Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

– То есть как это они – невиновные? – заорал здоровяк. И, развернувшись к толпе, которая все теснее окружала их, простер руки в поисках поддержки. – Разве один Жан Малютка пострадал от магии? Прошлый год в Вал Брезене человек превратился в демона прямо на рыночной площади! А подзаборная ведьма, что сглазила урожай Арлана? А мальчишка Викенов, который разговаривал с духами, – вы же знаете, что это он убивал наших бедных псов! – Толпа отозвалась согласным ропотом. – Сколько еще мы будем стоять в сторонке и смирно глядеть, как пухнет этот гнойник? Уж Создатель того не допустит!

– Создатель сам разберется! – рявкнула Евангелина. Она гневно, с вызовом глянула на толпу, и многие под ее взглядом попятились. – Эти маги, как и я, служат Церкви. Не забывайте, что в минувших войнах именно мы не раз спасали Орлей от гибели!

Адриан вырвалась из рук Риса и выскочила вперед.

– Вот! – воинственно выкрикнула она. – Вы все должны быть нам благодарны!

Евангелина стремительно развернулась к ней:

– Молчи, безмозглая! Это вам, магам, надо быть благодарными за то, что вам только одного и не хватает – свободы! Вы вправду думаете, что в мире страдают только маги?

Адриан, опешив, попятилась и налетела на стол. В кои-то веки она не могла найти слова для достойного ответа. Рис шагнул между нею и Евангелиной, глаза его гневно сверкнули.

– Нет, – сказал он ровно, – мы так не думаем.

– Нет, думаете! – огрызнулась Евангелина. – Живете себе вдали от мира, варитесь в собственном соку и даже не представляете, что такое настоящая беда!

– Я знаю, что такое настоящая беда, – сказала Винн.

И, сосредоточенно сдвинув брови, обратилась к окружавшей их толпе:

– Добрые жители Велуна, успокойтесь. Мы никому не хотели причинить зла. Прошу, оставьте нас в покое, и мы тоже не потревожим вас.

Люди недовольно зашептались, но видно было, что боевого пыла у них поубавилось. Даже здоровяк, который и заварил всю кашу, сейчас только злобно сверкнул глазами и не двинулся с места. Что может один человек, пускай даже такой верзила, против воина с мечом и троих магов? То, что один из чародеев – самая обыкновенная старуха, выбило почву у него из-под ног.

– Вам тут не рады, – ворчливо бросил он. – Мы хотим, чтобы вы убрались отсюда.

– Мы непременно уйдем, – заверила его Евангелина. – В свое время. И больше не вернемся.

Здоровяк с отвращением оглядел своих недавних союзников. Наконец он озлобленно рыкнул и широким шагом направился к выходу из зала. Евангелина проводила его взглядом, не опуская меча до тех пор, пока за чернобородым не последовали и другие посетители. Они вполголоса выражали свое недовольство, убеждая друг друга, что дело могло бы обернуться совсем иначе. За считаные минуты зал почти опустел, осталось несколько торговцев. Рассевшись по углам, они уткнулись в пивные кружки с видом, будто их самих и вовсе не было.

Винн шагнула к Евангелине:

– Ты молодец.

– Я просто не дала вам, перепившимся болванам, пустить в ход магию против этих бедолаг. У них не было бы ни единого шанса уцелеть.

– Тем не менее ты молодчина.

– Так-то ты нас защищаешь? – выкрикнула Адриан. И рванулась к Евангелине, подскочив так близко, что в лицо храмовнице ударил тяжелый запах эля. – Я первой никого не трогала, а ты бы бровью не повела, если бы меня выволокли из трактира!

– Этого не случилось.

– Благодаря великодушной защите храмовников! – издевательски ответствовала Адриан. – Мы, маги, варимся в собственном соку, витаем в облаках и понятия не имеем, что такое насилие или что значит постоять за себя!

– Адриан! – предостерегающе проговорил Рис. И, бережно взяв женщину за плечо, повел ее прочь.

Та сопротивлялась лишь мгновение, затем уступила. Глаза ее по-прежнему сверкали от злости, но Рис признательно кивнул Евангелине.

– Спасибо тебе, – сказал он. – Знаю, мы не выглядим благодарными, но если бы толпа не отступила… нам пришлось бы применить магию, а этого никто не хочет.

И, не дав ей времени ответить, быстро вывел Адриан из зала. Миг спустя из кухни осторожно выглянул трактирщик – и просветлел, не обнаружив следов кровопролития. Нервно потирая руки, он с глуповатым видом ухмыльнулся Винн и Евангелине.

– Надо же, какая вышла… неожиданность! – патетически воскликнул он.

– Увы, ничего неожиданного в этом не было. – Евангелина достала кошелек и вручила трактирщику несколько монет. – Думаю, этих денег хватит, чтобы оплатить выпивку и убытки. В доме мы ночевать не станем, на случай если этим людям взбредет в голову вернуться. Если у тебя есть сеновал, мы проведем ночь там, а утром уйдем.

– Есть сеновал, а как же, на заднем дворе, в конюшнях. – Трактирщик замялся, явно разрываясь между горячим желанием, чтобы храмовница и ее дружки-маги поскорей убрались восвояси, и надеждой на новую мзду. – Вы… вы не подумайте только, что велунцы всегда такие. Кабы я знал, что они устроят эту грубую выходку…

– Времена нынче нелегкие, – согласилась Винн.

Больше трактирщик от них ничего не дождался, и ему оставалось лишь проводить обеспокоенным взглядом опасных посетителей.

Проливной дождь перешел в мелкую морось, и пленка ледяной воды, застывавшая на лице, казалась тоненькой коркой льда. Рис неудержимо дрожал от холода. Эх, была бы у них теплая комната, чтобы и просохнуть, и погреться вволю!.. А иначе он, кажется, уже до самой смерти не сможет согреться. Будь поумнее, остался бы со всеми на сеновале. Не самое теплое местечко для ночлега, но там хотя бы дождь не льет.

Вместо этого он крался в ночи, как вор, по городским улицам. Все окна давно погасли, вокруг не было ни души – только иногда голодный бродячий пес подбегал к Рису, с надеждой помахивая хвостом. Стражника, которого путники повстречали на въезде в городок, тоже нигде не было видно, но Рис все равно старался держаться в тени. Очень уж ему не хотелось ни с кем объясняться – ни со стражником, ни, уж точно, со своими спутниками.

Они, хвала Создателю, спали. Адриан так и рухнула без сил под одеяло. Она по-прежнему была взбудоражена событиями в трактире и злилась на Евангелину, но до того опьянела, что не могла держаться на ногах. Наутро она будет просто невыносима. Винн отошла ко сну без единого слова. Зато Евангелина еще около часа бодрствовала, опасаясь, что горожане все-таки решат вернуться и разделаться с неугодными приезжими.

Рис притворялся, что спит, а сам краем глаза следил за храмовницей, пока та не задремала. Он был уверен, что скрип ветхой лестницы выдаст его с головой, однако Евангелина даже не шелохнулась. Что же, в кои-то веки ему сопутствовала удача.

Сейчас Рис понемногу задумывался, с какой стати его вообще понесло наружу. В городке царила мертвая тишина, и сколько он ни бродил по улицам и закоулкам, в полночных тенях не обнаружилось ничего, достойного внимания. Может, разумней было бы махнуть на все рукой и вернуться? Если кто и проснется, всегда можно будет сказать, что ему приспичило по нужде.