Ruskbyte - Сорок одна смерть

В ожидании реакции господина на это оскорбление Пожиратели занервничали. Однако тот оказался не лыком шит. А если и возмутился, виду не подал. А взамен, встретив скучающий взгляд противника, с уважением кивнул: похоже, мальчишка не настолько испугался, чтобы задрать лапки кверху.

— Итак, Гарри Поттер, — начал Волдеморт, — возьми свою палочку и приготовься сражаться.

Пленник едва ли не с поклоном принял у Хвоста палочку, а затем потряс всех, включая Риддла, отбросив её в сторону.

— Пфф, не смешно, — он явно издевался над врагами. И сразу протянул руку, сжав рукоять занпакто, который услужливо появился из ниоткуда. — Только идиот использует палочку, если есть меч, — заявил Гарри с такой жуткой ухмылкой, что кое-кто из присутствующих поёжился. А когда мальчишка полностью обнажил длиннющий меч, нервозность обернулась едва ли не страхом.

Волдеморт долго смотрел на противника, и на его лице одна эмоция сменяла другую. Наконец он принял решение и начал смеяться. Нет, это не был громкий или издевательский смех — так смеётся человек, которого действительно что-то развеселило. Словно получив разрешение, Пожиратели начали хихикать, хотя и не так искренне.

— Пусть Барти и сообщал об этом, я-то думал, «Ежедневный пророк» снова печатает всякую чушь, — заметил Риддл, немного успокоившись.

— С поддельным Грюмом я разберусь позже, — откликнулся Гарри.

А вот это уже весьма неприятный сюрприз. Похоже, Волдеморту очень не понравилось, что какой-то сопляк «вычислил» его самого верного слугу. Теперь Тёмному лорду было явно не до смеха. Пожиратели моментально это почувствовали, и потому быстро затихли.

— Это очень большой меч, — отметил тёмный маг, внимательно разглядывая клинок.

— Спасибо, — поблагодарил противник, вращая меч так же легко, как только что отброшенную палочку.

— Да, очень большой, — вкрадчиво продолжал Волдеморт. — Можно даже подумать, что это… какая-то компенсация.

После такой инсинуации вся любезность с собеседника мгновенно слетела. А когда Пожиратели издевательски захохотали, его лицо превратилось в каменную маску. Конечно, на подобную глупость не стоит обращать внимания, но всё-таки он рассердился.

— За это я тебя кастрирую, — пообещал юный маг.

Риддл снова рассмеялся — поступок для этой помеси человека и рептилии весьма странный.

— Да что ты говоришь! Для ребёнка — слишком громкие слова, но чего ещё ожидать от гриффиндорца? — Тут его красные глаза сузились в щёлки, и он заговорил более подходящим зловещим тоном: — Меня твоя бравада нисколько не напугала. Я же не дракон, которого ты недавно гонял.

— Мне плевать, испугался ты или нет, — заметил Гарри. — Но прежде чем тебя убить, последнее, что я сделаю — отрежу тебе всё лишнее.

— Как скажешь, — откликнулся противник, который даже бровью не повёл. — Итак, начнём.

Каждый Пожиратель тут же сделал несколько шагов назад, освобождая дуэлянтам место. Такому их никто не учил, но они прекрасно понимали, что между хозяином и его будущей жертвой лучше не вставать. Правда, кое-кто подумал, что от сумасшедшего Поттера лучше держаться подальше, а то ещё зарубит невзначай.

— Гарри Поттер, ты знаешь, как сражаются на дуэли? — поинтересовался Волдеморт, принимая традиционную стойку.

— Конечно знаю. Меня учил маньяк, по сравнению с которым ты — самый здравомыслящий человек на свете.

Не совсем понимая, о чём речь, Риддл одарил «гостя» слегка удивлённым взглядом.

— Тогда ты знаешь, что нужно делать, не так ли?

На лице гриффиндорца не дрогнул ни один мускул. Тёмный лорд прищурился.

— Поклонись, юный Поттер. Поклонись мне, поклонись лорду судеб.

А враг даже не потрудился ответить.

— Поклонись! Империо!

Гарри почувствовал удар Непростительного, однако сбросить его оказалось ещё легче, чем на уроках лже-Грюма. А в его взгляде по-прежнему не было ни единой эмоции. Именно так на ученика обычно смотрел Кенпачи.

Волдеморт старался целую минуту, но, в конце концов, опустил палочку.

— Впечатляет, — пробормотал он, не обращая внимания на потрясённые физиономии своих слуг. — Барти сообщал, что с Империусом ты справляешься.

А юный волшебник по-прежнему спокойно смотрел на смертельного врага.

Тонкие губы Риддла сомкнулись в едва заметную полоску.

— Что ж, продолжим, — провозгласил он, снова вставая в дуэльную стойку. И через мгновение сделал выпад палочкой.

— Круцио!

Мародёр взлетел так быстро, словно совсем ничего не весил. Мелькнула сталь — и погасила красный луч. Правда, боль всё равно чувствовалась, но далеко не такая, как если бы проклятье угодило в тебя. Всего лишь небольшое неудобство. А для мистера Поттера неудобство — пустой звук.

Увидев, что атака легко отбита, Волдеморт разразился целым градом проклятий (режущее, потрошащее, гниения), но клинок и тут не подвёл.

— Необычный меч, — заметил Риддл, слегка опуская палочку.

Противник ухмыльнулся и покачал головой.

— Согласен. Мародёр — далеко не обычный.

Тёмный маг явно удивился.

— Ты дал ему имя?

— У каждого занпакто есть имя. Надо просто его услышать.

— Занпакто, — задумчиво повторил Риддл. — Лезвие души.

— Ты о них слышал?

— Я немного знаком с японским, — признался Тёмный лорд. — Авада Кедавра!

Видимо, решив, что хватит заниматься ерундой, Том бросил смертельное проклятье, но противник и тут остался спокоен. В конце концов, Кенпачи нападал гораздо быстрее. Гарри сделал шаг вправо, и луч пролетел мимо. А когда у него за спиной Пожиратели шарахнулись в разные стороны, с трудом сдержал улыбку. Тем временем Волдеморт бросил ещё одну Аваду, однако на этот раз гриффиндорец не стал уворачиваться, а отбил зелёный луч как крикетной битой (в своё время удалось посмотреть пару матчей из-за спины у дяди Вернона). Теперь он всё-таки улыбнулся, потому что смертоносный луч врезался аккурат в грудь Люциусу Малфою.

Тёмный лорд даже немного покраснел. Гарри повернулся к нему, и на его лице появилась зверская ухмылка (ещё один «урок» Жнеца). Он взмахнул мечом, а потом тихо произнёс пароль для его активации:

— Мародёр, я торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

В итоге Гарри Поттер сдержал слово, так что умер самый страшный тёмный маг современности евнухом.

Сто двенадцать лет спустя.

Гарри очутился в привычной обстановке, и потому точно знал, где он и как сюда попал. Это беспокоило, но не сильно. По правде говоря, после всего, что ему пришлось пережить, по-настоящему его побеспокоить могло только лишь нечто действительно серьёзное. Итак, победитель Тёмного лорда понимал, где очутился, и кто его здесь, несомненно, поджидает.