Сергей Прикоп - Тропою испытаний. Чужой мир [СИ]

— Жизнь покажет. Стой, а после того как ты опростоволосился с моим неудачным удушением, тебя разве не должны были отправить чистить отхожие места?

Гном хмыкнул и, подойдя поближе, неожиданно спокойно ответил:

— Я больше не сделаю одну и ту же ошибку, человек. Ты больше не сможешь хитростью заставить меня что-либо сделать или не сделать.

— Да ну? На что спорим?

Гном широко улыбнулся и протянул руку для пожатия.

— На твою голову, horomadd.

— Что мне делать без головы? Становиться одного роста с тобой? Нет, не согласен.

Увлекшийся предложенной игрой гном картинно схватил себя за бороду, изображая жестокие потуги разума.

— На зуботычину? — с надеждой предложил он.

— Уже лучше, но все не то.

— Что, может, потребуешь полный набор доспеха, как это делали ваши короли в древние времена? Если да, то это уже не будет интересно мне, ведь ваши кузнецы — косорукие тупицы, — попытался перехватить инициативу он. Но я лишь усмехнулся. Во все той же книге про Оллу было упоминание о сделках между королями древности и народом Дарудар. Как правило, в поэтических балладах повествовалось, что короли, спасая своих королев, принцесс или всю страну сразу, в спешке силой заставляли хороших честных гномов делать им доспехи, которые позволили бы одолеть всех супостатов. А трудолюбивые дарудар, справедливо оскорбленные отношением заносчивых человеков к их свободе, изготавливали так называемые проклятые доспехи. Они великолепно выполняли свое предназначение и служили своему хозяину ровно до победы над злом, после чего различными, изощренно-страшными способами убивали своих носителей. И лучшие кузнецы из людей не могли освободить своих героев от слишком прочных лат. В истории было описано три подобных случая, и все они кончались плачевно. У одного после битвы с врагом вдруг не открылось совершенно глухое забрало и бедняга умер от голода. У другого срабатывал механизм, пронзающий жизненно важные места монаршего тела. Третьего доспехи испекли в себе, как рака. История — это очень важная наука. Не многие это понимают. Но я — исключение. А потому…

— Нет, я тебя удивлю.

— Попытайся, — огладил бороду карлик.

— Знание.

Тишина, повисшая между нами, была признаком того, что мне действительно удалось заинтриговать гнома. Он напряженно обдумывал что-то, опять застыв совсем как старосты, потом спросил:

— Я правильно понял: при выигрыше я смогу тебя спросить или узнать о чем-то, что могло бы помочь мне или моему народу?

— Верно. А если выиграю я…

— То ты пожелаешь узнать, как отсюда выбраться, — перебил меня гном. Подойдя еще ближе, так, чтобы между нами остался едва метр пространства, дарудар посмотрел мне в глаза.

— Глупый человек! Что мне помешает выбить из тебя то же самое, или даже большее, при помощи пыток? Вообразил о себе невесть что, и пытаешься это мне показать? Это было бы совсем уморительно смешно, если бы не было так по-детски наивно!

Поглядев на меня с насмешкой, бородач продолжил.

— Ты так и не понял, кто я, и это очевидно. Я — твой будущий палач!

— У твоих старейшин на мой счет свои планы, Жареные Крылышки! — не отступал я, хотя от новой информации мне стало немного неуютно.

— Конечно, horomadd! На то они и старейшины. Но ваша человеческая жизнь гораздо короче любого из народа Darudar, и, когда я только достигну пика своего мастерства, ты уже будешь немощным беззубым стариком!

Усмехнувшись моему открытому рту, гном решил меня добить:

— Ты хотел узнать какой-нибудь, наверняка действенный способ отсюда уйти? Я могу тебе подсказать парочку! Просто так, бесплатно, даже вне условий нашего договора, — он коротко хохотнул на последнем слове. — Выход первый: умри. Поверь, мы не станем терпеть в своих чертогах человеческую падаль! Выбросим на снег, и пусть вороны клюют твое тощее тело! Выход второй: ты прослужишь народу Darudar всю свою жизнь, а когда состаришься и пользы от тебя не будет никакой, — он еще ближе подошел ко мне и взялся своими ручищами за прутья решетки, — мы просто выведем тебя на тот самый карниз в тот же самый день того же месяца, и отпустим тебя живым, напоследок поблагодарив за старания!.. Ну что, какой из двух путей ты выберешь?

— Третий, — еще секуду назад с ужасом взирая на гнома, в следующий момент я с глумливой улыбкой вырвал его напоясный кошель и отпрыгнул на середину камеры. Гном среагировал хорошо, шустро протянув между прутьями свою мощную короткую руку. Но застрял плечом между прутьями, так и не дотянувшись до меня.

— Я выиграл, — объявил я и посмотрел на гнома. Я ждал вспышки ярости, горлового рычания и топанья коротким ножками по гранитному полу… Но гном просто стоял и смотрел на меня с очень странным выражением на заросшем бородой лице. Лиловые большие глаза с расширенными зрачками не отрываясь смотрели мне в лицо, будто запоминая или решая про себя что-то.

— Теперь скажи, как мне отсюда выбраться, оставаясь при этом живым и здоровым, — с нажимом глядя на коротыша, потребовал я.

— Нет.

— Значит, слово Darudar — пустой звук?

— Ты не вынудишь меня исполнять условия этого шутовского договора!

— Ты согласился. Ты сам сказал, «нашего договора». Ты признал. Кроме того, я выиграл много раз подряд. Давай посчитаем?

Так как гном молчал, не меняясь в лице, я стал загибать пальцы.

— Первое: я узнал, что ты не охранник, а приставленный ко мне палач. Ты ведь не собирался этого говорить мне, не так ли? Я тебя вынудил! Второе: ты сам начал болтать о том, как относятся у вас к пленникам наподобие меня. Знаешь, держать в неволе разумных — это рабство! А рабство — признак дикости народа, его практикующего! И последнее, третье: я заставил тебя поверить, что я совсем отчаялся, и поэтому ты решил своей палаческой головой, что пришло время сломить мой дух. Я же это использовал для того, чтобы дать тебе ощутить на себе, каково это, когда тебя так нагло грабят! — я покачал кошелем в руке.

— Знаешь, я понимаю ваших старейшин, — продолжил я, так и не дождавшись ответа на свою обличительную речь. — Я читал книги, в которых говорилось о невероятной вероломности horomadd!

Гном моргнул, услышав от меня слово на его же языке.

— И я понимаю, что у вас больше нет доверия к таким, как я. Но вот что мы сделаем… Видишь этот кошель? — я поднял вещицу гнома на уровень его глаз. — Я тебе его отдам. Не копаясь в нем. Не прося за него ничего. Я просто тебе его верну.

Подойдя к решетке, я опустил кожаный мешочек в руки удивленного гнома. А потом поудобнее сел на корточки возле так и лежавшего нетронутым свертка с едой, развязал его и стал есть кусок за куском, запивая водой из тяжелого медного кувшина. Мечта идиота сбылась: я ел холодные кругляши вареного прита. С голодухи я едва не давился пресным овощем.