Карен Аветян - Запахи войны

— Как тебя зовут? — сказал я, нацелившись в неё через прицел автомата.

Неожиданно она начала плакать. Дурак… Что я сделал?! Я же испугал её. У неё началась истерика. Слёзы стали стекать по её будто бы нарисованному лицу, охватывая покрасневшие щеки и изящную шею. Я почувствовал этот солёный вкус, как будто плакала не она, а я. Я не стал прятать винтовку и медленно к ней подошёл, показывая жестами, что ей не стоит меня бояться. Что я собираюсь сделать? Не знаю. Мне хочется ей помочь, но стоит ли ей помогать? Разве враг заслуживает пощады? Но враг ли она мне? Столько вопросов и ни одного чёткого ответа.

Я положил винтовку на старый разбитый комод и подсел рядом с девушкой. Наш диалог продлился недолго, и, к сожалению или к счастью, закончился он страстным поцелуем, переросшим в половой акт. Что может быть хуже этого? Как я смог это допустить и что со мной произошло?! Сейчас я спрашиваю себя: почему я до сих пор её не убил? Ведь это наш враг. Ну и что, что она девушка? Ну и что, что хрупкое создание? Какая разница, мужик это или баба? Мне хочется сделать это… нет. Я совсем не хочу этого, но это и есть мой долг. Так неужели я не способен на это? Неужели я не могу исполнить свой долг? Но ведь я положил не меньше двух десятков немецких мужиков, а одну немецкую бабу положить не могу. Бабу… Какая же она баба? Это настоящий ангел, только не в небе, а на земле. Падший ангел? Или ангел, рождённый на земле?

Я был одним из тех, кто думал, что нам крышка. Таких тут было много. Я понимал, что нам будет сложно. Нацисты явно не будут ждать нас на береге с распростёртыми объятьями. Должно быть, они расположатся на дюнах. Если они поступят именно так — а я практически уверен в этом — то у нас могут возникнуть серьёзные проблемы. А солнце уже поднимается, и оно светит прямо в наши глаза. Не означает ли это, что нам крышка? Лучше бы я думал, что всё пройдёт гладко. Но уже слишком поздно. Слишком поздно сожалеть о будущем, да и незачем. И сейчас неподходящее для этого время, ведь оно вот-вот превратится в настоящее.

Можно ли верить в бога в такие моменты? Стоит ли это делать? И поможет ли вера в бога в такой непростой момент? Я не знаю. Я всего лишь капитан. Куда мне до маршалов и генералов, сидящих в уютных комнатах, покуривающих кубинские сигары, сидя в удобных креслах-качалках, попивающих виски под «звуки мирной жизни» за распахнутым окном. Все эти вопросы мне стоило бы задать им лично, глядя в эти яростные глаза, чьи владельцы только и могут, что указывать. На поле битвы от них не осталось бы ни пылинки. И этих людей восхваляют миллионы. Но за что? Непонятно.

Вот они, настоящие герои! Взгляните на них. Это самые обычные рядовые солдаты. Новобранцы, которые готовы отдать свои жизни за воцарение мира на нашей планете! Для многих из моих ребят это был первый бой, в котором им предстояло принять участие, поэтому я должен был сказать последние слова.

— Послушайте меня, парни, — сказал я, но пришлось повторить это снова, потому что было слишком шумно. — Парни! Послушайте меня! Скоро выходим! Через несколько минут мы будем на пляже, поэтому приготовьтесь! В случае чего прыгаем за борт и на всех парах несёмся на берег, прячемся за укрытиями, собираем силы и контратакуем!

В ответ я услышал не менее громкое одобрительное почти что синхронное «так точно, капитан!», но оно было сомнительным. Я видел — многие были скованы страхом. Погода ухудшалась, и море взбушевалось, порождая волны. Солнце светило прямо в глаза. ВСЁ было против нас, но мы не могли проиграть, мы не имели права.

Мы не были готовы к войне. Мы не были готовы терять своих друзей, братьев, отцов под пулемётными очередями. Мы не были готовы вкусить смерть, но уже слишком поздно. Война не будет ждать, пока ты наберёшься смелости, станешь сильным физически и духовно.

Мы не были готовы к войне, но к этой битве мы подготовились хорошо. Неужели немцы настолько недооценивают нас? Их атака оказалась довольно предсказуемой. Войска Роммеля атаковали нас ночью, но эта атака сюрпризом для нас не была. В последнее время поспать больше пяти часов в день в Эль-Аламейне не мог позволить себе никто. Все, все без исключения находились на боевом дежурстве.

Местное население было эвакуировано вглубь Египта в направлении Александрии сразу же после нашего визита в Эль-Аламейн, и лишь несколько десятков человек по-прежнему отказываются покидать свой дом. Они не хотят отдавать свой дом чужакам. Они готовы бороться за своё место под небом, за существование некогда величественного Египта.

Конечно же, вклад мирного населения этого городка вряд ли будет значительным, но это хоть какая-то помощь. Они могут выступать в качестве оруженосцев, то есть будут носить боеприпасы из ангара, и раздавать их тем, кто будет в них нуждаться. Кто-то из них даже умеет пользоваться оружием, но мы не можем подвергать мирное население опасности. Таков был приказ. Можно ли верить в генерала? Надеюсь, Окинлек знает, что делает.

Командование доложило, что занятый индийской бригадой Дэйр-эль-Шейн был атакован танковой армией фрицев. Помочь им мы никак не могли. Основное сражение происходит именно здесь. Недавно нам сообщили отличную новость: прибыла авиация союзников. Она атакует линии продовольственных поставок Роммеля, а с юга их прижимают мобильные колонны.

Недавно мне удалось на несколько минут побыть наводчиком внушительных размеров противотанкового орудия, но потерпев неудачу первым же выстрелом, я сразу же отказался от этой ответственной должности. Фрицы постепенно приближались к городу, поэтому нам пришлось сгруппировываться в небольшие отряды в окопах, чтобы отбивать нескончаемые нападения противника.

В окопах есть свои плюсы. Это хорошее место для игр в прятки. Знаю, сейчас не до шуток, но почему-то я никак не могу потерять некий оптимизм. Я будто бы уверен, что скоро всему этому придёт конец, что всё будет хорошо, и мир навсегда избавится от этой новой чумы.

Окопы идеально подходят для сдерживания атак противника, для хранения боеприпасов. Противник у нас как на ладони — он находится на открытой местности, и единственное, что может спасти их, — поддержка с воздуха или танки, «железные монстры», как их называли ещё во времена Первой Мировой. Окоп, конечно, неплохая штука, но если в него попадёт граната, то смерти избежать будет практически невозможно, а если при этом ты решишь вылезти из него, то не удивляйся пойманной твоим телом пуле.

Фрицы подошли к нам вплотную. Они используют дымовые завесы, чтобы пробираться к городу, и это, к сожалению, неплохо им помогает. Хорошо, что у нас есть пулемёты. Мы расположили их по всему периметру. Пулемётные очереди здорово помогают сдерживать противника, а от одного лишь попадания этих огромных пуль может даже оторвать кусок плоти. Конечно, в дыму противников почти не видно, но их настолько много, что можно стрелять и вслепую, чем наши пулемётчики и заняты в данный момент.