Юлия Пушкарева - Пути и маски [СИ]

Того, что было в Фиенни, Ниамор… И в Альене. Особенно в Альене.

И всё же то, что Нитлот узнал о смерти Фаэнто и прочем, нисколько не облегчило жизнь — скорее наоборот. Вопросы множились с каждым днём, а ответов не прибавлялось. Нитлот привык знать, что хорошо, а что плохо, и весь этот туман по-прежнему пугал его.

Возможно, Альен разобрался бы лучше — хотя кто его знает, Альена… Нитлот вздохнул. Таких всё-таки нельзя пускать к власти, а Долине сейчас нужен сильный вожак. Без Старшего Долина — точно отара упрямых овец без пастуха. Все блеют о своём, тянут в свою сторону, и никто не способен договориться.

«Всё оттого, что мы эгоисты, — грустно признал Нитлот, нащупывая наконец ручку в круглой стеклянной двери. — Старые, испорченные эгоисты, несмотря на всю нашу магию. Нам всем ещё учиться и учиться у таких, как Соуш».

И тут же ему стало смешно. Немой, полуграмотный крестьянин — пример для зеркального народа… Один вывод безумнее другого.

А теперь, когда Альсунг захватил Ти'арг, им как никогда необходим разум. Это, конечно, не касалось бы Долины, если бы…

— …Если бы Альсунгом не правила ученица Фиенни, которой помыкают тауриллиан, — произнёс музыкальный женский голос, как только Нитлот вошёл в комнату. Он с досадой вздохнул: в Долине не так уж много тех, кто способен без спроса пролезть к нему в голову. Но Верховная жрица, конечно, среди них.

— Здравствуй, Наилил, — сказал он, делая пару шагов. «Свечки» здесь кружили повсюду, но пол был так матово чёрен, что даже не отражал их блеска. — Я пришёл проведать Старшего.

Наилил стояла на коленях возле Старшего, подновляя светящиеся охранные знаки вокруг него. Старший лежал прямо на полу, и его с ног до головы окутывали золотистые нити целительной магии — гудящие, пропитывающие кожу и кости. Сквозь свечение Нитлот едва разглядел знакомый морщинистый профиль с орлиным носом и плотно закрытые глаза. Старший был высоким, очень крепким мужчиной — вопреки впечатляющему возрасту, — поэтому раскинулся почти во всю длину маленькой комнатки. Нитлот с болью смотрел на длиннопалые руки, сложенные поверх линий пентаграммы.

Казалось, он просто спит и скоро проснётся — спокойный и уверенный, как обычно. Парой чеканных фраз развеет все сомнения Нитлота, прихлёбывая свой любимый ромашковый чай.

Нитлот с детства ненавидел ромашковый чай. И когда-то очень боялся Старшего.

— Ему не лучше и не хуже, — сказала Наилил, стряхивая с пальцев золотистые искры. Выглядела она как женщина средних лет, хотя была не намного моложе Старшего. Нитлот знал её молчаливой и степенной — как и подобает жрице, служительнице зеркал. Тёмные с проседью волосы сползали до самых пяток, прикрытых простым балахоном; в них, как положено, покачивались древесные ветви. Мельком Нитлот удивился: и почему они не мешают ей работать?… — Он покидает нас.

Нитлот не стал спорить. Наилил искусная целительница — ей виднее, и нечего растить в других напрасную надежду… Но всё-таки, всё-таки ему хотелось бы, чтобы сейчас она солгала или ошиблась.

— Он не очнётся до конца зимы? — спросил Нитлот, делая ещё пару шагов к неподвижному старому телу. Наилил покачала головой, спокойно наблюдая за ним. Она, казалось, совсем не удивилась его приходу. — Хотя бы до тех пор, пока королева Хелт не нападёт на Дорелию?

— Никто не знает, — отозвалась Наилил, пальцем босой ноги подправляя штрих в одном из символов. — Но, я думаю, вряд ли. Он хотел этого. Хотел уснуть и уйти.

У Нитлота упало сердце. Звучало это довольно неоднозначно, но… Наилил не была женой старика (он вообще всегда был один — или предпочитал создавать такую иллюзию), однако отношения между Старшим и Верховной Жрицей — неизбежно особые. Если она так уверенно говорит об этом, то, скорее всего, так и есть.

— И… когда? — выдавил Нитлот, облизав пересохшие губы. Наилил пожала плечами.

— Пока в нём держится жизнь, ничего нельзя сказать наверняка. Болезнь подстерегла его из-за его же выбора. Мы можем лишь ждать.

Ждать, вечно ждать… Проклятая медлительность Долины. О каком ожидании речь, когда весь мир под угрозой?!

— Я знаю, ты рвёшься в бой с Альсунгом, — сказала Наилил, снова тихонько прочтя его мысли. — Поверь, не ты один. Но мы не можем поступать необдуманно. Всему своё время.

Нитлот вздохнул. Ему бы хоть чуть-чуть этого счастливого фатализма…

— Тебе ведь известно, что случилось с мастером Фаэнто?

Наилил склонила голову и в скорбном жесте прижала руки к груди.

— Это всем известно. Я верю, что он обрёл покой в Мире-за-стеклом.

— Я просматривал его записи после того, как их нашёл Мервит, — это признание далось нелегко: Нитлот пока ни с кем не говорил об этом так прямо… Кроме Соуша, конечно — но Соуш не в счёт. — И другие его зеркала.

— Да, Мервит попросил тебя. Я слышала об этом.

— Ничего не скрыть от тебя, мудрейшая, — усмехнулся уязвлённый Нитлот. Можно подумать, без просьб Мервита он не поступил бы так же. — Я обращался и к тому, что есть в наших хранилищах. И не нашёл почти ни одного точного слова о тех, кому Фаэнто когда-то служил и кого Хелт хочет привести в Обетованное. Ничего, кроме легенд и намёков.

— Прошло не одно тысячелетие с тех пор, как заточили тауриллиан, — ровным тоном отозвалась Наилил — и вновь склонилась над Старшим. — Естественно, что у нас ничего не осталось.

Нитлот ощутил глухое раздражение. Она так безмятежно рассуждает о тауриллиан и магической древности, будто это знает каждый ребёнок. Зачем тогда Мервит велел ему проделать всю эту огромную работу — чтобы книжный червь не мешался под ногами? Они что, издеваются над ним?!

— Значит, это не новость для тебя.

— Тауриллиан? Конечно, нет, — Наилил слабо улыбнулась. — Мы читали одни и те же книги, мастер Нитлот, но ты не читал между строк. Все наши знания корнями уходят в эти легенды. Вся наша магия берёт в них начало — а магия беззеркальных и подавно.

— И ты знаешь, что именно они делали? — настаивал Нитлот, подавляя нарастающий страх. Ему хотелось, чтобы Старший слышал их сейчас и вставил своё слово. — Им не требовалось даже усилий для того, во что мы вкладываем годы! Абсолютный контроль над материей, совершенный разум и бессмертная плоть — вот чем они были! Это же… Это…

— Свобода? — с тонкой усмешкой спросила Наилил.

— Беззаконие! — прошипел Нитлот, уже не заботясь о вежливости. — Анархия сродни той, что допустил Альен, только в сотни раз хуже… Это прямой контракт с Цитаделью Хаоса, грабёж всех источников Силы! «Долина призвана хранить баланс, она избегает как чистого Порядка, так и чистого Хаоса» — разве не так учили всех нас? Тауриллиан продались Хаосу, голимому Хаосу, мудрейшая, это ведь гибель…