Надежда Голубенкова - Превратности судьбы

— Суд будет тридцатого августа, — не сдержавшись, ещё раз обняла его мама. — Береги себя, милый. Не волнуйся за нас.

— Я тоже люблю тебя, тётя.

И он ушёл, как бы ни хотелось ему ещё хоть немного побыть с мамой. Они оба понимали, что даже этот короткий визит может выйти им боком, несмотря на любые предосторожности.

На улице, прислонившись спиной к дереву, у детской площадки его дожидался скучающий Алет.

— В тюрьму хоть не пойдём? А то не рационально получается: надо было тогда сразу сначала туда, а уж потом сюда топать.

— В тюрьму не пустят, — меланхолично заметил подавленный столь краткой встречей Миша. — Без пропуска могут видеться с заключёнными только ближайшие родственники: жена, дети, родители. А я, как племянник, должен получить разрешение начальника тюрьмы.

— Как хоть всё прошло?

Они прошли несколько улиц, когда Миша, наконец, заговорил…

Встреча с матерью подкосила подростка. Он замкнулся, раз за разом в мыслях возвращаясь в ту комнату и коря себя, что так мало сказал, что сдерживал разрывающие его в тот момент чувства. Он знал, что верно поступил, проявив при служанке приличествующее племяннику хладнокровие, но это не оправдывала его, как сына. Мама так рада была его приходу! С такой неподдельной тоской и покорностью в глазах его провожала. Он всей душой чувствовал, как нужен ей, ему так хотелось её оттуда забрать, защитить! Но он не мог. И осознание собственного бессилия пред сложившимися обстоятельствами его убивало.

Стараясь отвлечься, Миша с головой ушёл в изучение древних рукописей. Благо, Панфилий (наверняка посочувствовав его состоянию) дал им ключ от кабинета отца, правда, от греха подальше, запретив им что-либо выносить.

Ребята и не подумали нарушать запрет. Всё своё свободное время они проводили в кабинете. Дина, взявшая на себя заботу о Варе, помогала парням в основном вечерами и когда Марфа занималась с «приёмной дочерью» рукоделием. Зато Миша вовсе переселился из своей спальни на кушетку в кабинете, засыпая скорее от изнеможения, чем от усталости. Алет надеялся, что когда вернётся дракончик, друг, вынужденный опять заботиться о своём питомце, придёт в себя и выйдет из своего болезненно-упаднического состояния.

— Отсюда я и начал свой рассказ. Не потому, что именно тогда я решил написать о наших приключениях. Просто в те дни, копаясь в древних пергаментах и пыльных фолиантах, я осознал, кем хочу стать в этой жизни. Но об этом чуть позже —

Три дня. Ровно три дня друзья не могли вывести молодого Градова из депрессии. Его сон становился всё беспокойней, часто Миша начинал бредить, и даже поднималась температура. Алет с Диной пытались его разговорить, но юноша неизменно отвечал, что всё в порядке и им не о чем беспокоиться.

Спасла положение Варя, которая случайно, зайдя в кабинет за своей старшей подругой, заметила стоящую на столе бутылку с водой.

— Ой, а почему она так светится? — заворожённая потусторонним мерцанием, подошла ближе девочка.

— Это не обычная вода, её дал Мише призрак, — пояснил Алет, не отрываясь от пожелтевшего свитка с почти выцветшими от времени чернилами.

— А она живая или мёртвая? — заинтересовалась девочка.

— О чём ты? — Дина, отложившая от себя очередную буквально рассыпающуюся в руках книгу с заметками какого-то неизвестного ныне путешественника, испытывающе взглянула на сестру друга.

— Если это живая вода, то она оживляет, даёт силы. А если мёртвая — вылечивает раны, — пояснила Варя и удивлённо добавила, — Вы разве сказки не читаете?

— Чушь, — буркнул Алет. В шахтёрском крае таких странных сказок испокон веков не слыхивали.

— Подожди, — жестом остановила его Дина, о чём-то задумавшись. — А ведь это вполне может быть правдой.

— Хочешь сказать, что реально оживить водой мертвеца? — скептически усмехнулся гном, отвлекаясь от своей работы. — По-моему, полный бред.

— А вот и неправда, — обиделась за сказки Варя.

— Погоди делать выводы, — остудила собравшегося было заспорить друга эльфийка. — Сказки зачастую основаны на легендах, легенды — на были. Возможно, наши предки уже сталкивались с подобным.

— Ты хочешь сказать, что давным-давно по земле скитались сотни призраков и раздавали чудесную воду направо и налево? — в голосе парня прозвучала издёвка.

— Могли быть источники, как сейчас с минеральной водой, — возразила Дина. — Но они были настолько редки, что информация сохранилась лишь в сказках. Уверена, мы имеем дело именно с живой водой.

— Но почему?! — не в силах понять женскую логику, воззрился на неё Алет.

— Вспомни, как она уничтожила браслет, — просто ответила девушка.

— В том-то и дело, главное слово здесь «уничтожила», — не унимался юноша.

Миша в это время то ли в тревожном сне, то ли в забытьи лежал на кушетке. Как могли, ребята скрывали от взрослых его состояние. Они не безосновательно полагали, что другу нельзя показываться в больнице, а частных клиник в городе почти не осталось. Однако если друг не придёт в сознание, его отсутствие они долго объяснять увлечённостью исследованиями, как сегодня, не смогут. На подоконнике стоял так и не тронутый обед, который Дина принесла в кабинет специально для Миши.

— Браслет был тёмной вещью, — продолжала полушёпотом доказывать свою правоту Дина. — А мне вода вернула силы.

— Давай сначала испытаем на трупе, — убеждённый в абсурдности её теории, предложил Алет.

— Если только на твоём, — огрызнулась девушка.

Варя, непонимающе переводила взгляд с одного на другого. Устав слушать их препирательства, девочка взяла стакан с кофейного столика и налила в него чуть-чуть спорной жидкости. Увлечённые друг другом Дина с Алетом не заметили её манипуляций, а Варя зашла за занавеску и осторожно приставила стакан к губам брата, немного наклонив. Вода смочила пересохшие губы. Миша приоткрыл помутневшие глаза и, явно слабо сознавая происходящее, в пару глотков осушил стакан.

Как только юноша выпил воду, в голове просветлело, а в душу вернулся, казалось потерянный навеки, покой. Он глубоко вздохнул, улыбнулся сестре и опять провалился в сон. Но теперь его лицо было спокойным и умиротворённым: его жизни больше ничего не угрожало.

— Она живая, — выглянув из-за занавески, победно объявила Варя. — Смотрите.

Чуть не опрокинув стулья, гном с эльфийкой бросились к кровати друга.

— Ты что, напоила его ей? А вдруг там бы был яд! — в шоке набросился на девочку Алет, глядя на безмятежно спящего друга.

— Ты сам предлагал испытать, — Дина успокаивающе обняла испуганную его резкими словами Варю.

— Так на трупе, а не на живом человеке, — растерялся рыжеволосый юноша.

— Не забывай, я тоже её пила, — напомнила эльфийка.