Пирс Энтони - Робот-Адепт

Почти мгновенно на экране появился мужчина, почти неотличимый от его отца.

— А, Бэйн, — узнал собеседника Голубой.

Бэйн не успел произнести ни слова, а тот уже определил, кто перед ним стоит! Как это возможно? Ведь он в теле робота.

— Верно, Гражданин. Я принёс с собой весть о новом соглашении. Маш и я будем сражаться друг против друга в собственном турнире, состоящем из трёх раундов. Каждый из нас обязуется служить стороне победителя. Враждебные адепты будут тренировать его, имея на руках Книгу Магии, а мне дозволено воспользоваться помощью Оракула. Согласен ли ты?

Голубой даже не колебался.

— Согласен. Сейчас я свяжусь с другой стороной, а ты тем временем направишься прямиком к Оракулу.

— Верно. Но если теперь можно возвратить Агапу…

— Если враждебные граждане не против.

— Думается мне, они не станут возражать.

— Через минуту узнаем.

Лицо Голубого исчезло, и на экране появилось новое: молодое женское лицо с чертами андроида — очевидно, секретарша.

— Вы к Оракулу по делу? — поинтересовалась она.

Ничего себе скорость!

— Я Бэйн с Фазы. Я должен противостоять на турнире своему двойнику, и если Оракул возьмётся за мои тренировки сего случая ради…

— Свяжитесь с ближайшим Дворцом Игр, и администрация поставит Оракула в известность.

— С Игровым Дворцом? Но…

— Игровой Компьютер допускает использование своих ресурсов, — пояснила она. — Местонахождение Оракула засекречено.

Для того, чтобы им не злоупотребили враждебные граждане, понял Бэйн. Оракул являлся главным источником силы Голубого в этом измерении.

Юноша направился в Игровой Дворец Вамдома. Вскоре его провели в комнату с голографическим прожектором.

Воздух закрутился разноцветными переливами.

— Враждебные граждане согласны, — уведомил его мелодичный голос. — Агапу призовут с планеты Моэба, поскольку официально она в Турнире не участвовала, а всего лишь обеспечила единорога убежищем в виде своего тела. Следовательно, не могла быть депортирована из-за проигрыша Флеты. Она скоро к тебе присоединится. А пока расскажи о событиях на Фазе за последние пятнадцать лет.

— Попытаюсь припомнить…

— Твоё настоящее тело — машина. Подключи мозг к моему, и я просмотрю все данные сама.

— Просмотришь сама? — опешил Бэйн.

— За твоим левым ухом расположена панель доступа. Подключи к ней это. — Из стены к нему протянулся провод с непонятной штукой на конце.

Бэйн ощупью нашёл панель, и та послушно скользнула под его пальцами в сторону. Юноша воткнул туда штекер, и его мировосприятие изменилось.

Сперва он почувствовал странное опустошение; разум будто бы утекал из его головы через провод. Затем пришёл ответный поток. Личность юноши при этом не изменилась. Информацию просто скопировали. Но процесс получился интерактивным, и Бэйн обрёл чьи-то воспоминания об Оракуле. Они были похожи на сон, и поначалу юноша сопротивлялся. Затем он понял, что к чему, и погрузился в них целиком.

Воспоминания внутри сна были многослойными. Запутавшись в их очерёдности, Бэйн отчаянно пытался найти стартовую точку — и обнаружил себя в видении древней Земли, когда там ещё присутствовала магия. Под её влиянием вещи менялись так, как их невозможно изменить с помощью науки. К примеру, юноша увидел моментальное превращение предмета одного размера и массы в другой — с потерей и веса, и формы; а также скрещивание различных видов. Полукровки прижились и сами стали отдельными видами. Их магия была внутренней; эффекты ограничивались превращениями самих себя и специфическими талантами — такими, как резьба по камню. На всём протяжении жизни потенциал этот оставался одинаковым.

А вот каждый раз, когда призывалась внешняя магия, — неестественная для видов, — её запасы на планете уменьшались, и мощь — тоже. Пустоту, в свою очередь, заполняла новая система, позже названная наукой. Сперва она была слабой и ненадёжной, однако со временем набрала силу и после полного исчезновения магии расцвела. Практикующие новую дисциплину стали сомневаться в существовании когда-то старой, считая фундаментальные основы вселенной незыблемыми. Они ошибались, но доказательств обратного на Земле уже не было. Старые книги заклинаний уничтожались, поскольку чары утратили силу.

Однако в других точках вселенной магия продолжала существовать, и хотя со временем ослабевала, источник её оставался таким же могущественным. Источники — ядра — светили во тьме, подобно маякам, и привлекали к себе последователей старых дисциплин, которые, благодаря своему искусству, улавливали их сияние издалека. Одним из наимощнейших магических мест была планета Фаза, где её источником служили залежи одного из камней.

Земля становилась негостеприимной. Оракул, или провидец, поведал о дальних просторах, где магия процветает. Поэтому некоторые из созданий сплели огромную лодку, которую окрестили Кораблём Оракула — или Коракулом. Те, кто был готов рискнуть жизнью ради мечты, взошли на борт и отправились в космическое плавание, оставляя за собой консервативное большинство. Коракул благополучно миновал течения вселенной и в конце концов достиг своей цели, принеся на Фазу первых единорогов, оборотней, гарпий, вампиров, драконов, эльфов, гоблинов, огров, демонов, троллей и других. Они распространились повсюду, заняв соответствующие экологические ниши планеты, и размножились; вскоре на равнинах уже паслись табуны единорогов, в лесах рыскали стаи оборотней и вампиров, подгорные пещеры осваивали гоблины, уединённые долины — эльфы. Все они достигли молчаливой гармонии, каждый — в собственном уголке, готовый охранять его от незваных гостей, покушающиеся на новые территории.

Затем, сотни или, возможно, тысячи лет спустя, на Фазе появились люди. К тому времени магии на Земле не осталось, а немногих полукровок успели истребить. Об утрате некоторых — особо свирепых — созданий мало кто жалел, но иные унаследовали лучшие черты своих предков, и их вымирание было настоящей трагедией. Кентавры, слишком старомодные, чтобы покинуть Землю… Теперь память о них затерялась не только там, но и в глубинах вселенной. Вместо этого планета страдала от зверств человека.

Люди прибыли на Фазу вместе со своими технологиями и принесли с собой заразное семя науки. Они колонизировали планету, дав ей имя Протон, выжгли леса и перебили населяющих новый мир существ. Животные, которым не дано равняться со всеми ужасами науки, сражались недолго. Гоблины ринулись в контратаку, сметя несколько селений колонизаторов, но мстители закидали бомбами их лагеря и убежища, практически уничтожив несколько племён. Очевидно было, что вскоре и здешних обитателей постигнет участь их земных собратьев.