Азад Гасанов - Битвы зверей

Создание нового народа сродни зачатию и вынашиванию плода в утробе. Очень многое требуется, чтобы плод созрел, и состоялись роды. Также многое нужно для создания народа и в числе с прочим — юрты.

Строительство юрт сопряжено с некоторыми трудностями и в первую очередь с тем, что для этого требуется заготовить добротный войлок. А последнее дело не одного дня. Для этого нужно вырастить значительное стадо и несколько лет стричь с овец шерсть. Овечье стадо у телег имелось, но не было у них нескольких лет. Юрты требовались срочно.

Чтобы решить, казалось бы, неразрешимую задачу, хогн Орлиное перо приказал собрать весь худой войлок, доставшийся от прежних хозяев, плотно сложить его в три слоя на ровном месте и основательно смочить. Когда это было проделано, хогн дал новое распоряжение: прогнать по войлоку табуны лошадей, много раз — из конца в конец, от края и до края. Лошади топтали мокрый войлок половину дня, и после этого за работу усадили женщин. Их вооружили ивовыми прутьями и заставили выстегивать шерсть вторую половину дня. И уже в сумерках мужчины подтащили освобожденные от коры прямые сосновые бревна, настелили поверх шерсти истлевшие шкуры и плотно скатали войлок. В таком виде войлок сушился несколько недель. И когда его раскатали, то получили из первоначального худого войлока добротный.

Это было примечательное событие. Строительство юрт из добротного войлока означало то, что Высокие телеги и здесь, на новом месте не забывают заветы предков и чтут свои обычаи. А строительство жилья, как такового, говорило о том, что телеги пришли сюда надолго и намерены сделать долину своей.

«Когда все утрясется и обустроится, — думал хогн, глядя на то, как на деревянные остовы кладется войлок, — нужно будет на какой-нибудь горе, что повыше, воздвигнуть стелу, да так, чтобы ее было видно со всех сторон. Надо будет начертать на ней письмена из книг, оставленных Навином. Стелу придется соорудить большую и основательную, чтобы на ней поместились все письмена. Люди по праздникам будут подниматься на гору и благодарить Бога Навина за все его дары».

Солнце Рума клонилось к надиру. Блистательное время величия и славы миновало, наступали сумерки. Румины все еще владели обширными землями, в сокровищницах страны хранились несметные богатства, и казалось, что румийская держава могущественна, как прежде. Но проницательному взору со всей очевидностью виделось то, что Рум смертельно болен. Все пороки мира произрастали на его теле. Разврат, пьянство, обжорство, праздность, пренебрежение приличиями и долгом — все это сделалось отличительной стороной Рума. Народ даже внешне переменился. Если раньше, как утверждают знающие люди, румийские женщины почитались, как первейшие красавицы, а мужчины славились статью и благообразием, то в последние годы народ Рума потерял всякую привлекательность. По улицам городов ходили не люди, а перекормленные овцы — жирные, толстобокие, неповоротливые.

Гэсер Татори. История от начала времен.

Тит Красс, как всегда был занят составлением писем. Он заканчивал последние, когда к нему ввели сына.

— Как провел время, отпрыск? — спросил Тит Красс, связывая церу. — Не скучал?

— Я провел незабываемую неделю. Масса ярких впечатлений. Изысканное общество.

Тит Красс глянул на сына и скривил рот. Тот явился к отцу прямиком из тюрьмы, в том, в чем его выпустили.

— Время пролетело незаметно, глазом не успел моргнуть. Вы могли бы не торопить события. Посидел бы еще недельку.

— Мне было не до тебя, — буркнул Тит Красс.

Он устроился в кресле за столом и жестом пригласил сына занять место на скамье напротив.

— Не одному тебе выдалась бурная неделя, — проговорил Тит Красс раздраженно. — Ты об этом не знаешь, но пока ты наслаждался обществом преступников и тюремщиков, кое-что изменилось в мире, — он принюхался. — Это от тебя так воняет? Ты не помылся?.. Хотя не важно, — он взял со стола стиль и принялся вертеть его в руке, как делал всегда, когда брал слово на продолжительное время. — Так вот, пока ты прохлаждался в вонючем каземате, произошли события, если не тревожные, то настораживающие. Скифская кавалерия перешла границу и просит теперь убежища на нашей территории. Скифы напуганы, кто-то гонит их в спину. Коротко говоря, на востоке возникла угроза, и необходимо разобраться, насколько она серьезна.

— Зачем вы это рассказываете мне? Вы же знаете, я не интересуюсь политикой.

Тит Красс поморщился, он не любил, когда его перебивают.

— К тебе это имеет самое непосредственное отношение. Сейчас ты это поймешь. Дело в том, что, сидя в столице, решить задачу подобного рода невозможно, и, к сожалению, ни в сенате, ни в консулате не нашлось никого, кто взялся бы выехать на место событий. Мы в военной коллегии очень рассчитывали на молодого Кая Друза Хорея. Но твой приятель неожиданно сказался больным. Простыл в ту самую ночь, когда ты угодил в темницу. Сенат объявил премию в триста денариев 41 41 Денарий — крупная серебренная монета равная двум квинариям; на реверсе монеты изображались диаскуры на конях. , чтобы подвигнуть кого-нибудь из молодых нобилей к исполнению долга. Но, как ты догадываешься, никто на это не купился. Воистину, ваше поколение — это поколение бездельников и тунеядцев, — Тит Красс сокрушенно покачал головой. — В пору было самому собираться в дорогу. И тут я вспомнил о тебе.

— Вы хотите отправить на границу меня? — заподозрил Марк неладное. — Отец, если я правильно понял ситуацию, там сейчас опасно.

Тит Красс вздохнул.

— Что поделаешь. Я знаю, что там, мягко говоря, не сладко, но кто-то же должен оставаться верным долгу! Я был счастлив объявить сенату и трем консулам, что мой сын, Марк Красс Ликиний готов, рискуя жизнью и пренебрегая тяготами походной жизни, взяться за дело, которое, как выяснилось, другим не по силам. Когда я объявил об этом, сенаторы все до одного поднялись с мест и рукоплескали добрых пять минут. Видел бы ты облегчение, которое снизошло на них.

— Ради того, чтобы сорвать аплодисменты, вы согласились послать меня на верную смерть? — возмутился Марк. — Вы даже не поинтересовались моим мнением!

— Ты сидел в тюрьме, — напомнил Тит Красс.

— Ну и что?

— К тому же я был уверен, что ты обрадуешься. Моего сына всегда увлекали приключения. Он, что ни день, обязательно вляпается в какую-нибудь историю. А тут такое! В самый раз для моего сына.

— Приключения приключениям рознь! — заметил Марк. — Мне бы сгодилось что-нибудь попроще.

— Ты не знаешь, от чего отказываешься, — сенатора явно забавляла беседа. — К тому же там будет не так страшно, как может показаться. Я кое-что предпринял с этой целью. В экспедиции тебя будут сопровождать две турмы, составленные из опытных и проверенных в боях кавалеристов, и одна турма для поддержания связи с метрополией. Кроме того, в твое распоряжение будет предоставлена сумма в тысячу ауреусов.