Пирс Энтони - Робот-Адепт

— Мы сможем размножиться, — завершила девушка.

— Верно. Но исход не определён, посему должно нам заняться любовью сейчас. Я узнал, как Машу с Флетой выйти из положения на Фазе, а Маш проведал, как быть нам с тобой. Известно ли тебе, как сотворили Маша?

— Да. Сперва собрали робота-ребёнка, а потом переносили его разум в тела бОльших размеров и возможностей до тех пор, пока он официально не повзрослел.

— Вот что мне говорит память Маша: мы можем создать киборга с телом, как у меня, и сознанием, подобным твоему. Решение не идеальное, но в этом мире и я не живой человек. Посему, если ты заинтересована…

— Да, — кивнула она.

— Маш добыл сведения, что моэбиты научились делиться на неравные клетки, дабы одна из них сохранила индивидуальность, в то время, как вторая должна немедленно слиться с другой, набирая достаточную для выживания массу. Если ты для поддержания жизни сольёшься с машиной…

— Да. Я видела девушек-киборгов, и они очень даже ничего, если тебе нравится такой типаж.

— Девушек, — задумчиво повторил Бэйн. — Сие не приходило мне в голову, но роботы с киборгами бывают и женского пола. Мать Маша, Шина…

— Да. У нас будет девочка.

— Но если я выйду из турнира победителем, и нам суждено расстаться…

— Дитя нашей любви будет напоминать нам о ней, — твёрдо сказала Агапа. — Она должна остаться здесь, где есть учреждения для помощи в росте и развитии.

— Верно. Но если я возвращусь на Фазу…

— Я останусь здесь и позабочусь о ней, пока она не повзрослеет. Это может рассматриваться, как продолжительный опыт бисексуального режима. Моих сородичей такое объяснение устроит.

— Мы должны дать ей имя.

— В память о тебе…

— И о тебе…

— БЭ от Бэйна, АГ от Агапы?

— Бэаг? Забудь об этом, чужачка!

Девушка рассмеялась.

— Может, взять последнюю букву? ЭН…

— И Пэ.

— Нипи, — сказала она.

— Нипи, — согласился он.

Они поцеловались.

Вскоре Бэйн с Машем разыграли сквозь занавес таблицу и остановились на игре, известной под названием Полярные Шахматы.

— Я умею играть в неё не хуже Маша, — констатировал факт Бэйн. — По определению. Будет весело.

— Мне она не знакома, — отозвалась Агапа.

— Сие Западные шахматы с добавлением фигуры после первой, утраченной любой стороной. Серьёзные игроки её игнорируют, но она весьма любопытна.

На подготовку обоим давался месяц. Оракул обучил юношу нюансам данной разновидности шахмат, однако выразил беспокойство.

— Ты унаследовал электронный мозг. Машины превосходны в хранении информации и манипулировании ею, но в творчестве далеки от идеала. Если потребуется всего лишь играть без ошибок, преимущество на твоей стороне, но если судить будут по оригинальности ходов — на его.

— Он провёл в механическом теле большую часть своего существования, — напомнил Бэйн. — Разве ему сравниться в творческом подходе с настоящим человеком?

— Время покажет. У него мощная мотивация.

Бэйн кивнул. Более мощная, чем его собственная. И всё же он должен был приложить все усилия для победы.

— Научи меня аспектам игры, о которых не ведает Маш, — попросил он. — И безупречной защите заодно. Мне не нравится поражать соперников, не оставляя им ни единого шанса, но в данном случае выбора нет.

— Верно.

И, пока юноша изучал особые хитрости игры, Агапа беспрерывно поглощала пищу, чтобы набрать необходимую для деления массу, а в лаборатории создавался киборг, способный служить вместилищем не только человеческого мозга, но и сущности с планеты Моэба.

— В шахматах от магии толку мало, — покачал головой Труль. — Твоё мышление и восприятие теперь обострены; ты и так будешь стараться от души и грубой ошибки не совершишь. Победа должна достаться лучшему стратегу с немалым опытом. Тренируйся с отличными шахматистами.

— Где их найти на Фазе?

— Стайл. Серебряные Эльфы. Старшая из вампиров.

— Проклятье! — воскликнул Прозрачный. — С ними он играть не может!

Все они были по другую сторону баррикады.

— Я думал, что поступаю так ловко, выбирая малоизвестные шахматы, — опечалился Маш. — Но лишь загнал себя в тупик.

— Есть и другие игроки, — успокоил юношу Прозрачный. — Возможно, среди наших сил.

Маш просветлел.

— Я могу установить местонахождение соперника при помощи чар.

Так он и сделал. Через секунду Маш выяснил, что выдающиеся игроки имелись не только среди Серебряных Эльфов, но среди снежных демонов. Этого звали Снежная Борода, и он являлся предводителем клана Белых Гор. Он редко принимал участие в состязаниях, поскольку не выносил тепла, поэтому способности его оставались малоизвестными. Между тем, Маш подозревал, что тот играл не хуже, чем один из Серебряных Эльфов.

— Пойду поговорю со Снежной Бородой, — решил он.

— Но демоны питаются людьми, — запротестовала Флета.

— Теперь я способен защитить себя, — напомнил девушке Маш. — И тебя тоже, если захочешь присоединиться.

— Да, так будет лучше, — серьёзно кивнула она. — Может, теперь они и в числе наших союзников, но, погрузившись в сон, предпочтительно выставить часового.

Прозрачный не возражал.

— Я ознакомлю его с положением вещей. Но за спиной он нередко творит подлые дела. Наши союзники щепетильностью не отличаются. Перенеси себя к подножию горного хребта, а затем заберись на взгорье без колдовства, чтобы они тебя признали.

Маш перенёс Флету и себя к подножью Белых Гор. По массивности они не уступали Пурпурным, но казались более внушительными, благодаря своим ледяным пикам.

— Вот что меня удивляет, — начал Маш, пока они карабкались вверх по склону. — Измерения Протона и Фазы накладываются друг на друга географически; каждая щель здесь имеет своё точное зеркальное отражение на Протоне. И всё же Фаза — плоская поверхность, и планетой, подобно Протону, её на назовёшь. Как это возможно?

— Думается мне, народ твоего мира подвержен иллюзиям, — отозвалась Флета. — Они считают свой мир шаром, в то время как мы точно знаем, что он имеет форму круга.

Он искоса взглянул на девушку. Неужели она снова над ним подшучивает?

— На Протоне есть северный и южный полюса, на Фазе — восточный и западный. Как они согласуются между собой?

— Играя в Полярные Шахматы, — невозмутимо ответила она.

Он поразмыслил над этим. Каламбур или мудрость? Затем увидел, как Флета сотрясается от беззвучного смеха. Маш схватил её и покрыл поцелуями.

— Дурочка-кобылка! — воскликнул он.

И обнаружил, что целует единорога. Она изменилась, но бархатистые губы были по-прежнему прижаты к его губам.

Маш превратился в жеребца и фыркнул. Если она хочет поиграть…

Она обернулась колибри, которая касалась его носа своим крошечным клювиком. Он последовал её примеру.