Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

— Это можно сделать, — сказала Морати. — Не разрушая камни, а перегружая их.

— Жертва, — сказал Малекит. — Вместе мы создадим волну темной магии, достаточную, чтобы нарушить гармонию портала. Его собственная сила довершит все остальное, втянув этот взрыв энергии в свое сердце.

— Разве это разумно? — спросил Уратион. — Без портала королевство Хаоса будет освобождено ветрами магии. Даже вместе мы не сможем контролировать эту силу.

— Ее не нужно контролировать, просто направлять, — сказал Малекит. Он поднял тлеющий палец к венцу, вмонтированному в шлем. — С этой силой, обращенной к нашим целям, у меня есть средства, чтобы сфокусировать ее энергию. Наши враги будут сметены волной демонов. Выживут только те, кого я люблю. Я одержу победу и отомщу одним ударом.

Кабал переглянулись. Одни выглядели нетерпеливыми, другие более обеспокоенными.

— А какой у нас есть выбор? — спросил Аудерион, ероша пальцами с черными ногтями белые волосы. Его взгляд без остановки нервно перебегал от одного члена кабала к другому. — Мы не сможем продержаться вечно, и наши жизни будут потеряны.

— Наши души уже потеряны, — прошептала Иллианит. — Мы заключили сделку и не сдержали обещаний крови. Мне нелегко будет пойти на это.

— Представьте себе их ужас, — сказала Друтейра. — Представьте себе ужас, который обрушится на тех, кто презирал нас, бросил нас. Мы избавим мир от наследия Укротителя Драконов, исправим ошибку, которую он совершил, и сотрем оскорбление легенды Аэнариона.

Некоторые из кабала молчали, не осмеливаясь говорить, хотя их беспокойство было столь же ощутимым, как жар от доспехов Малекита. Обеспокоенные глаза блестели во мраке.

Уратион поклонился в сторону Малекита.

— Простите мои возражения, хозяин, — сказал он, опускаясь на одно колено. — Что мы должны сделать?

— Возвращайтесь в свои замки и соберите столько послушников и рабов, сколькими еще обладаете. Морати предоставит вам подробности ритуала, который вы должны провести. В назначенный час, в полночь через десять дней, мы приступим. Кровь наших жертв привлечет темную магию, и наши заклинания направят ее, как бурю, в портал.

— Что с саферийцами? — сказала Иллианит. — Мой отец и его маги попытаются остановить нас.

— Как они смогут? — сказала Морати. — К тому времени как они поймут, что происходит, им будет уже поздно вмешиваться.

— Даже если и так, они не в силах остановить нас, — сказал Малекит. — Портал был создан Каледором Укротителем Драконов на пике своей силы. Даже твой отец не может бороться с таким заклинанием.

Вопросов и возражений больше не было. Колдуны и колдуньи поклонились и ушли, оставив Малекита наедине с Морати.

— А если ты ошибаешься? — сказала Морати. — Если мы не сможем обуздать портал?

— Демоны будут неистовствовать по всему миру, и все будет уничтожено, — сказал Малекит.

— А ты уверен, что хочешь рискнуть таким концом? — сказала Морати.

— Рискнуть? — ответил Малекит с неприятным смешком. — Я принимаю это! Если Ултуан не станет моим, не будет править никто. Я предпочту погубить наш народ, чем увидеть, как они подчинятся руке другого. Лучше видеть мир развалившимся на части, чем страдать от вечных мук.

Как он поклялся Алиту Анару, Каледор отвел свою армию через Аннулии, назад к Авелорну. Многих своих воинов он отправил обратно в их королевства; некоторые торжественно переносили тела убитых князей. Дориен был отправлен в Каледор доставить весть о победе Короля-Феникса, в то время как Каратриль был отправлен к руинам Авелорна, стремясь передать то же самое Вечной королеве.

Тириол остался с армией, обеспокоенный ранами Короля-Феникса. Хотя он публично заявлял, что восстанавливает силы, Каледор признался в личной беседе, что ослабел. Он не чувствовал себя готовым вернуться на остров Пламени и поэтому остался в Авелорне с армией, готовый отреагировать, если дела для армии теней в их попытке свергнуть правление Анлека пойдут плохо.

Дни становились короче, и Каледор проводил большую часть времени в своем шатре, отдыхая и размышляя, что делать дальше. Однажды вечером, через двенадцать дней после битвы у Маледора, он попросил Тириола присоединиться к нему.

— Вы должны найти другого Короля-Феникса, — сказал Каледор.

— Что случилось? — спросил потрясенный маг, спеша примкнуть к Королю-Фениксу. — Разве твои раны не заживают?

— Слабо не мое тело, а мое сердце, — ответил Каледор. — Война скоро закончится. Мое время как короля должно на этом закончиться.

Хотя он все еще был обеспокоен, паника оставила мага, и он сел рядом с королевским троном, засунув руки в широкие рукава своей мантии.

— Ты думаешь, что не будешь хорошим лидером в мирное время? — спросил Тириол.

— Я знаю это, — сказал Каледор. — Ты тоже это знаешь. Я не создан для аудиенций и советов. Вам понадобится лучший лидер, чем я, чтобы восстановить Ултуан и начать все в колониях заново.

— Князья на земле поредели в последнее время, — сказал Тириол, грустно улыбнувшись. — Я думаю, нет другого, кто мог бы носить корону.

— Ты мог бы, — сказал Каледор. — У тебя есть мудрость и необходимый опыт. Ты видишь сердца наших людей лучше, чем я.

— Пожалуйста, не говори ничего об этом другим. По крайней мере, давай убедимся, что друкаи действительно побеждены, прежде чем обратим их внимание на то, что произойдет после. Морати похожа на мантикору, с злобным жалом, когда ее загоняют в угол. Говорить о мире преждевременно.

— Возможно, ты прав, — сказал Каледор. Он откинулся на спинку трона, его кости ныли. — Это покажется странным миром.

— Думаю, ты будешь приятно удивлен, — сказала Тириол. — Жизнь требует определенной гармонии и будет стремиться к этому состоянию. Через несколько лет, в течение своей жизни, ты увидишь, что мир вернулся к тому, каким он был. Города можно отстроить заново, а дети все равно вырастут. Как и твой отец, ты будешь рад, что поколения после теперешнего будут процветать, свободные от войны. Это будет твоим наследием.

Эта мысль принесла немного утешения Королю-Фениксу. Он отдыхал своим утомленным телом, закрыв глаза, и пытался представить Ултуан таким, каким он был. Он не мог. Куда бы он ни обращал свой мысленный взор, на Котик или Лотерн, Авелорн или Крейс, он видел смерть и разрушения, вызванные войной.

Он поднял руку к подбородку, к небольшому шраму, где нож убийцы порезал его плоть, и подумал, не отравили ли друкаи Ултуан навсегда. Неужели зло, которое они развязали, и насилие, которое он совершил, чтобы остановить их, когда-нибудь будут изгнаны из сердец эльфов?

Он услышал, что Тириол пошевелился, ропот беспокойства сошел с губ мага. Через несколько мгновений Каледор почувствовал то, что обеспокоило мага. В ветрах магии было скрытое течение, темный вихрь силы.