Джена Шоуолтер - Темная ложь

Кронос вздохнул.

— У меня есть догадка. Все дело в матери Скарлет. Вскоре после того, как нас с Реей постигло проклятие старения, Скарлет неожиданно стала очень радостной. Не потому, что мы старели, я не уверен, что она даже замечала это, а потому, что у нее появилась тайна. Оглядываясь назад, я понимаю, что Мнемозина, должно быть, стала зарождать в тебе эти воспоминания по приказу Реи, чтобы наказать дочь за проклятие. Каждый раз, когда Рея пыталась убить тебя, она еще немного старела.

Гидеон понял, что если царица выглядела так же, как Кронос, когда они покинули Тартар, то значит, до этого она много раз пыталась избавиться от его драгоценной Скарлет. Несмотря на то что воин был против убийства женщин, он добавил Рею в свой личный список тех, кого должна постигнуть очень медленная и мучительная смерть.

— Сестры заметили, как Скарлет на тебя смотрит, — продолжил Кронос. — Мы все это видели. Ее взгляд был полон сильнейшего желания. Я уверен, что именно поэтому Мнемозина с легкостью смогла внедрить в ее сознание воспоминание о браке, хотя на самом деле вы двое даже ни разу не разговаривали друг с другом.

— О боги, — выдавила из себя Скарлет, прижимая руки ко рту и с ужасом смотря на Гидеона. — Я… Я…

«Даже тогда она желала меня», — подумал воин, и эта мысль наполнила его гордостью. Но в то же время он знал, что самой Скарлет она не нравится, и понял, что хочет избавить ее даже от этого.

Гидеон остановился, схватил Скарлет за плечи и принялся трясти.

— Не вспоминай, что еще до того, как встретить тебя, я не видел тебя во сне. Не вспоминай, что я даже сделал себе татуировку в виде твоих глаз, такую же, как и у тебя. Мы могли пожениться и могли встретиться, но я тоже тебя не замечал.

«Пойми меня, милая, — мысленно взмолился он. — Я жаждал тебя даже тогда».

Однако, пока он говорил, в его сознании возникло несколько вопросов. «Как я узнал про татуировку? — спрашивал себя он. — Как смог увидеть ее еще до встречи со Скарлет? Может, мы каким-то образом связаны друг с другом?»

Скарлет начала расслабляться, кивать, но внезапно напряглась и вывернулась из объятий Гидеона. Ее взгляд стал холодным.

— После нашей… ненастоящей свадьбы, после того, как я стала одержимой и в конце концов смогла взять себя в руки, я посещала твои сны. Кроме того, я думала, что ты мертв. Я никогда не использовала своего демона против тебя, а вместо этого просто присматривала за тобой. Должно быть, именно так ты меня и увидел.

«Что ж, — подумал Гидеон, снова охваченный гордостью. — Вот и ответ еще на один вопрос. Столько желания, но испытываемого не ею. В ней нет ни гордости, ни радости. Зародившийся в ней ужас только растет».

— Ты не хотел меня, когда я была в тюрьме, — сказала Скарлет, и на ее глазах появились слезы. — Тогда ты даже не замечал меня.

Увидев эти слезы, воин чуть не упал на колени.

— Тварь… — начал он, потянувшись к Скарлет, надеясь, что она примет его объятие.

Гидеон думал, что должен утешить Скарлет, чего бы это ни стоило. Пусть раньше он не замечал ее, зато заметил теперь.

Скарлет отскочила, и несколько слезинок упало на руку Гидеона.

— Я ненавидела тебя, — сказала, как сплюнула, она. — На протяжении долгого времени я ненавидела тебя за то, что ты оставил меня. Я даже винила тебя в смерти Стила и хотела наказать. Я мечтала о том, как накажу тебя. Затем я вошла в твою жизнь и причинила тебе боль. В твоих снах я заставляла тебя сталкиваться с самым ужасным твоим страхом. И это радовало меня. Мне нравилось это делать, нравилось причинять тебе боль. А сегодня я опять наказала тебя. Хотя ты не сделал ничего плохого. Ты никогда не делал ничего плохого.

