Владимир Бабенко - Тень в тени трона. Графиня [SelfPub, 16+]

– Нужно удалять зуб, лечить поздно, может начаться заражение, – обернувшись к княгине, уверенно заявило юное создание.

– А в чем сложность? – не поняла сути вопроса Мария Ильинична. – Инструменты у нас есть.

– Как только я коснусь зуба и начну расшатывать, он от боли умереть может, и опий тут не поможет, а ничего сильнее у нас нет.

Ситуация действительно была тупиковая: если ничего не делать – мужчина может умереть от заражения, если рвать зуб – умрет от боли. Решение внучке неожиданно предложила бабушка:

– А какая она, боль, ты ее видеть можешь?

Даша внимательно посмотрела на больного, сидевшего на стуле и немного осоловевшего от выпитого макового настоя с опиумом и валерьяной, призывая в помощь свой Дар, которые бурлил внутри нее, спеша вырваться наружу.

А ведь действительно, она видела на нежно-розовом фоне здорового тела алое, огненно-красное пятно на вспухшей десне и вишнево-красное пятно в области корня зуба.

– А если на красное положить белое, то получится розовое, и чем больше белого, тем меньше красного, – предложила княгиня.

Предложение действительно было интересным, и Даша попробовала. Приблизив руки к щеке больного и мысленно сосредоточившись, она направила силу на очаг воспаления. И с радостью увидела, как белесый туман стал медленно обволакивать горевший огнем больной зуб, постепенно окружая его и гася полыхающий огонь. Вот остался небольшой островок, наконец и он погас.

– Кажется, получилось! – боясь спугнуть произошедшее чудо, прошептала Дарья. – Лопатку и клещи, быстро.

Небольшая металлическая лопатка была вложена в руку врачевательницы умелой рукой ассистирующей ей княгини. И княжна стала аккуратно отделять воспаленную десну от больного зуба. Мужчина не реагировал совершенно – он просто не чувствовал боли и спал, одурманенный выпитой им настойкой.

Отделив десну, Даша передала лопатку княгине, и в ее руку легли щипцы для вырывания зубов, заказанные у кузнеца по образцу, взятому на время в школе.

Крепко ухватив зуб клещами и чуть разжав их, врач плавными неторопливыми движениями, помогая себе лопаткой, все плотнее охватывала его, продвигаясь вглубь десны. Пациент не реагировал на ее действия совершенно, что придало ей смелости.

Наконец, ухватив больной зуб и крепко сжав его, так, что зуб и ухватившие его клещи представляли одно единое целое, Даша стала не спеша, плавными движениями расшатывать его, увеличивая лунку.

Ткани стали рваться с противным треском, княжна не спешила, пациент все равно ничего не чувствовал и только слегка подавался вперед или назад. Ткани продолжали трещать. Варвара, держащая мужичка за плечи, видя все эти «истязания», была синюшно-белого цвета, но пока держалась.

От раскачиваний Даша перешла к небольшим круговым движениям, стремясь порвать связи упрямого зуба с челюстью. Появился небольшой очаг красного. Мужчина сквозь сон застонал.

«Только не спеши, плавно и не спеша. Если зуб треснет, будет плохо. Не спеши», – уговаривала себя девушка, упрямо продолжая истязать пациента.

Будь у нее побольше сил и просто веса, все было бы закончено быстрее. Но что есть, то есть.

Наконец почувствовав, что зуб сдался, и нитей, связывающих его с родной плотью, уже почти не осталось, Даша плавно потянула. Зуб отделился, и из образовавшегося пролома хлынула кровь, смешанная с гноем.

Краснота наступала, пациент стал реагировать на действия врача. Тампон, смоченный в солевом растворе. Очистка раны, осмотр лунки на предмет остатков корней – это было проделано быстро и почти на автомате.

Все. Сжав пальцами края лунки и положив на нее очередной тампон, Даша распрямилась, почувствовав дикую усталость. Спину ломило, по лицу струился пот, то ли от напряжения, то ли от страха. Сердце бешено колотилось в груди.

– Все хорошо, все уже закончилось, – бабушка успокаивала Дашу, а Варя такими же словами успокаивала просыпающегося пациента.

Мужчина проснулся и, ничего еще не понимая, бестолково озирался по сторонам. Наконец сообразив, где он находится, простонал:

– Ну и когда рвать зуб будете, сил моих терпеть больше нет.

– Вставайте, любезный! Вырвали уже ваш зуб, вон он на столе лежит, возьмите его себе на память.

Мужчина, открыв рот, хотел пощупать больной зуб, но отчаянный вопль юной лекарки остановил его.

– Стой! Не лезь руками. Вырвали твой зуб!

– Так болит, – возразил несговорчивый пациент.

– Стреляет?

– Кажись, нет. Точно, не стреляет. Но болит.

– К завтрашнему утру перестанет. Только руками не лезь и полощи раствором соли с содой утром, днем и вечером. Иди уже. Варя, проводи.

Пациент ушел, даже не расплатившись. Но это не важно, расплатится позже, чиновники жулики еще те, но это не тот случай. Болеют все, и не знаешь, когда придешь в следующий раз. Важно было, что они провели операцию и нашли хороший метод обезболивания, а это окрыляло.

В скором времени это умение убрать боль станет настоящим бедствием для Даши. Благие поступки, они, как известно, к хорошему не приводят, но это будет потом, а сейчас она была счастлива и посапывала у себя в кровати под тихую песенку дремавшей рядом любимой бабушки.

* * *

Быть начальником порта в Амстердаме не только почетно, но и прибыльно. Можно было сколотить приличное состояние за пару-тройку лет. Вот только оказаться в этом кресле было непросто. Решение принималось не в Амстердаме, а в Лондоне, в руководстве Компании, которая держала в своих лапах не только Голландию, а пожалуй что без малого полмира.

И вот настал момент, когда пришла «новая метла» в Главный кабинет на милом островке, и Патрик Петерсон понял, что его время истекло. В свои сорок лет он выглядел лет на пять моложе, был небольшого роста, с широкими плечами, потому казался квадратным и неуклюжим. Одевался он по последней моде: в темно-синий кафтан из дорогой тафты, кюлоты такого же цвета, башмаки с дорогими пряжками. В общем, выглядел он более чем солидно, но это для встречи «по одежке». Что касается ума, то его хватало, да и дурака в такое место не назначат. Здесь можно было, конечно, воровать, но так, чтобы и себе хватало, и в глаза не бросалось, и Компания не несла убытки.

У Петерсона, в сущности, не было недостатков, кроме одного – он любил свою жену, безумно, без памяти. При таком раскладе она могла бы «веревки с него вить», но она – «дура набитая», по общему мнению окружающих, ему отвечала таким же чувством.

Фактически нищий дворянин, женившийся на богатой дочке влиятельного и весьма богатого джентльмена, входившего в руководство Компании, получил «тепленькое и прибыльное» местечко в Амстердаме стараниями тестя.

Теперь все изменилось, тесть был изгнан «новой метлой» из Компании, и, скорее всего, настало время и самого Патрика. О прибытии ревизоров из Лондона Патрик узнал буквально в последний момент и примчался на причал всего за пару минут до того, как лодка с «ревизорами» причалила к пирсу.