Наталья Игнатова - Откровение

— Шаман с магическими способностями. — Змей поразмыслил секунду и добавил: —смерть начала расползаться как раз потому, что Волк вернулся.

— Я не удивлен.

Это вырвалось как-то само. Менее удачную реплику трудно было бы выбрать, даже постаравшись, но зато она была честной, потому что если Зверь и делает что-то хорошее, результат все равно плохой.

Змей об этом знал лучше самого Дитриха, хоть никогда в жизни сына не видел. Так что он лишь задумчиво кивнул:

— Мы знали, что так будет. И Волк знал. Поэтому первым делом пошел туда, чтоб прекратить то, что из-за него началось. Собственно, когда он сотрёт эту грязь, разрушение остановится, и мир вернется на круги. К неизбежной гибели, но не прямо сейчас. В реальностях, уже затронутых разрушением, человечество постепенно вымрет, однако кроме этого обойдется без потерь.

«А человечество — вообще не потеря», — перевёл для себя Дитрих то, о чем Змей и упоминать не счел нужным.

— К моему удивлению, как раз с этим Волк и не согласен, — произнес тот, отвечая на не высказанную мысль. — Он хочет всё отменить. Не прекратить, не остановить, а сделать так, будто вообще ничего не было. Поэтому, когда он вернется, мне придется уничтожить его душу, что неизбежно приведет и к уничтожению духа, к потере личности. Ты сохранил его машину и называешь ее по имени, значит, считаешь, что в Волке было нечто, стоящее памяти о нем.

Нечто? Всё. Включая нечеловеческую жестокость, жажду убийства и весь груз смертей на совести. Да, отсутствие совести тоже можно внести в список.

Он вернулся. Чтобы снова умереть.

Если теперь можно сделать так, что смерть не станет исчезновением, если получится сохранить то, что… то, что и есть Зверь, включая нечеловеческую жестокость, жажду убийства и весь груз смертей на совести…

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — сказал Дитрих.

— А ты понятия не имеешь, на что соглашаешься, — вздохнул Змей. — Я постараюсь объяснить. И запомни, что даже когда мы начнем ритуал, у тебя в любой момент будет возможность отказаться.

Он не изменился. Совсем. Как будто шагнул в эту комнату прямо с Цирцеи. Только надел вместо привычной десантной форменки другую, странной расцветки, но вполне узнаваемого покроя.

Форма — она форма и есть. Ни с чем не спутаешь.

Остановился в дверях, оглядывая помещение.

Тоже знакомая манера. Сначала взглянуть, что внутри, а уж потом заходить. Как он от Джокера шарахался…

И как он похож на Элис! Даже не верится, что пять лет назад Дитрих не разглядел в нем знакомые с детства черты. Хотя, на Цирцее Зверь менял внешность по своему усмотрению. На кого он там походил? Да на всех, кроме самого себя.

Если только не был «в небе».

— Проходи, — пригласил Змей, — все уже в сборе, тебя только и дожидаемся.

— Правильно. Куда ж вы без меня?

Незнакомая вежливая полуулыбка. Равнодушный взгляд.

Непривычно равнодушный взгляд, непривычно цепкий. Зверь смотрел на него так, будто взял в прицел.

Оценивал с точки зрения съедобности? Запросто.

— Дитрих фон Нарбэ, полковник ВКС Германской империи, — услышал Дитрих, и не сразу сообразил, что это Змей представляет его. Зверю представляет… Ну, да. Все верно. Зверь ведь обо всем забыл. Хорошо устроился, Темный Властелин.

— Ну, а ты как назовешься? — ничего веселого в ситуации не было, однако то ли во взгляде Змея, то ли в голосе что-то такое… затеплилось. Мягкая усмешка.

— Вольф фон Рауб, — Зверь коротко кивнул, — полковник ВКС Готской империи.

Дитрих не удержался — улыбнулся. И встретил ответную улыбку. Незнакомую. Совсем. Тот Зверь улыбался иначе.

И где только манер набрался, аристократ хренов. Фон Рауб. Ну-ну.

Черные холодные глаза сверлили его, и… показалось? нет, в самом деле, где-то на дне зрачков засветились знакомые огоньки.

— Пилот, — с искренним удивлением заметил Зверь, — умеющий летать. Вас-то как занесло сюда, герр фон Нарбэ?

Дитрих не успел ответить. Слово «летать» обожгло солнечной вспышкой. Пять лет… Он думал, что забыл, как оно может звучать, это слово. Как оно должно звучать.

— Обстоятельства изменились, — отозвался вместо него Змей. — У тебя есть шанс выжить. Сохранить свою личность… — он помолчал, подбирая слова, — остаться в небе, если я правильно понимаю это выражение.

— Ты правильно понимаешь, — Зверь наконец-то отвел взгляд, — шанс — это хорошо. Но при чем тут господин полковник?

— Теоретически, — Змей вздохнул, — к сожалению, только теоретически, другой человек может пройти инициацию вместе с тобой. Оставаясь при этом в стороне. Так же, как лекарь-маг в Сиенуре. Существует минимальная опасность…

— Минимальная? — Зверь по-волчьи склонил голову, — хорошо звучит. Ты видел, что бывает с ментальщиком, не рассчитавшим силы?

«Я видел, — Дитрих разглядывал узоры на обитых шелком стенах, — думаю, именно это я и видел. И ты это видел, полковник фон Рауб. Но, похоже, говоришь ты о ком-то другом».

— Видел, — словно вдогонку его мыслям подтвердил Змей, — и тем не менее, Дитрих согласился попробовать.

— И какая же хитрожопая мразь до этого додумалась? — Зверь по-прежнему стоял в дверях, прислонившись спиной к косяку. Не спешил войти внутрь. — Не пойти ли вам на хрен с такими идеями? Ещё что-то от меня требуется?

— Это идея Эльрика.

— А! Ну, ясно. Беру слова насчет мрази обратно. Но, чтобы меня спасти, Князь, если придется, сожрёт господина полковника живьем. Без соли. Он сумасшедший, ему всё можно. А вам не пойти ли на хрен с такими идеями?

— Мы вместе сделали расчеты, — в отличие от Зверя, который явно начинал злиться, Змей сохранял невозмутимость. С другой стороны, а что еще ему оставалось? — Обо мне ты знаешь немногое, но с пророческим даром Эльрика сталкивался. Я не хуже, поверь. И мы оба не увидели вашего будущего, ни твоего, ни Дитриха. Но не увидели и его смерти.

— Да неужели? — и снова цепкий, пронзительный взгляд.

Тот Зверь не смотрел так . Не умел или не считал нужным. Или, наоборот, считал опасным. Тот Зверь предпочитал располагать к себе, а не отталкивать.

— А как же обязательное условие? О том, что договор не считается законным, если смертный не располагает всей информацией о том, что ему предстоит сделать.

— Я рассказал всё.

— Рассказать можно по-разному. Там был еще пунктик. Насчет воздействия чар.

Змей покачал головой и улыбнулся:

— Ты по-прежнему склонен недооценивать людей.

— Переоценивать, — поморщился Зверь, — мастеров.

— Согласие получено добровольно, без принуждения, без воздействия посредством магии или чародейства, без применения хитрости или психологических уловок. Договор законен, и он вступил в силу.

— Договор обратим.