Юлия Пушкарева - Пути и маски [СИ]

Обучал его рыцарь, под руководство которому досталось три десятка безусых новобранцев. Среди них Вилтор был одним из самых взрослых и благополучных. Преобладали крестьяне, но затесалась парочка знакомых горожан (сыновья торговцев) и даже один бродяга — огненно-рыжий, как леди Синна, и болтливый, как Ривэн. Гоннат и сам, впрочем, был из простых: рыцарский титул достался ему не по рождению, а за многолетнюю достойную службу оруженосцем. Так что особых трудностей не возникало: он гонял подопечных с утра до ночи, как умел и как когда-то гоняли его самого. Однако ему можно было только посочувствовать. Вилтора иногда удивляло терпение и добродушие Гонната — как только проходило головокружение от собственной воображаемой доблести… На его месте он бы, должно быть, сто раз уже отправил себя в вонючую пасть земляной Дарекры.

То была, конечно, не королевская гвардия и даже не какой-нибудь элитный отряд из придворной молодёжи (куда, к слову, пролезла большая часть Когтей). Но Вилтор с этим смирился; больше того — со временем ему стало даже нравиться. На зимнем морозе он бегал и отжимался, до онемения рук махал мечом и рубил чучела, набитые соломой. О сидре и эле думать не приходилось: во-первых, их продавали всё реже, а во-вторых — сил после такого хватало только на сон.

Мать плакала по ночам, наблюдая, как уменьшаются щёки Вилтора. Господин аи Мейго сиял от гордости: его сын стал настоящим мужчиной и исполнял воинский долг. Сам Вилтор и представлять не пытался, что будет, когда он столкнётся с настоящими альсунгцами вместо Гонната или чучел. После Чёрной Немочи, в лихорадке которой он полетал под кучей чужих небес (точно попал внутрь песен Линтьеля), Вилтор решил не задумываться о далёком будущем. Он жив, он готов мстить Альсунгу за Дору и тёмное колдовство. А всё остальное не так уж важно.

Новость о подвиге защитников Шишечки-Зантиэ и ещё шести северо-восточных крепостей Вилтор воспринял достаточно спокойно: а разве могло быть иначе, если лорд Дагал лично приглядывал за этим?… Истерическое торжество, охватившее двор после этой отбитой атаки (говорят, король поймал старика лорда в коридоре и прилюдно расцеловал его в обе щеки), было Вилтору непонятно. Мать в тот вечер, помнится, своими руками затопила печь и подала к столу витой крендель — тот, что всегда нравился Доре… У отца опять увлажнились глаза. Вилтор тогда не выдержал и ушёл к себе в комнату.

…Они с Гоннатом сделали ещё пару кругов по площадке — рыцарь теперь учил его двигаться поживее. Вилтор не раз похвалил себя за то, что не надел сегодня шлем: госпожа эи Мейго в таком случае получила бы к ужину задохнувшийся полутруп вместо сына. Поспевать за увёртками Гонната с увесистым двуручником было не так-то просто. Вилтор вообще предпочёл бы короткий меч и щит в другой руке, но рыцарь не искал лёгких путей. «Тебе нужно развивать мышцы, — говорил он, хлопая себя по предплечьям. — А то столько силы зря пропадает…» Под железными латами Гонната пряталась куртка из толстой кожи, так что звук получался гулкий и внушительный.

— Как ты вообще… это делаешь… с такой грудой на себе? — выдавил Вилтор, пропустив очередной рубящий удар. Окажись он в настоящем бою без доспехов или даже в простой кольчуге, такой вполне мог бы развалить его напополам, как торт из двух коржей… Нет, о таких вещах лучше не задумываться.

— Выносливость, Вилтор, выносливость, — с явным удовольствием крякнул Гоннат, не прекращая равномерные взмахи мечом. Он откинул забрало, и теперь Вилтор видел прядки тёмных волос — сальных и намокших от пота. — Иногда она важнее силы… Но не важнее скорости.

— Так твой бывший лорд говорил? — спросил Вилтор, надеясь его отвлечь. Ничего не получилось: Гоннат непринуждённо отразил его попытку укола снизу. И коротко хохотнул.

— Так все говорят… Ладно, — он неожиданно остановился, вздохнул и опустил меч. — Думаю, достаточно на сегодня.

Вилтор растерянно посмотрел на солнце, которое виднелось за башней западнее. Оно, конечно, уже клонилось к закату, а сугробы сверкали всё меньше, но всё же для Гонната такое милосердие было необычно.

— Так рано? Ещё даже темнеть не начало…

— По-моему, толку от тебя уже не будет, — Гоннат вложил меч в ножны (ножны у него были собственные — из чёрной кожи, с позолоченными бляшками-листочками; Вилтор поглядывал на них с тайной завистью) и, в два длинных шага преодолев расстояние между ними, похлопал подопечного по плечу. — Ступай отдыхать.

Вилтор, ещё не веря своему счастью, решил не спорить. Оголодавший желудок уже и так выражал протест, а мысли отказывались сосредоточиться.

Вместе они вошли в одну из башенок и по витой лестнице поднялись в оружейный склад, чтобы Вилтор оставил тренировочный меч и доспехи. Разговаривать ему в кои-то веки не хотелось — он устал и задумался. Зато Гоннат рад был трещать без умолку.

— Уже не так морозно, заметил? Скоро весна, — сказал он, жмуря хитрые светлые глаза. — Попроще нам будет…

Вилтор неопределённо пожал плечами. Он вспоминал Дору, Чёрную Немочь, Ривэна, который будто канул в родную Синь, знаменитый источник в своём Дьерне, — и как-то в это не верил.

— Лорд Заэру думает, что весной Хелт как раз и прорвёт границу.

— Ну вот ещё, — рыцарь отмахнулся, стягивая латную перчатку. — После того раза она надолго примолкла. Говорят, три четверти всех посланных людей потеряла… И поделом — за колдовство и Ти'арг. Молнию Шейиза ей в голову, этой наглой…

И Гоннат припечатал Хелт таким крепким ругательством, что даже у Вилтора ёкнуло под ложечкой. Оно, конечно, правильно, но королева есть королева…

— А ты был в Ти'арге? — спросил он, чтобы перевести тему. Гоннат, перешагивая через три ступеньки, уже приналёг плечом на ободранную деревянную дверь.

— Был однажды… В Меертоне, это рядом с Академией. Мой лорд ездил туда на турнир. Опозорился, надо сказать, ужасно… А что?

— Ничего… — Вилтор вошёл за ним следом. — Один мой друг уехал туда в начале вторжения. И…

— И благодари всех богов, если он не погиб, — помрачнев, отозвался Гоннат. — Меня там не было, но могу себе представить, что творили альсунгцы… Ти'арг был прекрасным местом — само собой, не как Дорелия, — протараторил он — будто Вилтор мог за это обвинить его в государственной измене. — Но всё-таки. Все эти леса, просто кучи лесов, и горы на севере, озёра в горах, и городишки… Прохладно, правда, а ещё в каждой таверне и постоялом дворе полно этих… Ну, учёных, жрецов и… Вот надо же, — по-мальчишески смущённо улыбаясь, Гоннат смотрел, как Вилтор с пыхтением стаскивает облегчённый доспех. — Слово забыл…

— Полагаю, Вы имеете в виду философов или магов, — подчёркнуто вежливо, но с насмешкой протянул из угла гнусавый голос. Вилтор вздрогнул, а Гоннат схватился за меч. — Осторожно, господин рыцарь. Врагов здесь нет, рубить некого.