Пирс Энтони - Робот-Адепт

— Верно. Ты на стороне враждебных адептов, он — за идеалы Стайла и Голубого.

— Но ты ведь тоже на стороне Стайла!

— Верно. И всё же чту договор. Сей конфликт должен быть улажен, а дисбаланс между мирами — убран. Иначе всех нас ожидает крайне печальная участь.

Юноша кивнул.

— У меня имеется опыт участия в Играх на Протоне. Бэйн — новичок. И поскольку мы двое не сможем встретиться в одном измерении…

— Ты будешь сражаться с ним при помощи магии через занавес, он с тобой — с помощью науки.

— Но я в магии не очень-то разбираюсь. И он в науке — тоже.

— Тебя обучит Прозрачный по Книге Магии, а Голубой займётся тренировкой Бэйна. Оракул им поможет. Мы считаем сей выход справедливым.

Маш молчал. Он отнюдь не был уверен в реалистичности подобных планов, не говоря уже об их справедливости. Но если они устроили обе стороны, возражать было бесполезно.

Они достигли замка и вошли. Их встретила ослепительно прекрасная женщина.

— Сачеван! — воскликнул Маш, припомнив их плавание в воздушном каноэ. — Что ты тут делаешь?

— Действительно, — изумлённо пробормотал тролль себе под нос.

— Составляю Адепту компанию, — весело подмигнула она. — Твоя подруга с Протона помогла мне вызвать его на откровенный разговор, и теперь я тоже зову её подругой.

К этому приложила руку Агапа? Она и впрямь многого не успела — или не захотела — ему рассказать! Маш вспомнил, как Сачеван привела его в замок, когда он отчаянно пытался нагнать Флету, и как Адепт смотрел на вампиршу. Очевидно, Сачеван тоже питала к нему слабость.

Они пообедали все вчетвером, и юноша почувствовал себя, как дома. Сачеван с Трулем помогли ему спасти Флету; то, что они сейчас вместе, казалось правильным. Во взаимоотношениях адептов и с адептами было много плохого, но имелись и свои преимущества, и вот оно — доказательство.

Их с Флетой устроили на ночь в небольшой уютной комнатке.

— И как тебе кобылка-амёба? — с лёгкой иронией осведомилась девушка.

Челюсть Маша отпала. Она рассмеялась, и он осознал, что Флета его дразнит.

— А как тебе понравился Бэйн? — парировал он.

— Я люблю тебя, — серьёзно отозвалась она. — Но он мне нравится, и я выручила его, как сумела. Ему понадобилось казаться тобой…

— А Агапе — тобой, — кивнул Маш.

— Верно. То, что мы говорили и делали — просто слова и нужды, не истина. Ты ведь не возражал?

— Агапа сотворила из себя твоё подобие и звучала совсем как ты, — сказал он. — Побывав в твоём теле, она неплохо тебя узнала. Я… в моём теле имеются схемы, которые…

— Я тоже приходила к тебе в её теле. А ты явился ко мне в теле Бэйна, даже сейчас. Думается мне, на этом с темой следует покончить.

Юноша кивнул. Обстоятельства, которые склонили их к близости с другими, изменились.

— Желал бы я быть с тобой всегда, — он обнял Флету и поцеловал.

— Тебе придётся быть со мной дольше, чем ты того желаешь, — лукаво улыбнулась она. — Период зачатия скоро наступит. Я могу отдалить его травами, но не стану. Я сольюсь с тобой воедино…

— Ой-ёй. — Ранее юноше уже доводилось пробовать удовлетворить её ненасытную страсть в период зачатия, и ему пришлось прибегнуть к помощи магии, чтобы этого добиться. Обычно Флета только играла в секс — игра радовала обоих, но в эти особые дни дело становилось серьёзным.

— Во всех моих обличьях, — закончила она.

— Что?

— Красный Адепт заглянул в Книгу Магии и выведал, как нам зачать жеребёнка. Думается мне, будут применены и чары, но также нам следует сблизиться, когда я пребываю в своём человеческом, лошадином и птичьем обличьях.

— Но я не способен!..

— Ты должен научиться менять свой облик, — решительно кивнула Флета. — Книга расскажет тебе, как.

— Надеюсь! — пробормотал Маш. — А заодно и мощным заклинанием потенции пусть наделит.

— Ну же, Маш, — с обезоруживающей невинностью захлопала ресницами Флета. — Разве я тебя не привлекаю?

— Ты просто сводишь меня с ума! — воскликнул юноша, толкая её на кровать и падая сверху. Девушка тихо рассмеялась.

Потом они разговаривали, лёжа в объятиях друг друга, и рассказывали о последних событиях каждого из миров. Флете приятно было услышать, что «она» выиграла ещё две игры на Турнире, и заключительное поражение тоже её расстроило.

— Но я стану обучать тебя, дабы ты не потерпел неудачу в собственном турнире, — поклялась она.

Утром явился Прозрачный. Труль провёл его и Маша в свой кабинет, где покоилась великая Книга Магии.

— Но… — запнулся было Маш.

— Сперва мы научим тебя магии трансформации, — начал Труль. — Не тревожься; ты будешь готов для кобылицы.

— И это тоже, — обескураженно кашлянул Маш. — Но… Я сын Гражданина Голубого, и мои симпатии на его стороне. Я только отправился к Прозрачному Адепту, потому что он предоставил нам с Флетой убежище, где мы могли любить друг друга открыто. Я согласился обеспечить их поступающей с Протона информацией, но никогда не предполагал, что мне придётся сражаться за враждебных адептов.

— Сие нам очевидно, — непреклонно ответил Труль. — Но дело не терпит вмешательства личных пристрастий. Пока не улажен конфликт, наши миры под угрозой. Любая сделка лучше, чем ничего. Мы нуждаемся в честном компромиссе. Ты представляешь собой не своё мнение, но инструмент, потребность в коем мы больше отрицать не можем.

— Но как же я буду из шкуры вон лезть ради стороны, с которой не согласен? То есть психологически я буду желать проиграть.

— Когда Бэйну потребовалось скрыть свою сущность, он приложил все усилия, дабы сохранить тайну, — покачал головой Труль. — На Протоне ты столкнулся с такого же рода испытанием?

— Да, но…

— И не справился с ним?

— Справился, но…

— Разве ты не можешь выполнить всё, от тебя зависящее, дабы удержать договорённость в силе?

Маш колебался. Неужели он судит о ситуации с точки зрения двойных стандартов?

— Где твоя честь? — спросил Прозрачный.

Честь. Для Маша она заключалась в том, чтобы выполнить взятые на себя обязательства как можно лучше, вне зависимости от личного к ним отношения. Он обнаружил, что внутреннее сопротивление, если смотреть на ситуацию таким образом, исчезло.

— Я смогу, — кивнул Маш. — Но я думал, что вы поставите под вопрос…

— Вероятно, некоторые действительно подвергнут твоё усердие сомнению, — отозвался Прозрачный. — Я тебе доверяю. Твоё предательство приведёт к падению моего авторитета для всех.

— Пожалуй, я буду считать себя наёмником, — решил юноша. — Я должен выполнить порученную мне работу. Личное отношение к ней не влияет на качество.

Оба адепта одобрили его решение кивками.

— И всё же…

— Почему бы тебе не посоветоваться с хозяином Голубых Владений и не успокоиться на этом? — пожал плечами Прозрачный. — Я перенесу тебя туда.