Юлия Пушкарева - Осиновая корона [СИ]

— Горло разорвано, и грудь — тоже, — сдавленно выговорил он. — Зубами и когтями животного. В клочья. Живот вспороли, и внутренности лежали рядом, на земле… Так мне донесли.

Тэска склонил голову набок.

— Ты озвучил заказ. Всё готово. Нивгорт Элготи был среди тех, кто виновен в убийстве тех альсунгцев. Так?

— Да.

— Один из лидеров этих пресловутых… коронников, или как вы их называете, — он демонстративно зевнул. — В общем, это детали. Которые исполнителя, как ты должен знать, не касаются. Так?

— Так.

— Лучший друг того паренька, с которым тебе, господин наместник, в прошлом пришлось похлопотать. Риарта Каннерти, верно?

— Да.

Тэска не двигался с места, но наместнику чудилось, что с каждым словом барс запускает в него когти. Всё глубже и глубже. Глубже и глубже. И бежать некуда.

— Он мёртв. Всё исполнено. И ты даже заплатил мне, в отличие от невежды Хавальда, — Тэска помолчал. — Всё ещё не постигаю, что именно тебя не устраивает.

— «Не постигаю»… — наместник улыбнулся. — Твой ти'аргский иногда старомоден.

— Я всего лишь несколько старше, чем выгляжу. Итак, в чём, собственно, твой вопрос?

Наместник развёл руками.

— Не верю, что ты не понял меня. Зачем?

Тэска погладил тусклый ободок кольца. Ничего не выражающее лицо было будто выточено из белого, еле-еле тронутого цветом жизни мрамора. Странная мысль коснулась наместника: ведь он действительно ничем не пахнет в этом обличье. Ничем. Как пустота.

Могут ли Двуликие владеть магией — или неким её подобием? Наместник нечасто жалел, что так мало знает о чарах.

— Зачем, — повторил Тэска, будто распробывая послевкусие слова. — Вопрос чересчур широк. Я бы спросил в ответ, зачем тебе была нужна его смерть, но обычно это заводит разговоры в тупик, господин наместник.

— Зачем именно так? Ты обратился в барса, — наместник перевёл дыхание, подавляя гримасу боли, — и… растерзал его, словно лично за что-нибудь ненавидишь.

— Ошибочно, — ровно произнёс Тэска. — Вы, люди, любите строить нелепые драмы там, где их нет, — он кивнул на книгу об Эгерваре. — И прошлое вас ничему не учит. Я выполнял заказ. В условиях заказа не уточнялись методы.

Наместник отклонился назад, чтобы приостановить поток пульсирующей боли на её пути к голове. Обычно он не испытывал отторжения, обсуждая такие темы. Слишком привык.

Обычно — но не сегодня. Не с существом напротив, чьё лицо дышит юностью, а глаза — два древних, невообразимо древних колодца, поросших мхом и мокрицей.

— Но ведь было бы… Проще. Быстрее. Есть множество способов сделать это в одно мгновение. Тем более — для тебя.

— Я знаком со всеми способами, которые существуют, — проговорил Тэска. В тоне не было ни стыда, ни бравады: он просто сообщал факт. — И примерно… хм… семь восьмых их частей испробовал на практике. В условиях заказа не уточнялось, что я обязан остановиться на тех, которые «быстрее» и «проще».

Наместнику приходилось сотрудничать с убийцами — как ти'аргскими, так и чужеземными. Особым искусством отличались, конечно, кезоррианцы из некоторых Высоких Домов, но нанять их иногда бывало не по карману. В таких случаях наместник пользовался услугами земляков либо (как ни странно) татуированных типов с островов Минши, которым было нечего терять. Порой он жалел, что ему не добраться до дорелийских Когтей: слава об их принципиальности и верности лорду Заэру гремела так громко, что он ни разу не осмелился перекупить кого-то из них. Да и необходимости не возникало.

Однако, если существовала такая возможность, наместник стремился избегать кровопролития. Это было варварством, которое, к тому же, почти никогда не исчерпывало решение проблемы.

Он придерживался цивилизованных методов и чистой медицины. Просто при кое-каких операциях без грязи не обойтись…

Но важно было другое. При том, что все убийцы казались (да и являлись) законченными циниками, а временами откровенно наслаждались жестокостью (хоть наместник и не любил иметь дело с садистами), — Тэска не походил ни на кого из них. Наместник чуял в его поведении иные мотивы, иное второе — и третье, и четвёртое — дно.

Он не упивался насилием. Хруст костей, запах крови, разрываемая плоть, сама власть над другим, уничтожаемым существом — всё это не доставляло ему удовольствия.

Тогда — что?

Выгода? Вызов? Глумление? Месть всем людям сразу — или лично ему, наместнику?

Азарт? Одиночество? Какая-то старая боль?

Или поиск ответов?…

А может, проверка других — и себя — на прочность?

Наместник устало потёр виски.

— Ты играешь в машину, которой всё равно, которую интересуют только условия заказа. Это неубедительно. Это неправда.

— Не думал, что ты столь щепетилен, господин наместник, — с едва уловимой насмешкой отметил Тэска. Он по-кошачьи подобрал под себя ноги и вновь замер. Выжидал. — Если не устраивают методы исполнителя, не используй его. Не мне учить тебя править.

Точно ли?

Наместник впервые задался вопросом о том, какое место занимал Тэска в прошлом — там, на зачарованном западе. Кем он был в своём племени, или стае, или клане — как там живут оборотни? Наверное, как раз правителем. Или палачом.

Или просто всегда был одиночкой. Это логичнее.

— Устраивают они меня или нет — не самое значимое, — попытался объяснить наместник. — Они… неправильные. Они искажают саму суть того, что я делаю. Я не могу принять это.

— И как ты поступишь теперь? Объявишь меня безумцем, помешанным на крови? — со сдержанным любопытством осведомился Тэска. — Бросишь в темницу, как Хавальд?

Наместник прикрыл глаза, а потом вернулся к созерцанию оружия на стене. Холодный блеск завораживал, как змеиная чешуя.

Темница… Вряд ли в этом есть смысл, раз Тэска сам вернулся из Меертона.

Зачем вернулся? Наместник даже не послал с ним охрану. Что это — продолжение игры, большого, неведомого людям эксперимента?

Или Двуликому больше некуда деться?

— Нет. Но ты убиваешь…

— Не по-человечески?

На этот раз ирония в голосе оборотня уже не скрывалась за вежливостью. Наместник для него смешон. Почему же тогда его всё равно преследует чувство, что это — лишь верхний слой, черепица на крыше, корочка мясного пирога?… Симптом болезни, а не её очаг?

— Да. Я… растерян. И не понимаю тебя.

— Понимания не существует.

— Но…

— Ты привык утешаться его иллюзией.

— Да. И… Это нормально. Для людей.

— А сейчас не стало и иллюзии, поэтому тебе страшно.

Наместник вздрогнул. Оборотень запросто, в несколько ходов, разложил по кусочкам его состояние — точно подобрал ингредиенты для элементарного зелья.

— Ты прав. Я боюсь за Ти'арг.

— О нет, наместник, — Двуликий качнул головой. Узкие, красиво очерченные губы улыбались — но не глаза. Они по-прежнему напоминали не то два чёрных колодца, не то две могилы, куда затхло надышала смерть. — Ты боишься за себя, — короткий взгляд метнулся к его правому боку — и тут же снова сбежал. — Не то чтобы за свою жизнь. За себя. Внутри тебя есть то, что тебя убьёт.