Пирс Энтони - Робот-Адепт

До владений оборотней они долетели без дальнейших приключений. Едва завидев гарпию, к ней устремились сразу три волка, явно планируя напасть. Феба слишком устала от долгого полёта, чтобы набрать высоту. Волки оскалились. Но её слов оказалось достаточно, чтобы избежать атаки.

— Стойте, оборотни! — крикнула она. — Не сражайтесь со мной, ибо принесла я вашу подругу, что в помощи нуждается! — И она подняла лапу, показывая Агапу.

Один из волков, оказавшийся волчицей, превратился в привлекательную молодую женщину.

— Флета в обличье птицы! — узнала она. — Что ты с ней сделала?!

Феба устало грохнулась на землю.

— Сука, я прихожусь Флете подругой; она исцелила мой хвост, а её друг — Маш — снабдил меня сей великолепной причёской. Но перед вами не единорог, а отражение её из мира Протона. Она не умеет превращаться. Вот я и принесла её к вам, искусным превращателям, дабы вы ей помогли.

Молодая женщина наклонилась, чтобы подобрать Агапу.

— Истинно ли сие? Не Флета?

Агапа кивнула.

— Значит, мы перед тобой в долгу, гарпия, — решила та. — Выбери себе дерево и устраивайся на ночлег, мы тебя не потревожим.

— Благодарю, сука, — откликнулась Феба. — Посодействуйте ей, если можете. Флете понадобится её тело, когда вернётся. Её зовут Агапой — иномирка, но не враг.

Агапа осознала, что гарпия не оскорбляла девушку-оборотня; подобные обращения у данного вида были в обычае. Самка волка — сука.

Девушка подняла пташку к своему лицу.

— Я — Фурраменин. Я говорила с тобой во владениях Прозрачного не так давно.

Агапа качнула головкой туда-сюда: нет.

Фурраменин рассмеялась.

— Ой, и правда! Я говорила с Флетой, а не с тобой! Ты — Агапа. Сейчас я обучу тебя превращениям. Обернусь волчицей, ты дотронешься до моей лапы, и мы вместе превратимся обратно в людей. Поняла?

Агапа кивнула: да. Девушка опустила её наземь.

Рядом с ней опять появился волк. Агапа вытянула крыло и коснулась его передней лапы. И вот уже она касается человеческой ноги, но… по-прежнему пребывая в облике птицы.

Они попробовали ещё раз, и ещё, но безуспешно.

— Должно быть, ты нуждаешься в напарнице-птице, — огорчённо заключила Фурраменин.

— Верно, сука, — каркнула Феба с выбранной ею ветки. — Со мной она превратилась в птицу, но я не смогла помочь ей вернуться в человеческий вид.

— Тогда я отнесу тебя к Сачеван, — решила волчица. — Утром.

Сачеван! Агапа знала это имя! То самое, о котором не имел представления гражданин. Имя, рекомендованное Бэйном.

Она вдруг почувствовала себя такой слабой, что пошатнулась и упала.

— Что случилось? — воскликнула с тревогой Фурраменин. — Ты больна?

— Думаю, я знаю, в чём дело, — проскрежетала со своей ветки Феба. — Она пробыла в облике колибри уже несколько часов и ничего не ела. А такие мелкие птахи должны часто питаться. Она голодна!

— Естественно! — согласилась волчица. — Мы должны её накормить! Но чем они питаются?

— Кажется, нектаром, — отозвалась гарпия.

Они набрали свежих цветов и принесли их Агапе. Фурраменин протянула ей цветок, однако та не знала, как есть. Её длинный клювик пронзал нежные лепестки насквозь, и нектара в него почти не попадало.

— Вот беда, — пробормотала Фурраменин. — Сумей мы обратить её в девушку, быстро бы накормили, но так она умрёт от голода, прежде чем нам сие удастся!

Они посоветовались с вожаком стаи, которым оказался волк по имени Каррелгир, и тот велел отнести Агапу к вампирам и Красному адепту.

— Сегодня же ночью, — сказал он.

Таким образом та и очутилась на волчьей спине, крепко привязанная к мчавшейся сквозь мрак волчице. Она была слишком слаба, чтобы на что-то реагировать, но оставалась в сознании за исключением моментов, когда проваливалась в сон. Они двигались сквозь равнины и леса, оставили позади тёмную реку. Казалось, Фурраменин в волчьем облике совсем не ощущала усталости, но, видя капающую из её пасти слюну, Агапа понимала, что она изнемогает.

Дважды птичка теряла сознание и приходила в себя. Когда она очнулась в первый раз, наступило утро. Во второй — перевалило за середину дня, и они приближались к вампирским пещерам.

Надо полагать, за прибытием последовали диалоги и объяснения, но Агапа уже не усваивала их суть. Она умирала, и знала это. Её дурацкое стремление к самостоятельности привело лишь к вреду. Теперь сложно было не поверить, что она находится на Фазе. Однако осознание пришло слишком поздно. Её вера больше не имела значения.

На короткое мгновение она открыла глаза и обнаружила себя в воздухе, несомой большим созданием. Феба? Нет, запах отличался. Затем она вновь потеряла сознание.

Мир задрожал, и она ощутила неминуемую перемену. Затем всё пришло в норму, и она обнаружила, что всё ещё пребывает в объятиях Маша.

Однако теперь всё выглядело иначе. Взглянув на него, Флета увидела другое лицо. Оно было похоже на лицо Бэйна, но менее подвижное. Его руки тоже стали менее податливыми. Девушка посмотрела в сторону и увидела стену. Что случилось с полем?

— Обмен завершён, — сказал он. — Нам лучше разъединиться.

Его манера речи осталась прежней! Но тело — нет. Теперь Флета заметила, что их одежда тоже куда-то исчезла?

— Где мы? — спросила она.

— В офисе гражданина, как сообщил Бэйн. Кажется, гражданина Бежевого. — Но тут он изумлённо отстранился от неё. — Но тебе ведь это уже известно, Агапа.

Девушка поразилась.

— Я — Флета!

Его ошеломление было отражением её собственного. Затем Маш рассмеялся.

— Не дразни меня так, Агапа! Я люблю её.

— Дразнить тебя? Посмею ли я! Что за магия перенесла нас сюда столь стремительно?

Он уставился на неё, явно что-то уясняя для себя мысленно. Потом заговорил медленно и осторожно.

— Это Протон, а я — Маш, наделённый сознанием человекоподобный робот. Ты хочешь сказать, что ты не Агапа, а Флета из мира Фазы?

— Верно, я — Флета из мира Фазы, — повторила она. — Если сие действительно Протон, а ты — Маш, я перенеслась сюда с тобою. Возможно ли?..

Он вновь задумался. Затем коснулся своей голой груди, и в ней открылась дверца, за которой таились хитросплетения проводов и всякие непонятные девушке предметы.

— Я — робот, как видишь; это моё собственное тело, не Бэйна. — Маш закрыл дверцу, и его грудная клетка вновь обрела привычный вид. — Позволь задать тебе несколько вопросов. Кого мы встретили последним незадолго до обмена?

— Фебу, — тут же отозвалась она. — Гарпию, чьи волосы ты испортил окончательно, однако она восприняла свою новую причёску с благодарностью. Она — самая достойная представительница своего рода. В моём кармане хранится её перо… — Но её рука не нашла ни кармана, ни плаща.