Антуан д'Эстет - Князь

— Я уничтожу вас, — прорычал Сильвестр, вынужденный скрестить мечи с бледным генералом, спокойно восседавшему на троне Себастьяну и стоявшему рядом с ним Бенедикту.

— Ты? — презрительно усмехнулся Бенедикт. — Наследник абсолютного мира, учившийся сражаться деревянным мечом и владеющий лишь бытовыми заклинаниями, остановишь нас? Не думаю! Сила твоего рода в профилактике и дипломатии, но в готовой разразиться в Мидгарде войне тебе не на что надеяться.

— А на что надеешься ты, жалкий червь, предавший своих князей и весь мир? — гневно выкрикнул Сильвестр, теснимый напором Хейнрика все дальше и дальше от трона.

— Если подумать, то я не предавал своих князей, а выбрал служение одному из них в ущерб остальным, — заметил Бенедикт.

— Даже с армией Титании вам не удастся подчинить себе Мидгард, — продолжал говорить Сильвестр. — Повсюду вы будете встречены огнем и мечом последователей и наследников тех, кого сегодня убили.

Очередной удар Хейнрика свалил Сильвестра с ног и тот выронил меч.

— Я давно не надеюсь только на армию Титании, — ответил Себастьян, со страшным безразличием предвосхищая гибель брата. — С тех самых пор, как ты вернулся на материк, мои планы значительно изменились. Благодаря тебе, теперь у меня есть все необходимое для ритуала, но… — Хейнрик занес меч над головой обезоруженного противника, — ты этого уже не увидишь.

И в тот самый момент, когда всем участникам этого действа все казалось конченым, в тронную залу, сорвав тяжелые двери с петель, ворвался громадный волк-оборотень. В два прыжка преодолел он расстояние между входом и Хейнриком, отбросил того в сторону сокрушительным ударом могучей лапы и, забросив Сильвестра себе на спину, умчал из залитой кровью тронной залы, а скоро покинул и пределы города.

Себастьян отнесся к бегству Сильвестра с таким же безразличием, как к угрозе его скорой смерти. С пугающим равнодушием осмотрев залу, полную трупами всех семи королей Мидгарда, их посольств, дворов и свит, и залитую их кровью, он сказал только:

— Ну что-ж, начнем, — и, двинувшись вон из залы, принялся раздавать своим подчиненным приказания. — Хейнрик, переведи жрицу куда-нибудь поближе к моим покоям! Ракшас пусть выкует мне кинжал из ртутного серебра! Кусок руды возьмите в реликварии! Его должно хватить.

— Мой повелитель, мальчишка еще не опытен в кузнечном деле, — на всякий случай заметил Хейнрик.

— Плевать! Пусть это будет самый невзрачный нож самой грубой работы, лишь бы острый, — решил Себастьян. — После, от мальчишки можно избавиться. А вы, Бенедикт, велите рабочим начать раскопки! Я и так слишком долго ждал.

Оказавшись далеко за пределами города, Вульфрик, возле конюшен какой-то фермы, сбросил со своей спины Сильвестра и принял человеческий облик. Встав на ноги и даже не поблагодарив оборотня за спасение, неудавшийся князь Таларский схватился за голову и в отчаянии принялся ходить взад-вперед, словно сошел с ума или напряженно о чем-то думал. Он лично привел всех этих людей в Талар и они погибли в страшной резне тронной залы города, до сих пор считавшегося миротворческим. Он привел всех прямо на бойню, хоть и подозревал о ловушке. Возможность остаться в стороне, когда у них был такой выбор, теперь виделась гораздо менее роковой ошибкой, а раскрытые Бенедиктом карты не соответствовали масштабам разразившейся трагедии, понесенным жертвам и нависшей над Мидгардом угрозе: один из рода князей Таларских угрожал всем жителям материка самой страшной за многие века войной.

Впрочем, винить себя не было времени. Нужно было срочно взять себя в руки, разобраться с последствиями роковой ошибки и призвать Бенедикта Тита, Хейнрика Эвана и Себастьяна Таларского к ответу за все совершенные ими преступления. Но как это сделать? Все королевства Мидгарда обезглавлены, сбор ополчения — мера долгая и вряд ли возымеет результат против обученной армии Титании во главе с генералом Хейнриком Эваном. И Сильвестр решился на отчаянный шаг: пора и богам искупить свою вину и попустительство.

Наконец поблагодарив оборотня за помощь и попросив его разослать во все королевства весть о случившемся в Таларе, Сильвестр вскочил на самого крепкого скакуна в конюшне и направил его на юго-восток. За все время пути он загнал в мыло не одну пару коней, меняя скакуна в каждой встречной конюшне, но преодолел расстояние между Таларом и портами Маринополиса в самый короткий срок. В порту он, угрожая оружием капитану «Красного грифа», заставил его отшвартоваться и немедленно отплыть на Краеугольный архипелаг. А там, когда корабль бросил якорь в нескольких милях от островов, опасаясь подходить ближе из-за бушующих вокруг них яростных волн и штормовых ветров, Сильвестр на хлипкой лодке, ежесекундно рискуя быть опрокинутым, добрался до того самого острова, на котором высадился с отцом чуть более трех лет назад.

Оказавшись на острове, Сильвестр, не теряя времени, направился прямо к Парфенону, не обращая внимания на друидов, ведунов, жрецов и прочих служителей богов на своем пути, а также отбиваясь от местных гвардейцев, пытавшихся его остановить. Наконец, бывшего явно не в себе гостя, обезоружили и скрутили, но тот прокричал:

— Я — новый князь Талара! Я требую права говорить с богами!

И наполнивший весь коридор голос, бывший везде и раздававшийся ниоткуда приказал:

— Пропустите его!

Повинуясь этому голосу, стражники Парфенона отпустили Сильвестра и он беспрепятственно преодолел остаток пути, а войдя в залу собрания богов, бесстрашно прошел прямо в середину ее, где когда-то лежал прах его отца, теперь, должно быть, развеянный по всей зале, и, до сих пор, лежал церемониальный меч из ртутного серебра. Сильвестр обвел взглядом несколько десятков человекоподобных энергетических сущности, именуемых бессмертными богами, и рассказал им о постигшем Мидгард несчастье.

— Этот меч, — не страшась повторить судьбу отца, поднял Сильвестр лежавший у его ног, клинок, — выкованный из ртутного серебра, вручил моему отцу его советник Бенедикт Тит с целью вашими руками избавиться от князя Талара и посеять смуту на материке. Достигнув этой цели, он, на сей раз уже моими стараниями, заманил в ловушку и жестоко убил всех королей Мидгарда. И все это, как оказалось, по указанию моего родного брата — Себастьяна Таларского. Я был слеп и допустил этому случиться, но не позволю продолжаться. Сейчас мой брат готовится к чему-то настолько страшному, перед чем, в деле порабощения Мидгарда, даже сильнейшая на материке армия Титании отступает для него на второй план. Мы уже непростительно подвели Мидгард, — резюмировал свои слова новый князь Талара, — однако я призываю вас вмешаться в дела смертных, чтобы не позволить моему брату свершить самое ужасное из его деяний, каким бы оно ни было.