмотрел на нее с тревогой. Живот Лориэль внушительно выпирал из-под одежды, явно намекая на то, каким большим и сильным будет ребенок.

— Может стоит задержаться до появления ребенка на свет? — сказал Шахгар, подойдя к ней.

— Нет, — резко возразила Лориэль. — Ни в коем случае. Я буду идти вместе с ними.

— Ты же знаешь, как это будет трудно. Как долго предстоит идти и сколько испытаний потребуется преодолеть.

Покачав головой, Лориэль продолжила стоять на своем. Она и слышать не хотела о каком-то промедлении. Ей желалось, как можно скорее вернуться в долины, обратно домой, к отцу. Мечталось увидеть его и крепко обнять. Сказать ему, что она выдержала. Она не зря дала клятву верности своей земле и выстояла в борьбе с собой, со своими слабостями и старыми привычками. Стала сильнее и смогла вместе с орком зачать будущего наследника их общего престола.

Последние мысли сильно напугали Лориэль. Она привстала с постели и подперла руками свое грузное тело, хранившее внутри себя самое драгоценное, что сейчас было у нее и Шахгара. Миг, и она просто не смогла понять, что ей делать в данный момент.

Внутри нее будто столкнулись лед и пламя, черное и белое. Они боролись и пытались убедить ее в своей правоте. С одной стороны, одна должна была идти. Там ее дом, там ее семья, отец и земли, в которых она выросла и за которые практически пожертвовала собственной жизнью.

Лориэль узнала о разговоре Бирма, маленького разведчика ее мужа. Знала, какие дела сейчас творились внутри ЕЕ королевства и какая опасность грозила отцу, и всем, кто когда-то давал ему клятву верности. Она просто не могла откладывать возвращение. Ведь стоит ей только родить, она будет вынуждена еще некоторое время оставаться здесь, чтобы прийти в себя и восстановить силы. Роды, судя по размерам живота и хмурым перешептываниям старых орчих, должны были быть очень тяжелыми. Она родит сына, так ей обещали тучные женщины-орки, которые габаритами походили на рослые дубы. Гладили ее по животу, что-то ворчали, когда прислонялись к нему и пытались услышать жизнь внутри. Лориэль не могла рисковать существованием и здоровьем будущего ребенка. Страх перед возможными трудностями пугал ее не на шутку.

Однако вторая сила в ней билась, как волны океана, штурмовавшие прибрежные скалы. Ее дом. Отец. Что с ним? И кто те люди или орки, что решили плести интриги за спиной низвергнутого, но все еще короля? Она не могла ждать так долго. Роды или отец. Что-то из них должно было быть важнее. Чем-то следовало пожертвовать и дать судьбе самой решить исход выбора.

Лориэль смотрела на Шахгара и будто слышала этот молчаливый вопрос. Ей стало одновременно и страшно, и грустно. Она не знала, как себя вести, но была твердо уверена в том, что следовать за мужем, отцом ее будущего ребенка, есть ее долг, который она должна исполнить. Когда же она подтвердила свое решение, то Шахгар лишь молча кивнул. Ему нравился нрав жены, ее холодная и твердая воля, которую она проявляла уже много раз. В эту секунду Лориэль была подобна сгустку силы и уверенности.

— Хорошо, — сказал он. Развернулся и подошел к вещевой стойке, на которой висела его новая накидка, украшенный вставками драгоценных металлов пояс, оружие. Топор был огромен, а в массивных руках хозяина казался настоящей скалой, подаренной богами великому воину в благодарность за совершенные подвиги. Топор был по-прежнему черный от крови Арха, которая впиталась в рукоять продолжавшей источать едва уловимый запах гари. Такое закаленное битвой и смертью оружие было таким же символом власти у орков, как корона у людей. Когда Шахгар сомкнул пальцы вокруг обмотанной кожей рукоятки, тогда словно мощь богов передалась ему. Он был готов вот-вот объявить о начале похода.

Лориэль проводила мужа к статуе Баррука. Присутствующие с глубочайшим почтением наблюдали за тяжело шагавшей по горячему песку супругой вождя и им, шедшим рядом с ней, служившим ей надежной опорой. Это символичное паломничество к их богу демонстрировало всем, что никто и никогда не должен иметь даже мысли о каком-либо оскорблении жены Шахгара только лишь потому, что она человек.