Произнося последние слова, она стала задыхаться, а с ее приоткрытых дрожащих губ сорвался всхлип.

— Тварь, ты делала все неправильно. Вини себя. Я бы не стал делать того же.

«Пожалуйста, пойми меня», — снова мысленно взмолился Гидеон. Еще никогда ему не было настолько важно, чтобы кто-то его понял правильно.

Качая головой, она стерла со своих щек тыльной стороной ладони слезы, которые все еще продолжали течь.

— Мне очень жаль. Вряд ли ты когда-нибудь поймешь, насколько мне стыдно за все, что я тебе сделала. Я… Я… Я должна идти. Отправь меня домой. Пожалуйста, — взмолилась Скарлет, переместив взгляд на Кроноса, точнее, туда, где он еще совсем недавно стоял.

Но Верховного бога нигде не было видно.

— Кронос! Кронос! — закричала Скарлет.

Тотчас же поле исчезло, и Гидеон заметил, что его окружают стены, сложенные из серого камня. Он стал оглядываться, чтобы понять, где находится, и наконец осознал, что это его собственная спальня в Буде.

Из окна в комнату проникал лунный свет, подчеркивавший силуэты стоявшей в ней мебели — помоста с кроватью, накрытой коричнево-белым покрывалом; двух прикроватных тумбочек со следами, оставленными лезвиями ножей, которые в них постоянно бросал хозяин. На одной из них стояла красная лампа, левую часть которой портила трещина, а на другой — вазочка с шоколадными батончиками. Вот его комод, кресло, обтянутое истертой кожей, стенной шкаф, в котором оружия было гораздо больше, чем одежды, дверь в ванную.

«Дом, — пронеслось в голове Гидеона. — Я дома». Но без Скарлет эта комната казалась ему чужой. «Где она? — спросил себя мужчина. — Неужели Кронос оставил ее на том поле, бросил наедине с ее горем?» Как и Ложь до этого, он зарычал, и этот звук был полон гнева, бессилия и отчаяния. «Я должен… — мысленно начал Гидеон, — успокоиться».

Внезапно в середине комнаты появилась Скарлет, и воин облегченно вздохнул. Вот только слезы, ужас и боль исчезли. На ее лице, будто превратившемся в чистый холст, не отражалась ни одна эмоция.

Их взгляды встретились, и Скарлет подняла руку, предупреждая Гидеона, чтобы он не приближался к ней.

— Я желаю, чтобы твоя жизнь стала безопасной и счастливой, — произнесла она. — Мне больше нечего сказать.

Она попыталась пройти мимо Гидеона, но он схватил ее за руку, чтобы остановить.

— Куда ты не идешь? — спросил он.

— Подальше отсюда.

«Нет уж, черт возьми», — решил Гидеон. Он уже успел хорошо изучить Скарлет и знал, что она собралась выследить своих мать и тетку и подвергнуть их пыткам за то, что они сотворили с ней.

— Мы поцелуем их вместе, — заявил он, предлагая убить богинь совместными усилиями. — Не хорошо?

— Нет, — отрезала Скарлет, и ее взгляд стал похожим на жидкий металл, остывающий и превращающийся в сталь.

«Пожалуй, Стил [8] От английского Steel, что в переводе означает «сталь». — превосходное имя для ее ребенка, — подумал Гидеон. — Она такая упертая…»

— Я сама позабочусь о своих матери и тете.

Он только крепче схватил Скарлет и резко потянул к себе. Врезавшись в Гидеона, Скарлет с силой выдавила из своих легких воздух, но так и не смогла поднять на него глаза, рассматривая основание его шеи, где бешено колотилась жилка.