Надежда Голубенкова - Превратности судьбы

— Они оборотни! — выплюнул Фрол, с яростью взглянув на отмеченный на карте кругляшок.

— А ты — эльф, — парировал Миша. — Они лишь жертвы обстоятельств, притом по вине вашего односельчанина. Несправедливо их наказывать.

— По вине одного из них ваша семья в опале, а твой отец сейчас сидит в тюрьме, — напомнила мальчику Светлана.

— Стечение обстоятельств, — с жаром возразил юноша. — За что они заслуживают смерти? Только за то, что мастер выкрал их из семей и поставил перед выбором: либо умереть, либо принять пр оклятый дар?

— У них был выбор, — не согласился Барат. — Ты-то выжил, так и не став зверем.

— Мне помогли, — не сомневаясь, что о событиях на озере известно всем присутствующим, протестующе заметил Миша. — И… я выбирал тогда смерть, — уже спокойно и тихо добавил он.

Все замолчали. Казалось, пролети над головами муха, находящиеся в библиотеке отчётливо услышали бы не только её жужжание, но и взмахи крыльев.

— Мы постараемся не причинить вреда твоим друзьям, — через несколько минут нарушил тишину вновь взявший его за плечи дядя. — Обещаю.

— Можно, мы пойдём с вами? — понимая, что подобного шанса спросить может больше не представиться, прошептал шатен. — Я поговорю с ними. Я знаю, они смогут отказаться от дара, — уже громче, чтобы слышали все, сказал Миша. — Но это должен быть только их выбор. Осознанный, а не вынужденный.

— Нет, — отрезал Агафон, мельком взглянув на дочь. — Это слишком опасно.

— У мастера нет больше силы, — заспорил юный барон. — Дима и Вова — вполне адекватные парни. Кирилл… с ним будет сложнее, но я уверен, когда он поймёт, что на кону, примет правильное решение.

— Мы не можем полагаться только на твои предположения, — корча из себя взрослого (коим, в принципе, он и являлся), встрял Фрол.

— Но…

— Он прав, — перебил племянника Виктор, возвращаясь к столу. — И я запрещаю вам троим, — по очереди посмотрел он на ребят, — покидать замок. Я лично распоряжусь, чтобы Марфа и Панфилий проследили за этим, пока мы не вернёмся, — затем мужчина оглядел своих товарищей по оружию. — Выдвигаемся на рассвете.

Барат, Агафон и Фрол согласно кивнули. У госпожи Морозовой было отдельное поручение: после ужина Виктор должен был отвезти её в город в гостиницу, где жила Иола. Женщине-адвокату предстояло переговорить с действующим защитником отца и похлопотать над переносом слушания на ближайшие выходные. Дядя не сомневался, что к тому времени все доказательства непричастности их семьи к инциденту с дочерью графа будут у них на руках.

Миша, бухнувшись на диван между друзей, слабо прислушивался к планам взрослых, поглощённый мрачными мыслями. Он был уверен, что если Вова в страхе вдруг обернётся медведем, никто из взрослых не помедлит прикончить его. О Кирилле и говорить нечего — его просто свяжут и отправят в темницу, как главного виновника всех бед. А Дима? Окажется ли он настолько ловким, чтоб ускакать, или стрела лучника догонит его?

Голова начинала болеть, но шатен не мог отделаться от ощущения, что, несмотря на все обещания, никто не будет разговаривать с оборотнями. Может, заставить отречься от дара и попытаются, но что толку, когда друзья будут до смерти напуганы?

Алет легонько пихнул его в бок. Собрание завершилось, а он этого даже не заметил.

Наступил вечер. Когда Марфа уложила Варю, вернувшийся из города Виктор разогнал молодых людей по спальням. Более того, он взял у Панфилия запасной ключ и запер комнату племянника снаружи, оставив ключ в замке, притом повернув таким образом, чтобы его невозможно было выбить с противоположной стороны. На возмущённое заявление Алета: «А если мы в туалет захотим?», — дядя ответил, что ничего с ними не случится, потерпят, а утром Марфа их освободит.

— И так будет каждую ночь, пока я не вернусь, — уходя от двери, добавил Виктор.

— Приехали, — откинулся на подушку приятель. — Знаешь, когда он был Дираном, никогда меня не запирал.

— До сегодняшнего дня меня тоже, — уныло отозвался Миша.

Почти час в комнате стояла тишина. Солнце окончательно спряталось за горизонтом, сгустились сумерки. Не говоря ни слова, Миша отложил дневник прадеда, который до этого пытался читать, и стал переодеваться. Алет также молча наблюдал поверх своей книги, как друг натягивает чёрные джинсы, надевает тёмную футболку, достаёт из шкафа ветровку.

— И куда ты собрался? — когда шатен полез зачем-то в темнушку, негромко спросил гном.

Однако в тишине комнаты его голос прозвучал удивительно звонко. Миша обернулся с красноречивым выражением лица «не отговаривай, бесполезно»:

— Я должен с ними поговорить, — с мрачной решимостью ответил младший Градов. — Для них, — кивнул он в сторону двери, — ученики мастера — потенциальная угроза. Не сейчас, так в будущем. Им легче их уничтожить. А для меня… Я жил с ними, понимаешь? — в его голосе появилось отчаяние. — Я тоже обучался у мастера, мы вместе работали, отдыхали, они знают про Тубана… Они мои друзья.

— Я с тобой, — не нуждаясь в отдельном приглашении или разрешении, отложил книгу Алет, не заботясь даже положить между страниц закладку.

— Не надо, — всё-таки попытался разубедить его Миша.

— У меня дома были друзья, но я не уверен, что хоть один из них рискнул бы своей жизнью ради меня. Я не хочу из-за собственного малодушия потерять такого друга, как ты, — и он первый снял со стены меч, закрепив его на поясе. — Умирать, так вместе.

Миша нервно усмехнулся его шутке, но больше возражать не стал. Откровенно говоря, он почувствовал огромное облегчение от того, что пойдёт не один.

Снаряжаясь в дорогу, парни кроме оружия взяли по колбе с водой и давно обнаруженную среди книг старую карту страны. Конечно, по точности она уступала дядиной, но дорога в горы в те века уже существовала, по ней они и отметили приблизительные расположения озера и избушки.

Они думали уже отправляться, как неожиданно со стороны потайного прохода в библиотеку, которым они и намеривались воспользоваться, раздался глухой стук. Понимая, что кроме Дины никто о запасном выходе не знает, парни тяжело вздохнули: кого-кого, а эльфийку в опасное путешествие они брать с собой не собирались.

— Все спят, вы готовы? — когда парни впустили её, без предисловий оглядела их Дина. Сама она тоже была в джинсах, кроссовках и неприметной кофте с капюшоном.

— Тебя не заперли, — поражаясь подобным упущением со стороны учителя, недовольно констатировал Алет.

— Ошибаешься, — лучась энтузиазмом, весело покрутила головою Дина. — Просто не один ты у нас умеешь вскрывать замки.

Сказать, что парни были поражены подобным признанием, означало ничего не сказать. А девушка тем временем, горделиво прошествовав к скрытой двери, взяла себе из кладовой два кинжала.