Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

В то время как мое сердце надеется, что войну еще можно предотвратить, мой разум говорит мне иначе. Малекит полон решимости вести военную кампанию против наггароти, и в этом я с ним согласен. Наши мнения расходятся в том, кто лучше всего подходит, чтобы руководить этой акцией. Я не могу полностью доверять Малекиту, даже если он не замешан каким-то образом в этих событиях, он — князь Нагарита и сын Морати, и я боюсь, что его решимость может не выдержать бедствия борьбы с теми, с кем мы должны столкнуться; друзьями и его доверенным окружением и народом его собственного королевства.

Именно по этой причине я обращаюсь к вам, Имрик, и только к вам. В прошлом вы советовали мне предпринять решительные действия, и поэтому я должен доверить вам руководство собранными армиями Ултуана. На поле битвы нет никого храбрее и искуснее вас, и Каледору принадлежит величайшая сила нашего острова. Пока Каледор стоит крепко и верен идеалам нашего народа, Ултуан будет держаться.

Я сообщу Малекиту свое решение прежде, чем мы достигнем Острова Пламени. Не думаю, что он будет доволен, мягко говоря. На совете он будет приводить доводы за контроль, и среди других князей у него много сторонников. Только правитель Каледора имеет равную степень полномочий в этих дебатах, и я надеюсь, что могу рассчитывать на поддержку вас и ваших братьев в этом.

Если мы не сможем поговорить на эту тему, любое сообщение, которое у вас для меня есть, можете поручить моему герольду, Каратрилю, который доставляет это послание; или письменно, или устно. У него истинно верный и самый великодушный характер, и я ручаюсь за его благородство.

May the gods bless us all and protect the peace of our lands.

Пусть боги благословят всех нас и защитят мир на наших землях.

Тириол взял свиток, чтобы прочесть его снова самому, и князья долго и упорно размышляли над смыслом и важностью слов Бел Шанаара.

— Нам предоставлен трудный выбор, — сказал Тириол. — Трон Феникса опустел, и страшная угроза бросает нам вызов. Бел Шанаар, возможно, был наделен редким пророчеством в выборе слов и его поручении этого письма своему герольду. Я думаю, очевидно, что Король-Феникс видел, что Имрик заменил его, если бы мог знать то, что должно случиться.

— Согласен, — сказал Финудел. — Но мы втроем не можем принять это решение в одиночку. Так же, как было заблуждение для Малекита пытаться забрать корону не меньшим, чем для группы князей возложить ее на голову другого. В тех королевствах, чьи правители лежат сейчас мертвыми на этом полу, есть наследники, которые имеют равное право сделать этот выбор.

— Хоть и зародившись в хитрости, ложь Малекита, подобно всем великим иллюзиям, основывалась на некой истине, — сказал Тириол. — Маловероятно, что армия Нагарита выступит до весны, и это, по крайней мере, дает нам некоторое время подготовиться.

— Боюсь, что Малекит был прав и в том, что мы не можем позволить себе колебаться, — сказал Тиринор. — Если бы Имрик прибыл, то, возможно, мы могли бы двигаться быстрее, но он все еще в горах и совершенно не подозревает о радикальных действиях, которые сейчас произошли.

— Мы должны немедленно послать ему весть и отправить в другие королевства, которые теперь должны оплакивать потерю такого количества благородной крови, — сказал Финудел. — Хотя мы должны собрать новый совет, я не думаю, что будет какое-либо препятствие для Имрика принять мантию Короля-Феникса.

— За исключением, возможно, самого Имрика, — сказал Тиринор с выражением покорности. — Он не хотел возглавлять войну против культов, когда мы говорили в последний раз, кто может сказать, что он не посчитает своим долгом остаться охранять сначала Каледор и прежде всего сейчас, когда Каледриан мертв?

— Каледор силен, это правда, — сказал Финудел. — Но даже силы Каледора не хватил бы, чтобы противостоять всему Ултуану, если другие королевства должны попасть под власть Нагарита. Имрик будет сражаться, я в этом не сомневаюсь.

— И как нам доставить Имрика на Остров Пламени? — спросил Тиринор. — Посланники могли искать много дней и не найти его. Он дал понять, что не хочет, чтобы его нашли.

— Никто не укроется от взгляда вороньих герольдов, — сказал Финудел, говоря о древнем ордене, основанном Аэнарионом. Предложение обеспокоило Тиринора, поскольку вороньи герольды были эльфами Нагарита. Он был благодарен, когда Каратриль возразил.

— Нет! — сказал Каратриль. — Я им не доверяю, ибо они сыграли свою роль в обмане в Эалите. Как вы говорите, они видят все, и я не могу поверить, что они были так введены в заблуждение. Даже если кто-то из них не находится в плену в Анлеке, у нас нет способа отличить друга от врага или связаться с теми, кто встанет на нашу сторону.

— Тогда следует поехать тебе, Каратриль, — сказал Тиринор.

— Мне? — ахнул Каратриль. — У меня нет таланта к такого рода начинаниям.

— Бел Шанаар тебе полностью доверял, — сказал Тириол. — Я разделяю его уверенность. Ты не останешься без помощи, есть чары, известные магам Сафери, которые помогут тебе найти Имрика.

— Я не знаю, с чего начать, — возразил Каратриль. Его первой мыслью было вернуться в Лотерн, чтобы похоронить тело Харадрина в мавзолее и разделить скорбь своего народа.

— С Крейса, конечно, — сказал Финудел, шагая вперед, чтобы положить руку на плечо Каратриля. — Для перевозки у тебя должны быть эллирийские кони.

— А корабль движется еще быстрее, — сказал Тиринор. — У пристани их много, и ты можешь выбрать любой и команду для него.

Тириол свернул свиток и подал его протянутой рукой капитану. Каратриль посмотрел на других князей и увидел, что они согласны. В его груди зашевелился протест, но он подавил его на мгновение.

— Несомненно, на тебе благословение Азуриана, — сказал маг. — Кто еще из присутствующих в последнее время пережил столько потрясений и остался невредим?

Каратриль искал аргумент, причину, почему он не должен ехать. Он стремился вернуться в Лотерн, где его снова захлестнет новость, что другой его правитель погиб от насилия. Он был напуган, хотя не мог признать это в таком благородном обществе; дебри Крейса были достаточно опасны при обычных обстоятельствах и на самых границах Нагарита. Ему придётся проплыть мимо Острова Мертвых и вести поиск в горах, кишащих чудовищами.

Затем он вспомнил слова в письме Бел Шанаара. Гордость и долг пробудились внутри Каратриля, сжигая страх в его животе. Он вспомнил татуированных и покрытых шрамами культистов и их извращенные обряды, свое отвращение к тому, что случится с Ултуаном, если они победят, перевешивающее его страх перед предстоящей задачей. Он взял письмо у Тириола.