Надежда Голубенкова - Превратности судьбы

Мишу действительно поразила информация, что пленница мастера старше его. Выглядела она максимум лет на тринадцать-четырнадцать.

Варя была в восторге от знакомства с Диной. Сестра с упоением рассказывала внимательной слушательнице, чему сегодня научила её Марфа.

— Если хочешь, я тебе покажу, как сделать браслет из цветочков — это не очень трудно, — похоже тоже введённая в заблуждение относительно возраста новой подруги, с энтузиазмом предложила Варвара.

— Давай завтра, — взмолилась эльфийка. — Я сегодня очень устала. Дорога была долгой.

— А как ты зашла? — вдруг полюбопытствовала маленькая баронесса.

— Через чёрный вход на кухне, — пришёл на выручку девушке Миша. — Вы же с тётей Марфой в это время были в детской.

— Верно, — озарилось улыбкой личико девочки.

Панфилий, весь день чинивший сегодня крыльцо чёрного хода, удивлённо взглянул на детей, случайно услышав их разговор, но промолчал. Его подкупали простота и скромность таинственной гостьи, тем более только слепой мог не понять, что в ней течёт кровь жителей Долины Водопадов. Гостья была так юна, да и молодой хозяин, несомненно, был с ней знаком. Всё это убедило старика не вмешиваться и держать свой язык за зубами.

На другой день ребята устроили военный совет. Первым делом Дина предложила послать с посланием в Долину Тубана.

— А он не заблудится? — с сомнением спросил Миша. — Он родился в городе и никогда у вас не был.

— Дракончики замечательно ориентируются в пространстве, и в древности использовались как самые надёжные письмоносцы. Это одна из причин, почему был принят закон «о не причинении физического вреда хозяевам драконов». Родись ты в то время, и узнай король о Тубане, ты бы автоматически был зачислен в ОСД, Особую Службу Доставки. Я читала в рукописях, — пояснила она свои знания. — Он же уже видел твоего дядю?

Юноша рассказал, что Тубан считает его, в силу обстоятельств, чуть ли не вторым хозяином.

— Тогда точно найдёт! — убеждённо произнесла девушка. — У всех драконов чутьё на знакомых людей, тем более так тесно с ними связанных. Наверно, это работает так же, как и в моём случае: когда я искала тебя, я будто точно знала, куда лететь. Думаю, это были чары браслета…

— Не сомневаюсь, — всё ещё раздумывая над её словами, кивнул Миша. — А если Тубана кто увидит и захочет поймать? — наконец, с плохо скрываемым беспокойством спросил юноша.

К его удивлению, эльфийка звонко рассмеялась:

— Лунного дракончика, да ещё и в родной местности? — сквозь смех уточнила она.

— А что тут смешного? — обиделся за друга Алет.

— Понимаете, — чуть успокоившись, стала объяснять девушка, — дракончики — мастера маскировки, да к тому же невероятно манёвренны. Поймать его в воздухе практически невозможно. А леса и поля для этого вида, — кивнула она на Тубана, с удобством расположившегося на подлокотнике кресла хозяина, — родная стихия, как пустыня для песчаников или горы — для змеевиков. Если ему понадобится в дороге передохнуть, то и свора ищеек его не найдёт.

— Убедила, — сдался Миша, в шутливом жесте подняв руки.

Следующие полчаса они составляли послание. Получилось кратко, но по существу:

«Диран! Пленница оборотней сбежала и теперь с нами! С ней всё в порядке. Ждём дома».

Так как для Алета гномьи иероглифы были родными, то зашифровывать послание пришлось именно ему. Пока парень был занят, Миша объяснял дракончику, что именно ему предстоит сделать. К его удивлению, Тубан быстро проявил свою готовность стать на время почтовым голубем, и даже нетерпеливо попытался вырвать листок из-под руки Алета. Тот шикнул на зверька, дописывая последнее предложение.

— Думаю, посторонний не догадается, — не совсем уверенно проговорил Миша, скатывая послание в трубочку и крепко-накрепко перевязывая шерстяной ниткой.

Как только юноша закончил, Тубан, будто только и занимался тем, что носил письма хозяина, крепко сжал крохотный свиток лапками и стремительно вылетел в открытое окно.

— Я же говорила, — проводила взглядом дракончика Дина, — это у них в крови.

— Он у тебя, случаем, почтальоном раньше не подрабатывал? — одновременно с эльфийкой спросил Алет.

Миша лишь усмехнулся, с тревогой глядя в окно.

Пока Виктор не вернулся, ребята решили разузнать как можно больше о чудесной воде. Для этого Миша предложил забраться в отцовский кабинет, в котором помимо документов и ценных бумаг хранились древние фолианты и рукописи, которые в своё время скупал на аукционах и напрямую у владельцев прадед Тимофей. Отец относился к ним, как к резервному фонду, считая неплохим вложением капитала — единственной заслугой «чудаковатого родственничка». Как-то Миша просил у отца разрешения ознакомиться со старинными книгами, но получил отказ.

— Ты хоть знаешь, сколько они стоят?! — возмутился тогда Александр.

Он не знал. Для него, как и для прадеда, рукописи в первую очередь представляли историческую и научную ценность, а не материальную. Отец никогда этого не понимал…

— А Панфилий даст ключ? — отвлёк его от размышлений вопрос Алета. — Или будем взламывать?

— Тебе уже приходилось вскрываться замки? — с подозрением спросила эльфийка.

— Ну, в нашей бригаде был один, двоюродный брат которого работал подмастерьем у кузнеца, — пожал плечами гном. — Он рассказывал, как устроены дверные замки и что делать, если случайно захлопнешь дверь и окажешься взаперти.

— Но теория может быть далека от практики, — заметил Миша.

— Э… — смутился Алет. — Твой дядя помог мне… с практикой.

Дина и Миша во все глаза уставились на товарища. Тот покраснел ещё больше:

— Не думайте, закон мы не нарушали, — попытался оправдаться бывший шахтёр. — У Дирана, то есть у барона Виктора, был чемодан, а ключ он потерял. Вот я и вызвался помочь. Я почти час возился, а там кроме вещей ничего ценного и не оказалось. А потом твой дядя захлопнул его и заставил меня вскрыть ещё раз, и ещё, и ещё… — Алет старался не смотреть на друзей. — Когда я понял принцип, он сказал, что «такой навык может пригодиться» и время от времени приносил различные замки: дверные, старые навесные… раз даже кодовый раздобыл, я с ним три дня мучился, пока комбинацию не подобрал…

— Да, это похоже на дядю, — успокаивающе сжал Миша плечо друга.

— Не думайте, я не собираюсь промышлять воровством, — совсем расстроено промолвил рыжеволосый юноша, заметив суровый и задумчивый взгляд Дины.

Однако никто из парней не увидел мгновением раньше промелькнувших в её очах любопытства и даже некоего неуместного в данной ситуации азарта.

— Алет, — мягко позвал Миша.

Гном нерешительно поднял глаза. Миша прочёл в них раскаяние и поразившее его до глубины души смирение, будто товарищ готовился к тому, что теперь из-за его признания друзья от него отвернутся. Алет же изумился тому душевному спокойствию и кротости, что светились в неестественно-синих глазах молодого Градова.