Азад Гасанов - Битвы зверей

— Я не желаю, чтобы мне морочили голову.

— А никто и не морочит. Я сказал, что ты не знаешь меня, но дело в том, что меня никто не знает. Все считают, что я вертопрах и бездельник. А отец попрекает, что я прожигаю жизнь.

— А разве это не так?

— Так. Но это не вся правда обо мне. Я точно знаю, что однажды избранная мною стезя приведет меня к успеху.

— Надейся, надейся. Только зачем тебе идти к успеху, если успех тебе сопутствует от рождения. У тебя есть все, о чем может мечтать обычный человек. Но если захотелось отхватить сверх меры, женись на какой-нибудь знатной девке. Удвоишь состояние и все такое.

— Верно, так поступают многие. Так поступил и мой отец. Но я не хочу идти проторенной дорогой. Мне это претит.

— Дурак. Претит ему, видите ли, такое. Предложи кому другому в жены патрицианку, стал бы он рядиться?

— Для других это, положим, честь, особенно если человек низкого происхождения. А я хочу обладать только тем, что дается потом-кровью.

— Честь, честь, — пропищал омеретянин, — это все…

Марк перебил его.

— Только не говори, что глупость.

Омеретянин глумливо ухмыльнулся.

— И если ты перестанешь злиться, то я смогу пообещать, что вытащу тебя отсюда, как только сам выберусь. Мне был бы весьма полезен человек твоих знаний и талантов. Я бы скорее добился успеха, если со мной рука об руку шел человек ученый, на которого я могу твердо положиться. Так что решай: если ты со мной, я спасу тебя, а нет, быть тебе распятым.

Омеретянин крякнул.

— И это ты называешь выбором? Красоваться на кресте я желаю меньше всего.

— Значит ты со мной?

Омеретянин вскочил и представился вторично:

— Арье Гад, сын аббе Бенциона, слуга и приспешник Марка Красса!

Из четырех государств восточных дари, если не самым сильным, то самым богатым был, несомненно, Согд. В Согде выращивался хлопок, и из хлопка умельцы изготавливали бумагу. Спрос на этот ценный продукт обеспечивал процветание. Кроме того, Согд богател за счет торговли. Благодаря своему расположению он стал перевалочным пунктом на пути из Хинда в Дариану. Хиндустанские товары сгружались на складах в согдийских городах, чтобы затем последовать на запад. Согдийцы выступали посредниками в торговых сделках между купцами разных стран и получали с этого комиссию. Помимо всего прочего все великое множество заезжих купцов, их погонщики и слуги, а также их скотина нуждались в пропитании, и согдийские дехкане доставляли все необходимое. Правитель Согда хвастал: «С каждого проходящего осла я имею дарик, с лошади — два дарика, с верблюда — три». Кто бы мог сосчитать, сколько животных с караванами проходило через земли Согда?

Гэсер Татори. История от начала времен.

— Вордо приготовил замечательный подарок, слов таких нет, чтобы выразить благодарность. «Я дам тебе прекрасные пастбища, где трава никогда не сохнет. Я сделаю твой народ богатым. Я осчастливлю тебя!» Скажи, вордо, у вас так принято дарить и обещать чужое?

Вождь Даурон язвил и изливался сарказмом по нескольку раз на дню. Как увидит Коро Чубина, так заводит одну и ту же песню. Терпения не осталось выслушивать его, но крыть было не чем. Как ни крути, а старый ворчун говорил правду. Горные пастбища на склонах Крыши Мира к удивлению и досаде Коро Чубина оказались заняты. Кем? На этот вопрос он уже третью неделю не мог отыскать ответ.

Двое пленных, доставленных разведчиками, по виду были разбойники. Они так и заявили на допросе, будто бы промышляют лихим делом и грабят караваны.

«А что это за белобрысые среди вас? — спросил разведчик Сартак. — Говорят, они вами верховодят».

«То уродцы, несчастные люди. Они изгои».

В такое можно было поверить. Люди, отвергнутые родными и близкими, часто находят приют в горах. Но почему все изгои собрались в одном месте, и в таком количестве? И главное, где это видано, чтобы разбойники ставили твердыни? Разбойники, как всем известно, не любят обнаруживать себя. Они прячутся в укромных и недоступных местах, а когда их находят, бросают старые убежища и ищут новые.

Первая крепость попалась сразу за Палхом. Только отряд Коро Чубина вступил в горы, как в вышине показались ее каменные стены.

«Что за диво? — изумился Сартак. — Откуда она взялась? Год назад здесь не было такого».

Крепость седлала перевал и закрывала дорогу.

«Именем царя! — потребовал Коро Чубин. — Откройте ворота!»

«Какого царя? — отозвались со стен. — Их много».

«Царя над всеми царями, невежи! Я хранитель восточных рубежей Дарианы и говорю от имени шахин-шаха Ануширвана Первого!»

Ему ответили:

«Здесь не Дариана, и твой царь нам не указ. У нас свои покровители. Проваливай!»

Стены цитадели достигали в высоту полутора тападов 40 40 Топад — высота среднего пирамидального тополя. — не так уж много, — и продолжали возводиться. Кладка была сырая. Окажись под рукой хороший таран или какой-никакой требушет, проломить эти стены не составило бы труда. Но у Коро Чубина не имелось ничего из этого. Его отряд шел налегке, без тяжелого снаряжения. Брать же стены приступом, без осады, не представлялось возможным. Крепость стояла в неудобном для штурма месте: среди скал, на высоте.

Коро Чубин вынужден был спуститься в низину и пойти в обход. Но на новом месте он обнаружил новую крепость. Когда он обошел и ее, и в третий раз поднялся в гору, его взору предстала третья твердыня.

— Что же это такое? — воскликнул старый Даурон. — Здесь повсюду крепости. И их гарнизоны тебе не подчиняются!

Тогда-то вождь и излился в первый раз сарказмом: «Спасибо тебе, молодой вордо, за подарок. Я о таком всю жизнь мечтал».

Ситуация складывалась неприятная и, что хуже всего, загадочная. Чтобы прояснить обстановку, Коро Чубин встал лагерем под Анахитой и разослал по горам разведчиков. Когда последний из них принес последнее донесение, выяснилось, что все горы от Палха до Маргиланы заняты неведомым народом, и повсюду стоят или спешно возводятся каменные укрепления.

— Ты обманул меня, вордо! — бросил в лицо Коро Чубину вождь Даурон. — Я поверил тебе, я привел сюда весь свой народ. И где нам здесь селиться? Где пасти стада? И чем кормиться?!

— Ври, да не завирайся, — оборвал разошедшегося вождя Сартак. — Никто тебя не обманывал. Земли здесь, как видишь, много, пастбища прекрасные, трава и вправду зеленеет, хотя стоит середина лета. Надо только отвоевать эти горы. Или ты думал, что тебе все на блюдце подадут?

— Мы привыкли биться на открытом месте! — заявил вождь. — Мы не приучены брать крепости!

— Не преувеличивай, старик.

Разведчик Сартак добровольно возложил на себя обязанность защищать Коро Чубина от нападок старика. Он часто вступал с ним в перепалки, а еще чаще распивал кумыс и досужими разговорами отвлекал вождя от мрачных мыслей. Сейчас он совместил то и другое.